содроганием взглянула на торчащий из шеи Михаила Николаевича узкий клинок.
Она не помнила, как выскочила из дома. Пулей влетев в машину, девушка с бешеной скоростью помчалась по дороге, мечтая лишь об одном — поскорее убраться подальше от страшного места. И только проехав километров десять, вновь обрела способность соображать. Остановившись на обочине, Настя стала прикидывать, как должна поступить. Заявить о том, что нашла мертвого человека? Становиться свидетелем в деле об убийстве? Нет, это невозможно! Ведь она, по сути, бежала с места преступления. Еще, чего доброго, ее же во всем и обвинят. Иди потом доказывай, что не верблюд. Да и с какой стати она должна в это дело вмешиваться? Они с Прудковским были едва знакомы, и она даже не знает, о чем им предстояло говорить. И следователей ни к чему вводить в заблуждение. Ведь не она же убила Михаила Николаевича — зачем им на нее отвлекаться? К тому же она понятия не имеет, кто мог хотеть смерти Прудковского, и помочь следствию ничем не сможет. По всему получается, что она тут совершенно ни причем и лезть на рожон нет никакой необходимости. И потом у нее тьма важных дел, ведь наследство…
Внезапно Настю словно током ударило. А что, если убийство Прудковского как раз и связано с ее наследством? Ведь во время их первой беседы там, на спортивной площадке, он начал говорить что-то такое про Пчелку, еще прабабкой ее назвал. Сказал, что у него есть какие-то подозрения. Вдруг эти самые подозрения и стоили ему жизни? Тогда получается… Получается, что она имеет к этому делу самое непосредственное отношение!
Тут Настя похолодела и в ужасе обернулась. Ей показалось, что к машине кто-то крадется — убийца с длинным узким ножом в руке. Нервы ее были на пределе. Она поняла, что надо поскорее сматываться, быстро завела мотор и вырулила на трассу.
«Страшно-то как, — думала она по дороге. — Может быть, нанять охранника, благо деньги есть? Нет, глупо. Всем известно — если хотят убить, рано или поздно все равно убьют. Или все-таки это случайность? Наркоман какой-нибудь залез ограбить дом и наткнулся на хозяина. Бывает же такое? Или Михаил Николаевич не поделил с кем-то редкую марку. С каким-нибудь филателистом-фанатиком. Тот убил его и присвоил раритет. К тому же на Прудковского уже покушались — в моем дворе. Он еще подумал, что напали на меня. Выходит, ошибался старый коллекционер, ох как ошибался! Теперь-то ясно, по чью душу приходили те два амбала».
Так или иначе Настя оказалась втянута в события загадочные и опасные. Вдруг убийца решит, что она — нежеланный свидетель. Или знает нечто такое, что скрывал Михаил Николаевич. В любом случае над ее головой определенно нависли тучи.
«Скверные дела, — думала Настя, опасливо поглядывая в зеркало заднего вида. — Очень скверные. Ясно одно — надо что-то предпринять… Но что?!»
Ее трясло. Она вела машину рывками — резко тормозила, быстро срывалась с места, чертыхалась и прикусывала губу. Уже на подъезде к Москве у нее родилась хорошая идея — нанять частного детектива. Пусть разберется, что конкретно произошло на даче Прудковского и в какой степени это касается ее лично. Да, именно так она и сделает! Только чуть позже, когда станет ясно, какой версии придерживается следствие. Но кто и с какой стати расскажет ей о следствии, она отчего-то совершенно не подумала.
Приняв это хлипкое, неопределенное и весьма спорное решение, Настя тем не менее малость успокоилась, даже включила музыку. Однако на душе по-прежнему было гадостно до отвращения и очень тревожно.
В город она вернулась в самый разгар трудового дня. Солнце сияло, мегаполис бурлил, до краев наполненный деловой энергией. До встречи с Липкиным было еще далеко. Во время беседы с нотариусом ей придется держать себя в руках и делать вид, что ничего не произошло — никакого трупа она не видела. Но как тут не впадать в панику? Господи, и зачем она поддалась на уговоры Прудковского и потащилась за город?! Надо было дожать его, настоять, чтобы он сам приехал в Москву. В центре города, в толпе людей, им ничего не грозило.
В этот момент Настя увидела чуть впереди кофейню, которая показалась ей вполне надежным убежищем. Быстро припарковавшись, она затравленно огляделась по сторонам. Действительно ли в городе так уж безопасно? А что, если вон тот тип в темных очках и со свернутым в трубочку журналом в руке — убийца, который собирается пальнуть в нее из пистолета с глушителем? Или вон та странная женщина с бегающими глазками? Кто знает, что у нее на уме?
Не без трепета выбравшись из машины и напряженно оглядываясь, Настя рысцой побежала к входу в кафе. В кафе она провела почти два часа, обдумывая дальнейшие шаги и отвечая на телефонные звонки. Разговоры по телефону были праздные. Звонили коллеги, клиенты, удивленные странным поворотом в судьбе хорошего менеджера. Настя, как могла, отбрыкивалась, туманно намекая на некие семейные обстоятельства, и лгала, обещая во всей красе появиться на службе никак не позже Нового года. В этот дружески-корпоративный перезвон вклинился звонок тети Зины.
— Отдыхаешь, наследница?
— Можно и так сказать, — неопределенно откликнулась Настя.
— Случилось что? — заволновалась Зинаида Сергеевна. — Ты какая-то невеселая.
— Нет, нет, все в порядке, — горячо заверила ее Настя, справедливо рассудив, что нет никакого смысла пугать тетку найденным трупом. — Мне скоро к нотариусу, поэтому я в некотором напряжении.
— Слушай, я тебе как раз по этому поводу и звоню, — тетя Зина заговорщицки понизила голос. — Имей в виду, у меня сегодня Дашка потребовала адрес этого нотариуса.
— Зачем? — насторожилась Настя.
— Откуда мне знать? — фыркнула тетя Зина. — Она же мне ничего не рассказывает!
— Странно, ведь ее Роман был с нами у Липкина, почему же она его не спросила?
— Думаю, разругались они, — доверительно сообщила Зинаида Сергеевна. — Он уже второй день не показывается, Дарья злющая ходит. Точно не знаю, но, похоже, кошка между ними пробежала. Поженились бы они, что ли. Может, она беситься перестанет.
Настя чуть было не ляпнула, что они и так уже женаты, однако вовремя удержалась. Такие вещи мать все-таки должна узнавать от дочери.
— Интересно, зачем ей нотариус понадобился? — вернулась она к прежней теме. — Неужели все-таки будет судиться? Хотя в этом случае ей потребуется не нотариус, а хороший адвокат. Странно.
— Не бери в голову, пусть с ума сходит. Я что хотела предложить? Давай на днях съездим на дачу, посмотрим, что и как. Заодно сезон откроем. Ты ведь будешь нас туда по-родственному пускать?
— Тетя Зина, ну что ты, в конце концов! — рассердилась Настя. — Все будет как прежде, при Пчелке. Это ведь фамильная, семейная дача. Давай прямо завтра туда и съездим. Тем более две машины там стоят, и мне надо срочно с ними разобраться.
— Что за срочность такая? — удивилась Зинаида Сергеевна. — Заржавеют они, что ли? Так за ними вроде кто-то присматривает.
— Да нет же, — начала объяснять Настя. — Пока Крутов здесь, я должна…
— Крутов? А, родственник, которого нам нотариус подкинул? Ты что, уже с ним спелась?
— Один раз общалась, — призналась Настя, которая корила себя за то, что проговорилась так глупо.
— Ну и при чем здесь машины?
— Как бы тебе объяснить… — начала Настя, но осеклась. Она действительно еще не придумала, как будет все объяснять. Если уж у нее не хватило на это пороху тогда, в квартире Пчелки, то теперь она и подавно не знала, что сказать. Она так перенервничала, что в голову не приходила ни одна путная мысль. — В общем, я совсем не то имела в виду, — невразумительно сказала она. — Короче, мне нужно осмотреть машины, вот и все.
— Ну ладно, — на редкость легко отстала от нее Зинаида Сергеевна. — А насчет Дашки поняла?
— Буду иметь в виду, хотя не представляю, что тут можно сделать. Запретить ей меня ненавидеть я не могу.
— Что ты, какая там ненависть! Ты ведь знаешь, она девочка вспыльчивая, но не злая. Просто сейчас какая-то невменяемая. Думаю, попсихует маленько и угомонится. Я тебя так, на всякий случай, предупредила.
«Неприятно-то как, — подумала Настя, закончив разговор. — Надо же так вляпаться. Вранье и сокрытие правды всегда чреваты вот такими дурацкими моментами. Особенно противно, когда обманываешь близких
