трубу.
Кран вернулся пустым. Послышался рокот и лязг раздвигаемых ворот. Корабельные часы пробили час. Потом наступила тишина, нарушаемая только тихим топотком Шнифера по палубе, — Шнифер был очень возбуждён и всё время носился взад и вперёд. Потом послышался шум мотора. Белый Фургон (новый и меньшего размера, технически же ещё беспомощнее прежнего) с отвратительным дребезжанием выехал на причал. Перегнувшись через поручень, Маргаритка увидела, как из облака выхлопных газов появилась Гильдия-Строительница. Она постояла секунду, дожидаясь, когда утихнут колыхания её телес. Потом достала из кармана комбинезона добрый шмат сала и несколько раз основательно откусила от него для поддержания сил. Потом махнула крановщику, чтобы тот убрал крюк, и стала подниматься по сходням. Десятью минутами позже она уже стояла на посадочной площадке, пыхтя, колыхаясь и заливая палубу целым озером пота. Рядом с ней в этом озере находились Белый Ван Дал, Митч-Кирпич с традиционным коричневым бумажным пакетом на голове, сотни две строителей и передние и правая задняя лапы Королевского Михаила в старом мешке.
Маргаритка, стоя в сторонке, вдыхала уже знакомый запах горелого ковра, прогорклого жира и старых-престарых окурков.
Она тряхнула головой, чтобы прогнать Нянины Мысли. Рядом с ней тихий голосок произнес:
— Ешли бы меня поштавили, я бы их рашчехвоштил.
Она посмотрела вниз. Там, примерно на уровне её талии, находилась голова Шнифера Брякнулла, и вид у него был до крайности свирепый.
— Не сомневаюсь, — сказала Маргаритка, негодуя на этот сброд, который хочет огорчить бедных, добродушных грабителей, рушит дома, поднимает пыль, устраивает переполох и вообще безобразничает.
Строители поднялись на мостик. В ходе короткой, но трогательной церемонии доски с частями Королевского Михаила были развешаны на стене рубки, так что получился как бы взорвавшийся безголовый медведь.
— Хлам пополам, — произнесла Гильдия-Строительница принятую в таких случаях фразу. — Считаю, вызов правильный.
— Приятно слышать, — ответила Капитан с должной официальностью.
Толстая Гильдия и стройная Капитан вернулись на посадочную площадку.
Маргаритка понимала, что должна сосредоточиться на церемонии. Но в эту секунду в толпе мелькнуло лицо её брата. Дух Няни снова проснулся в Маргаритке. До чего же грязная физиономия — она выглядывала из-за полосатой фуфайки толстого грабителя. Весь в масле, чумазый как строитель! Она уже открыла было рот, чтобы отчитать его, но Кассиан исчез.
— Я бы ш этим Митчем ражобралшя, — сказал откуда-то снизу Шнифер.
Маргаритку разбирала досада на неопрятного брата.
— Сколько можно? — рявкнула она — Ты мелкий. И глупый. Найди себе кого-нибудь под стать. Хоть мышь какую-нибудь…
Шнифер разинул беззубый рот. Он словно лишился дара речи. А потом с невероятным презрением воскликнул:
— Ха!
Маргаритка никогда не видела, чтобы в таком маленьком существе помещалось столько обиды. Она поняла, что в помрачении рассудка, опять сделавшись няней, сказала нечто чудовищное. И начала извиняться, извиняться и извиняться.
Поздно!
То небольшое пространство, которое занимал Шнифер, было уже свободно, и Маргаритка извинялась перед пустым местом. Сверху донесся тихий голосок;
— Мелкий? Мелкий? МЕЛКИЙ? — и тоненький, но жуткий смех.
— Вы разбомбили наш фургон, — сказала Гильдия-Строительница за чаем на открытом воздухе, как было принято перед Состязанием.
— Увы, — вежливо ответила Капитан, подливая ей в чашку. — Молока?
— Пять кусков сахара, — сказала Гильдия.
— Э, — сказал Белый Ван Дал. — Драться-то будете? — В его вызывающем тоне слышалось что-то нервное.
— Наш Единоборец ждёт в камере, благослови его Бог, — ответила Капитан.
С неба стремительно опустился крюк. Он зацепил Митча за штаны.
— Ой, — сказал Митч-Кирпич.
— Боится высоты? — спросила Капитан.
— Обожает, — сказал Ван Дал.
Митч-Кирпич кивнул. Он был в два метра ростом и в метр шириной. В карманах его необъятного комбинезона лежали десятка два кирпичей, и он даже не замечал их веса. Он имел привычку, проголодавшись, грызть кирпич. Вот и сейчас на передник его комбинезона сыпалась струйка рыжей пыли.
— Вира, — сказала Капитан.
И Митч-Кирпич вознесся в разлинованную тросами пустоту.
Точнее, не совсем пустоту. Пустота — пустая. А пространство не пустое, если в нём что-нибудь есть. Даже что-то очень крохотное. Даже такое крохотное, как Шнифер Брякнулл.
Над головой Митча послышался скользящий звук, как будто что-то лёгкое съезжало по толстому тросу. Что-то маленькое, но удивительно грозное опустилось на плечо великана. Тоненький голосок прошипел ему в ухо: «Злодей!» Чьи-то ручонки схватились за края бумажного мешка и с треском разорвали его надвое. Перед глазами Митча предстала маленькая татуированная физиономия Шнифера, искаженная злобной усмешкой.
— Выжываю тебя! — крикнул Шнифер Брякнулл. — Ты умрешь пожорной шмертью!
— Не такой пожорной, как ты, — сказал Митч.
Потом в его микроскопическом мозгу что-то заворочалось:
— Эй! — крикнул он, направив голос в промежуток между болтающихся ног к крохотной отсюда палубе. — Я тут одного увидел!
— Противник! — крикнул Белый Ван Дал в соответствии с древним ритуалом.
Капитан посмотрела наверх и обречённо покачала головой. От ритуала нельзя отступить. Жребий, как говорится, брошен…
— Его увидели первым из наших, и поэтому пусть он будет нашим бойцом, — сказала она. И Маргаритка, стоявшая рядом, увидела, как длинные красные ногти Капитана впились в изящные белые ладони.
Всё пошло косяк-наперекосяк.
Кассиан между тем действовал с полной уверенностью. Он всегда так действовал, если дело касалось механики. Он сбежал по трапу в машинное отделение и сказал:
— Доложите о ходе работ.
— Ребята на воротах говорят, всё тип-топ, шеф, — сказал один из кочегаров. — Говорят, в любую минуту. Прилив продержится ещё час.
— Хорошо, — сказал Кассиан. Он придирчиво осмотрел шеренги механизмов. Топки горели. Предохранительные клапаны шипели. В котлах номер один, два и три давление было рабочее. Теперь оставалось включить Главный Рубильник, приводивший в действие сервомоторы впускных клапанов номер один, два и три…
Но это — до глупости сложные материи, оставим их Кассиану. Суть же в том, что «Клептоман» был готов выйти в море.
Оставалось только убедить Старшого, чтобы он включил Рубильник.
Кассиан в последний раз подрегулировал нагнетательный клапан и дал отеческий совет кочегару, чья
