– То есть уже поздно что-то менять?
– Измененные еще слабы, в них мало от детей, и они подчиняются командам Улья, реагируют на Зов. Полностью осознать себя они должны, когда придет мать.
– То есть если заткнуть чертов корабль, – злобно сказал Шейх, – то они снова станут людьми?
– Да, если убить матку, Улей замолчит.
– Отлично! – возликовал Мансуров. – И у людей будет время, чтобы найти способ, как бороться с Ульем! – он шагнул к Марине, сжал ее хрупкие плечи. – Может, ты знаешь, где искать матку?
– Знаю.
Данила с удивлением обнаружил в себе доселе незнакомое чувство – ревность, и отодвинул Шейха плечом:
– Отпусти ее, бро.
– Я проведу, где не так опасно, – все так же холодно ответила Марина. – Нам надо дальше.
Двинулись по коридору, не заглядывая в комнаты, подобные первой. В голове Данилы роились вопросы: кто доставлял людей сюда, кормил их, смотрел за ними? Рой к тому времени был уже мертв.
Ответ пришел сам собой: коридор влился в огромный ярко освещенный зал, заставленный всевозможными механизмами. В плоской стальной поверхности стола отражалось два манипулятора – многосуставчатых, отдаленно похожих на паучьи лапы. Казалось, что их не два, а четыре – хищный цветок, готовый рвать плоть. В стене, на полке за стеклом, в прозрачной зеленоватой жидкости хранилось множество насадок: что-то типа шприцов, пинцетов, какие-то подушки, зажимы и невероятное количество ножей. Данила про себя назвал стальную пластину с манипуляторами разделочным столом. Проходя мимо него, Марина поморщилась и вцепилась в руку Астрахана. Значит, предположения верны – она-то знала, что тут происходило.
Дальше на подставке стояла пластина, за которой размещался крепеж для манипуляторов. Их было четыре: два справа и слева.
На стену, что напротив манипуляторов, Данила предпочитал не смотреть: там в консерванте хранились фрагменты человеческих тел. Зачем это Улью? Он невольно повернулся: прямо напротив него в облаке белых волос плавала голова девушки: рот разинут в беззвучном крике, глаза открыты.
– С-суки! – процедил Данила и зашагал быстрее; в душе вскипала ненависть и рвалась наружу, но он сдерживался.
Тех детей в формалине хотя бы усыпили, а девушку-землянку что, живую резали? Спрашивать у Марины он не стал: она была Кораблем, его воспоминания, способные свести с ума любого, теперь ее. И заторможенность – защитная реакция. Она получила уникальный опыт тысячелетнего разума. Разум этот неопределенное время был замкнут на себя. Н-да… Бедная девочка!
Данила провел по ее волосам, она отстранилась, поглядывая по сторонам.
Ряд разделочных столов закончился. Опершись затылками на стену мутного стекла, замерли знакомые уже карлики с головогрудями и бледными лицами-масками. Круглые кукольные глаза были распахнуты, зрачки – сужены, руки с пухлыми пальчиками висели вдоль тел. Данила насчитал шесть роботов и заметил, что они не опираются затылками о стену, а будто приросли к ней – питаются.
Все в нерешительности замерли, думая об одном и том же: если пройти возле них, сработают сенсоры, они почуют чужаков, зрачки их расширятся, и в электронных мозгах активируется программа: «Убей». Шейх повернулся к Марине:
– Они опасны?
– Пока нет. Они здесь больше не нужны и дезактивированы, – девушка пошла дальше, Маугли устремился за ней.
Роботы не ожили, так и стояли истуканами. За ними растопырили лапы-манипуляторы многорукие механизмы. Один робот напоминал гибрид паука и скорпиона: приборная панель на «голове», плоское черное тело, где скручены жгуты непонятного назначения, семь лап с сенсорными волосками, восьмая поднята, как скорпионий хвост. Дальше – тележка то ли на гусеницах, то ли на колесах, и тоже покрытая скрученными жгутами. Гусенично-колесный стол с железными манипуляторами наподобие птичьих лап…
Если все это великолепие оживет, тогда действительно хана. Воображение нарисовало паука- скорпиона: вот он заносит жало-манипулятор, с хрустом пробивает грудную клетку… Ну и фантазия у тебя, друг Момент!
Зал с роботами сузился, перетекая в коридор-«трубу». Слева и справа обнаружилось по арочному проходу. Марина остановилась:
– Тут лаборатория, но расчеты производились Ульем, все приборы с реактивами встроены в стены. Там просто голые стены и всевозможные жгуты-манипуляторы и принимающие разъемы.
– Пыточная, – криво усмехнулся Данила.
– Взорвать тут все к чертям, – поддержал его Шейх. – И проклятый Улей заткнется.
– Подождите минуту, – Марина сморщила лоб. – Где-то здесь… нет, дальше – хранилище с оружием. Каждый манипулятор обладает минимальным интеллектом, а где есть интеллект, там возможны сбои. Они боялись собственных машин.
Марина шагала по коридору, Данила, сосредоточенно разглядывающий уродов за стеклом, притормозил: а вот и маленький ихтиандр, кожа сероватая, по телу пятна, как у Маугли. Рэмбо остановился рядом, прочел:
– Тупиковый вид, не слышит зов Улья, хотя является измененным. Вот эта девочка – тоже измененная, но не слышит Зов.
Маугли заинтересованно приник к стеклу, но Данила оттолкнул его.
– Так было поначалу с землянами, – сказала Марина на ходу. – Потом Улей разработал правильный состав биотина, и они начали меняться, как ему интересно. Я тоже бесполезная измененная.
Дальше были привычные прорезиненные стены, совершенно гладкие. Закончился коридор знакомой «монетой» и аркой, справа и слева от которой были по две железные, почти земные двери.
– Крематории, – с безразличием пояснила Марина, вернулась на пару шагов, провела по стене, распахнула дверцу и вынула обещанный излучатель. Он напоминал черную трубу, которая духовой инструмент. Снизу, там, где должен быть спусковой крючок, крепилась коробка – видимо, аккумулятор.
Данила принял оружие из рук девушки. Навскидку – килограмма полтора.
– В нее дудеть надо, что ли? – усмехнулся он и тут же нащупал рычажок-предохранитель и оранжевую кнопку. – А, понял.
– Излучатели. Их всего два, – сказала Марина. – Принцип действия такой же, как у поля, что выводит из строя приборы в Секторе.
Второй излучатель достался Шейху, он сразу разобрался, что к чему.
– Поищи, вдруг для Рэмбо барабан найдется или блины эти, как их, – пошутил Данила. – И будет у нас полноценный оркестр.
Марина ответила серьезно:
– Больше там ничего нет. Матку охраняют роботы, мы пройдем туда, без труда дезактивируем их и просто уничтожим яйцо. Улей будет ждать, пока не придет второй профессор Астрахан. Эту часть программы он нарушить не может, хотя сейчас, – она помотала головой и проговорила, не дожидаясь вопроса: – Мне кажется, что он забрал мою душу и очеловечился, а я…
– Тебе просто кажется, – сказал Шейх. – Веди к матке.
УАЗик остановили на трассе между двумя фурами, Росс надеялся, что сюда
– А п-представьте, что мы последние выжившие, – затараторил рыжий сержант. – Эти все от голода передохнут, и все! И больше никого.
– Угу, весело нам будет без баб, – проворчал Кошкин. – А вообще мы в Питер собрались, к людям.
Разум Росса работал на холостых оборотах, потому что если задействовать мозг, можно сойти с ума. Посему следует думать, что все они выполняют квест, пройдут его – и кошмар закончится. Росс представился и сказал:
– Давайте знакомиться, что ли? Тебя как зовут, малой?
