— Возможно.
Теплые струи душа действовали хорошо. Школа была не только нервотрепкой, она требовала физической подготовки и выматывала меня. Я даже не вытерлась полотенцем — сразу легла в постель. Приятно высыхать на мягких простынях. И я задремала, чувствуя легкую вину за столь ранний сон, но, в то же время наслаждаясь желанным отдыхом.
Немного подремав, я достала свой вибратор. Да, ничто человеческое мне не чуждо, и даже если моему маленькому другу требовалась подзарядка, он всегда был рядом и его не волновало, как я выгляжу. Он лежал в ящике моего письменного стола. Я не пользовалась им с тех пор, как въехала сюда. Коко была в ванной, за стеной — шумел душ. Может быть, небольшое развлечение с «Китти» поднимет мое настроение…
Звонок в дверь.
— Джинджер? — крикнула Коко.
— Да!
— Это Джек! Ты не могла бы ему открыть?
Я вздохнула. Прощай, «Китти».
Я влезла в свои любимые брюки с вытянутыми коленками, просторный топ и рубаху.
— Эй! — заорал он, едва ступив через порог. — Давно не виделись! — Голос звучал так, будто он кричал мне с другой улицы.
— Мамочка в душе. Скоро выйдет.
Я повернулась, собираясь уйти в свою комнату, но не тут-то было.
— Ну, как ты?
Он пошел прямо к холодильнику за банкой пива.
— Пойдем поболтаем!
Он принес пиво в гостиную и уселся на кушетку в полной уверенности, что я к нему присоединюсь. Он вытянул свои длинные ноги. На Джеке были голубые джинсы. Терпеть не могу стариков в голубых джинсах. Хотя он был еще совсем не плох. Впрочем, меня вообще не интересовало, как он выглядит.
— У меня все хорошо.
Рядом с кушеткой стояло кресло, но он похлопал ладонью рядом с собой.
— Иди! Садись!
Я стояла на пороге, разглядывая три фотографии на стене, которые Коко сделала в Музее секса на окраине города.
— Отличные снимки, — сказала я.
Фотографии были очень яркими, сороковых годов. Сюжет был один и тот же, но на разном фоне: женщина, трусики которой соскользнули к лодыжкам. В первом случае на заднем плане виднелся автобус, во втором — бакалейный отдел, а в третьем — боулинг. Женщина смотрела удивленно.
— Итак, — сказал он, — блудная дочь вернулась обратно к мамочке!
— Обратно к мамочке.
— Тогда поговори со мной! Садись! Как дела?
— Отлично, — напомнила я, стоя у двери.
— Чем занимаешься?
— Учусь на повара.
Он прекрасно об этом знал, но если собрался изображать из себя бестолкового, я ему с удовольствием подыграю. Впрочем, он на самом деле такой.
— Зачем?
— Чтобы повысить квалификацию и получить хорошую работу.
— И стать подобием… Как там его? Известный шеф-повар… на «Э» начинается? Ведет шоу по телевизору?
— Эмерил?
— Да. Этот парень. Ты хочешь быть как Эмерил?
— Нет.
— Этот парень делает большие деньги.
— Я знаю.
— Тебе бы это не помешало.
Я медленно пятилась назад и уже достигла дверного проема. Джек делал огромные деньги на кнопках и гордился этим. Он и представить себе не мог другой жизни.
— Он не просто повар, — глотнул он пива. — Он личность. Изобретатель! Он может все, этот парень! Ты видишь его повсюду.
— Ага.
Конечно, если целыми днями смотреть телевизор.
— А почему ты решила, что можешь делать то же самое?
— Я не собираюсь делать то же самое.
— Но ведь ты сказала, что собираешься стать шеф-поваром!
— Нуда, — сказала я уже из коридора. — Прошу прощения…
— Если хочешь знать, мое мнение, — не сдавался он, — тебе нужна работа. Не следует жить с матерью в твои-то годы! Вот мои дети все уже обзавелись семьями! Разве это плохо!
Эти выпады в мой адрес были постоянными. Мне жутко хотелось спросить, как поживает его женушка.
— Приятно было повидать тебя, Джек.
— А мой сын? Да он недавно купил дом в Боке.
— Отлично.
Он решил, что я уже ушла.
— Ну, скажите, чем забита эта идиотская башка?
Я исчезла.
Вернувшись в свою безопасную комнату, я легла на кровать и слушала, как шумит душ Коко. Она включила радио и вторила старой песне. «Я ВСЕ ЕЩЕ НЕ НАШЛА ТОГО, ЧЕГО ИЩУ». А я думала о Жан- Поле. «Я нашел бы себе другую работу. Это не твое призвание!». Может Джек был прав? И я просто выбрасываю на ветер деньги моего отца, а на самом деле должна бросить школу? Конечно же, они отдадут деньги или хотя бы часть, если Жан-Поль скажет, что я не пригодна к этой профессии.
Но проблема-то в том, что у меня есть эти способности. Разве не так? И почему он никогда не кричит на Лина, который много лет был всего лишь помощником повара и, насколько я знаю, большую часть своего времени в школе затачивал ножи? Или это потому что я женщина? Но он же не придирается к Таре. Или Присцилле. Даже Марьям, шестидесятипятилетней бабуле, которой требовалось полтора часа, чтобы почистить одну морковку.
Может, он просто невзлюбил меня?
Услышав, что душ выключили, я пошла в комнату Коко, чтобы пожаловаться на назойливость Джека, хотя и знала, что сострадания от нее не дождешься. Я села на ее кровать, глядя на внушительный набор разномастных фаллоимитаторов и воланчиков на стенах. Имитаторы были разных цветов и висели на маленьких крючках по всей комнате. А воланчики были сложены в пирамиду над ее кроватью.
— У тебя есть какие-нибудь планы на вечер? — спросила она, появившись в короткой черной юбке с застежкой сзади.
— Да. Убраться отсюда.
Она натянула через голову подходящий под юбку черный гоп. На топе была двойная молния. Верхняя застежка обнажала грудь, а нижняя — лупок. Я бы никогда такого не надела.
— Возможно, мы пойдем к нему. — Она вставила в ухо золотую серьгу размером с колечко лука.
— Ну, что же, желаю хорошо провести время. И не оставляй меня больше наедине с ним в комнате.
— Все было так плохо?
— Да.
