отпустила руку Энни, встала и начала ходить взад-вперед перед камином. — Ты была права, Энни. Тот синяк на совести Эрика. Он не часто меня избивал, и я защищалась, как могла, но Господи, если бы ты только знала, как же я ненавидела тебя за то, что ты обо всем догадалась. — Она с любопытством взглянула на Энни. — А ведь он тебе никогда не нравился, правда?
— Мне он казался жестоким.
— Но самое ужасное в том, Энни, что я по-прежнему его люблю. — Сильвия подошла к окну и выглянула наружу. Забор, разделяющий участки Менинов и Каннингхэмов, поскрипывал на ветру. — Трудно поверить, но Эрик тоже меня любит. Ненавидит и любит одновременно. Заниматься с ним любовью — наслаждение, однако это все, что у нас осталось. Остальное — сплошная дрянь.
Все, что сейчас говорила ее подруга, для Энни было за гранью понимания.
— Если бы Лаури хоть пальцем меня тронул, я бы развернулась и ушла, и никогда больше не возвратилась.
— Вероятно, ты его не настолько любишь.
— По-моему, мы говорим о разных видах любви. Я понимаю, почему ты рассердилась, когда я как угорелая примчалась в Беркдейл. Видя, как хорошо мы с Лаури ладим друг с другом, ты, должно быть, просто позавидовала…
— Ради бога, Энни! — сердито воскликнула Сильвия. — Я скорее вышла бы за черта лысого, чем за твоего Лаури. Я бы и за миллион фунтов не стала женой Лаури Менина.
Энни показалось, что ей нанесли удар в солнечное сплетение.
— Но это же глупо! — обессилено сказала она.
Встав с дивана, Энни подошла к окну. Она заметила золотистый автомобиль, припаркованный снаружи.
— Боже, эти сапоги меня просто убивают. — Сильвия расстегнула змейки и сбросила обувь. — У тебя есть что-нибудь выпить?
— В кухне с Рождества осталось немного хереса.
— Это то, что надо. Большую порцию, пожалуйста, тройную, четвертную…
Энни и себе налила полбокала. Она очень хотела, чтобы Сильвия продолжила свою мысль, хотя ей и не понравилось то, что она сказала.
— Но это же глупо! — повторила Энни, возвратившись в гостиную.
Сильвия устроилась у камина, закинув ногу на ногу.
— О Энни, неужели ты думаешь, что я стала бы обижаться на тебя только за то, что ты счастлива, а я нет? Какой же я, по-твоему, банальный человек! Я люблю тебя как сестру. — Она залпом выпила вино. — Нет, на самом деле я злилась на тебя из-за того, что ты жалела меня, наивно полагая, что вы с Лаури живете как в раю, хотя на самом деле это вовсе не так. Ну, может, Лаури и действительно счастлив, но только не ты.
— Ты несешь чушь, — упрямо сказала Энни. — Лучше, чем у нас с ним, просто не бывает. Мы никогда не ссоримся. Он позволяет мне делать все, что я пожелаю.
— Позволяет тебе! — Сильвия подняла брови. — Брак — это партнерство. Одна половинка не должна приказывать другой.
Энни раздраженно нахмурилась.
— Я не то хотела сказать…
— А почему у тебя не четверо детей, Энни? Ведь именно столько малышей ты планировала иметь.
— Ну, Лаури посчитал…
Сильвия оборвала ее на полуслове.
— И если мне не изменяет память, ты хотела второго ребенка сразу же после Сары, а не целых два года спустя.
— Лаури… — начала было Энни, но подруга снова ее перебила.
— Помнишь, как мы частенько представляли себе наши пышные свадьбы? — задумчиво произнесла Сильвия. — Выходя замуж за Эрика, я надела платье, о котором всегда мечтала. Однако я что-то не припомню, чтобы ты когда-нибудь хотела пойти под венец в присутствии почти полдюжины гостей в том отвратительном одеянии, в которое облачилась. А что касается моего красного костюма, то я сразу же избавилась от него.
— Пышные свадьбы не бывают дешевыми, — вяло сказала Энни.
— Но ведь Сиси предложила полностью оплатить стол, да и дядюшка Берт предлагал свою помощь.
— Лаури не желал принимать подачек, — тихонько проговорила Энни.
— Ну какая же это подачка? Ведь Сиси относится к тебе, как к дочери. Однако Лаури настоял на скромной свадебной вечеринке. И он все-таки добился своего и продолжает гнуть свою линию во всем, что касается по-настоящему серьезных вещей.
Энни выпила херес, даже не заметив этого. Она, пошатываясь, подошла к дивану, испытывая легкое головокружение.
— А почему мы обсуждаем мой брак, если не удалась твоя супружеская жизнь? — спросила она.
Сильвия подалась вперед. Ее лицо исказила гримаса, словно она силилась что-то объяснить.
— Потому что ты задыхаешься, Энни. Настало время наконец перестать играть роль этой чертовой покорной девочки-жены, которая всем желает угодить, и стать искрометной, остроумной и смышленой Энни, которую я когда-то знала. Мне кажется просто невероятным, что у вас с Лаури никогда не бывает ссор. Скорее всего, вы никогда не обсуждаете спорные вопросы.
— Лаури… — Энни сделала паузу. — Думаю, это моя вина. Я слишком быстро уступаю.
— Настало время для того, чтобы твой муж понял: он женился на человеке с твердыми убеждениями и крутым нравом.
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — чуть слышно сказала Энни.
— Я и сама не очень понимаю. Но единственное, что я знаю: ты превратилась в зомби с тех пор, как вышла замуж за Лаури.
Энни засмеялась.
— По-моему, ты преувеличиваешь, Сил.
— А херес есть еще?
— В буфете, возле холодильника.
Вскоре Сильвия вернулась с бутылкой и снова наполнила бокалы.
— А почему ты решила прийти? — спросила Энни.
— Потому что Эрик вел себя сегодня утром особенно мерзко, и мне захотелось с кем-нибудь поговорить. — Сильвия вернулась на коврик у камина. — У меня есть только один человек, к которому я могу пойти. Я ужасно скучала по тебе.
— Я тоже.
Сильвия улыбнулась.
— Однако я не собираюсь выслушивать слова сочувствия в свой адрес. Я думаю, что и тебе стоит узнать правду о себе.
— Что ж, должна сказать, это очень любезно с твоей стороны, — язвительно произнесла Энни. — Твой брак находится на грани краха, поэтому ты пытаешься убедить меня, что и у меня есть проблемы!
— Не в этом дело. Мне просто надоело смотреть, как ты лебезишь перед Лаури. Можно подумать, что он твой отец, а не муж.
Перед глазами Энни все поплыло, у нее не было сил рассердиться. Она прилегла на диван и проворчала:
— Да отцепись ты, Сил.
— Бог мой, Энни, — сказала Сильвия, вздохнув от удовольствия, — я пьяная в стельку. — Она поставила на пол бокал и растянулась прямо на коврике.
— А куда мы пойдем отсюда? — осторожно спросила Энни.
— Отсюда? Как только я протрезвею, я отправлюсь в Ливерпуль, чтобы купить себе платье, которое увидела в модном салоне, чтобы сегодня вечером пойти в нем на званый вечер. Оно очень изящное,
