фосфорной. А по другой, все было сделано при помощи света, вроде выделения световых акцентов и создание светового рисунка на плоскостях стен. В принципе, осуществить задумку Ван Колна, что в первом случае — с фосфорной краской, что во втором, было не сложно, нужен был грамотный свето-архитектор способный сделать правильный подбор оборудования и света по спектральным характеристикам.
Войдя в Овальный зал, друзья расположились за удобным столиком, к деревянному подстолью которого крепилась стеклянная столешница. С непривычки Сергею стол показался не вполне функциональным, по причине того, что сквозь него можно было видеть ноги друг друга, а иногда и руки, ковыряющиеся в яйцах.
«Наверное, если бы это были женские ножки… было бы совсем другое дело! — думал Сергей, вздыхая. — А так…»
И все же выбор места, такого как Овальный зал, застолье — говорило о том, что вечер предполагал общение, Сергей волновался, но оно началось незаметно — с обсуждения меню.
Из присутствующих за столом, Сергей знал Николая, Илью и Лизу. Остальные, были Сергею незнакомы. Но, в процессе движения в овальный зал, Артур еще раз назвал присутствующих по именам и род их общественной и корпоративной деятельности.
«Ну, — шепотом и очень кратко начал Артур, — Колька, Илюху, Лизу ты помнишь? — В больнице?..
Дальше, Кирилл и Ксюша, твой тезка — Серега и Марина, и Егор.
Кирилл и Серега — братья, разница десять лет. Кирилл — старший, Серега — младший. Тот, что покрупнее — Серега, худощавый — Кирилл…
Скажи, со стороны и не угадаешь — кто старше?
Кирилл — юрист в Гильдии Адвокатов, ценитель дорогого алкоголя. Не скажу ничего, на счет компьютеров, но книги… это к нему — ботаник еще тот!
У Сергея — сеть авто-магазинов и автосервисов — от отца достались, любит настоящую охоту и экзотическую рыбалку — дайвинг, подводная охота, рыбалка с яхты с эхолотом. Так что, если желаешь рыбки — это к нему!
Ксюха — девушка Кирилла — начинающая манекенщица; на ней наше культурное просвещение и всякие «романтики». Маринка — какая-то шлюшка… с Сергеем второй раз вижу.
Егор — студент, его папа — главный областной «мент»…
Ну, вот, будь знакoм!»
Ксюша и Марина внимательно изучали меню. Некоторые из ребят, свои кулинарные предпочтения назвали сразу, вероятно, по причине того, что часто здесь бывая. Остальные — стали оживленно меню обсуждать. Все, кроме Сергея.
— Серега, ты что будешь? — наконец спросил Артур.
— Я? Спасибо, ничего…
— Давай, выбирай! — Артур толкнул по поверхности стола меню, — Я тебя привел — я тебя и угощаю. — После этих слов большая часть сидевших за столом неодобрительно поглядела на Сергея. То ли от того, что Сергей отказывался, то ли от того, что был не платежеспособным, раз его опять спонсирует Артур. — Давай, давай… Так… — раздумывая протянул Могилевский, — ну, пить ты будешь тоже, что и все. Есть, что будешь?
— На твой выбор… — предложил Сергей, избавляясь от обременительной участи. На самом деле, мысли Сергея сейчас, были заняты совершенно другим. Ему хотелось вырваться из оков скучного банкетного стола и оказаться в Гавана-баре; оказаться в том месте, которое отныне и теперь уже всегда у него будет ассоциироваться с Александрой. Ему казалось, что она здесь, рядом. Сидит на привычном, у бара, месте, в элегантном и роскошном платье, пьет вино «Martini Asti».
— Мне надо ненадолго отлучиться, — произнес Сергей спустя некоторое время.
— Давай, — согласился Артур, — только недолго!
Сергей бежал по лестнице в Гавана-бар, со второго на первый этаж, перепрыгивая через две ступени. Он пытался сосчитать их, как делал всегда:
«Два… четыре… пять, то есть шесть… — считал он, сбегая. Но был так возбужден, что счет просто не давался ему, — восемь… пролет…
…двенадцать… тринадцать… тьфу, блин!», — сбился он снова. Все мысли, все чувства были заняты мыслями лишь об одном — увидеть Манхеттен. Встретиться с ней снова. Испытать хотя бы на краткий миг все то, что так невыносимо приятно и трепетно, и томительно. Удовлетворить свое животворное влечение хотя бы этим немногим, что позволено ему, находясь рядом с ней. Немногое. Платоническое, но желанное.
Этим вечером Гавана-бар напоминал жужжащий улей. Медленно двигаясь в потоке беспорядочно снующих людей, Сергей спотыкался и извинялся, не глядя. Вглядывался в толпу, протискивался через людей, искал ее и не находил. Дважды пробежав по Гавана-бару, Сергей выскочил на вход. Стоял рядом с охранником, вглядывался в лица длинной вереницей гостей. Так и не дождавшись обожаемого им объекта, заспешил на ненавистный ослепительный Танц-Пол.
Совершенно расстроившись, не найдя Манхеттен ни в баре, ни на Танц-Поле, Сергей вернулся в Овальный Зал. За столом веселье было уже в самом разгаре. Добавленная доза алкоголя еще сильнее сказалась на состоянии Артура.
— Серый, где ты был! Мы уже вовсю празднуем!
— Я здесь, — ответил Сергей угрюмо, подумав, что Артур подозрительно быстро опьянел: «Все-таки, тому недавно вырезали «миндалину кишечника», как назвала аппендикс, пожилая медсестра хирургического отделения».
— Что… сегодня, опять без девочек? — спросил Сергей.
— В смысле? — не понял вопроса Артур.
— В смысле — ты опять набухался… — язвительным тоном произнес Сергей.
— Все под контролем! — злобно огрызнулся Артур, прищурив и сверкнув блестящими глаза. — Сиди, ешь!
Кредо Артура — «не мешать алкоголь и женщин» — автоматически блокировалось. Вернее, оно не распространялось на женщин в полном объеме, что нельзя было однозначно сказать про алкоголь. Артур допускал наличие и присутствие алкоголя в момент свидания с женщинами, и совершенно игнорировал женщин, когда у него было свидание с алкоголем. В этом была совершенная его нестабильность, потому как нередко вовремя свидания и запланированного соития с очередной очаровательной девочкой, внезапно и абсолютно неожиданно все могло трансформироваться в свидание с алкоголем. Он называл это — внеплановая трансмутация желаний.
Обнаружив Артура именно в состояние трансмутационного перехода, перевалившей допустимую границу, Сергей обиженно уткнулся в стол и принялся поедать зеленый салат «Пизар» с тигровыми креветками.
Пока Серей отсутствовал, компания наполовину разделалась с бутылкой «Jameson». «Маленькие леди», как любовно дразнил Артур любых присутствующих с собой девушек, тянули мальчиков танцевать, но те, сославшись на серьезность обсуждаемой темы, обещали подойти позже. Сергею это было на руку, потому как он с трудом удерживал себя в этих овальных стенах, боясь не встретить Манхеттен.
Оставшись за столом в сугубо мужской компании, Сергею вдруг стало особенно некомфортно. Не то чтобы уход девушек каким-либо образом изменил обычный порядок мужского общения. Скорее разговор, который состоялся по возвращению между Сергеем и Артуром — казался неприятным и оскорбительным, а тот, что начался за столом с уходом девчонок — непонятным.
Объектом обсуждения был какой-то общий приятель, которого сейчас, как догадался Сергей, к счастью последнего, с ними не было. Сергей не знал о ком речь, поэтому вел себя тихо, будто его и вовсе не было. Этот разговор вовсе мог не увлечь внимания Сергея, не изъявляй окружающие острого желания «замстить» бывшему приятелю за какое-то нанесенное предательство. Закончив с салатом, Сергей молча, подвинул к себе тарелку с остывшей итальянской пастой, и так же тихо стал ее поедать. Как только ни старался Сергей вникнуть в суть конфликта, как ни прислушивался, так и не мог понять истинной причины,