того, в этот период был в почете и культ плодородия; ведь известно много рисунков с изображениями людей в момент совершения ими полового акта, эти рисунки можно было бы истолковать как чисто эротические, если бы не было известно (по аналогии с тем, что существует в настоящее время у африканцев Сахеля), что эти изображения имеют целью лишь выразить понятие мужского и женского начал в воспроизводстве.
Фробениус истолковал также некие круги с заключенными в них фигурами страусов и жирафов как «обручи света», которые на более поздней стадии дали якобы рождение солнечному диску древнеегипетских культов, материализовавшихся в виде быка и барана. Однако такое истолкование сомнительно, контекст многочисленных сценок поимки животных больше наводит на мысль о ловушках и силках.
Жоло, например, решил, что обнаружил в изображениях, как ему показалось, в момент мочеиспускания слона, барана, буйвола — ритуал вызова дождя. Сегодня эта теория не разделяется, ибо множество копий, имеющихся в нашем распоряжении, не дают тех данных, на которые опирался Жоло. К тому же изучение изображений на местах и более четких копий позволяет утверждать, что это вовсе не изливание струй, а неровности поверхности скалы или случайные царапины.
В сюжетах «периода буйвола» обнаружено много изображений дисков и украшений между рогами животных, совершенно аналогичных изображениям на древнеегипетских памятниках. Некоторые авторы усматривают здесь прямую зависимость, основываясь на гипотезе, что бык пришел сюда с востока; другие же полагают, что эти сходные черты могут быть случайными.
Имеется слишком много аналогий между отдельными рисунками Египта и Сахары, чтобы между ними не прослеживалось родства; однако природа культа по-прежнему не поддается определению, египтологи часто теряются перед разнообразием типов изображения урея и других атрибутов. Уточним, что баран, увенчанный солнечным диском, столь часто встречающийся в Сахарском Атласе, в Сахаре нигде не фигурирует.
В рисунках Тассилин-Аджера, относимых обычно к «периоду буйвола», у многих персонажей есть рога, чтоможет быть просто украшением головного убора, не имеющим никакой связи с культом. Более показательной с этой точки зрения является сцена танца на скале в Тиратимине (Тассили), где изображено большое количество женщин, танцующих в кругу сидящих и хлопающих в ладоши людей, а сбоку в этот круг входит человек в маске, увенчанной рогами (колдун или носитель маски предка племени). Это буквальное воспроизведение ритуальных танцев жителей Сахеля во время их праздников инициации или урожая. У туарегов таких танцев нет, но в Джанете на празднике зебиба земледельцы рядятся в мишуру и надевают маски с рогами, позаимствованные ими, вероятно, из Сахеля.
С началом французской оккупации в Центральной Сахаре найдено некоторое количество статуэток. Фигурки изображают буйвола, барана, зайца, антилопу, каких-то звероподобных существ с головой совы или льва; это наверняка предметы поклонения. Несмотря на грубые формы, фигурки не лишены изящества, а порой и утонченности. Туареги не признают их своими изделиями. И действительно, высокая техника исполнения фигурок заставляет думать скорее об эпохе неолита, когда люди в совершенстве владели искусством резьбы по камню. Ныне известно, что они датируются «периодом буйвола». Тем не менее многие служили предметом культа еще относительно недавно; нет сомнения в том, что это было вторичное их использование, вероятно не имеющее ни малейшей связи с первоначальным предназначением фигурок. Речь идет о звероподобных существах с головой совы из Табельбалета (Тассили) и с головой быка из Тазерука (Ахаггар). Туареги приписывают этим статуэткам магическую силу, способную вызвать дождь и дать плодородие женщинам.
А не попробовать ли связать эти фигурки и с рассказами позднелатинского автора из Африки Кориппа? По его словам, языческие народности луата и хоуара изображали свое божество в виде быка, который являлся также родоначальником и других местных богов; один из них звался Гурзил. Эти народности имели также своих священных идолов, чьи имена они выкликали во время сражений, а накануне сражений омывали кровью принесенных им жертв.
Похоже, что священный характер этих идолов сохранился через века и поколения, хотя трансформировался и ослаб.
Мы располагаем немногочисленными сведениями о религии древних ливийцев, записанными древними авторами.
Геродот рассказывает, что насамоны почитали могилы предков (тех, кто прослыл у них самыми уважаемыми и справедливыми людьми) и что они клялись ими, прикасаясь к могиле. Аусы почитали богиню Афину, которую называли дочерью Посейдона и Тритониды. Обитатели оазиса Аммон поклонялись барану. Что касается атлантов, славившихся своей мудростью, то они вовсе не занимались прорицательством (то есть у них не«было оракулов) и не употребляли в пищу мяса животных, что может быть истолковано как признак анимистических верований. Кроме того, Геродот сообщает нам, что все ливийцы-кочевники, от Египта до озера Тритон, питались мясом и молоком, но в подражание египтянам не ели говядину и свинину, их жены также следовали этому правилу из почтения к Исиде — египетской богине. Все они совершали жертвоприношения луне и солнцу, племена с озера Тритон — Афине, затем Тритону и Посейдону. Говорят, в III веке до н. э. массилы, один из нумидийских народов, поклонялись Крону (Кроносу) и приносили ему человеческие жертвы.
В более позднее время многие авторы упоминают о культе Аммона, существовавшем в различных ливийских племенах, и о знаменитом Храме солнца, где оракулом было божество-баран. Со всего Средиземноморья люди устремлялись в оазис Сива, чтобы узнать о своей судьбе у старого ливийского бога. Ему оказывали почести египтяне, греки, карфагеняне, а среди ливийцев — насамоны, псиллы, масеи, гараманты и другие.
Таким образом, почти очевидно, что у предков туарегов существовал культ Аммона, который был связан с культом солнца. Поэтому довольно удивительно отсутствие изображения барана на скалах Центральной Сахары, разве только что его культ в этих районах играл второстепенную роль. Природа же изображений барана в Южном Оране трактуется весьма противоречиво: одни авторы видят в них истоки ливийского Аммона, другие — его производные. Отсутствие иных изображений на территории между Южным Ораном и оазисом Сива тоже не способствует разрешению проблемы, однако возраст рисунков представляется, безусловно, более древним, чем сам культ барана у жителей оазиса Сива. Что касается существования культа солнца и звезд, то тому находится немало подтверждений. Е. Ф. Готье полагает, что встречающиеся в Сахаре многочисленные круги большого диаметра, выложенные из камней, имеют отношение к этому; тем не менее это лишь гипотеза.
В связи со сведениями Коррипа о боге-быке Гурзиле можно заметить, что бык часто изображается на гравюрах и рисунках, однако они расположены в местах, которые никак не похожи на святилища; к тому же изображение быка нередко встречается вперемежку с другими животными, а во многих случаях изображаются целые стада быков, что скорее говорит о воспроизведении сцен пастушеской жизни, чем о культовом назначении этих изображений.
На краю деревни Хирафок, на одной из труднодоступных вершин, изображено множество больших жирафов и очень красивый страус. Среди нагромождений камней видны небольшие холмики, на земле валяются черепки древних гончарных изделий. Никогда и нигде среди множества обнаруженных мною стоянок не встречалось ничего подобного: ни одна из гравюр не уцелела, все сбиты. Видно, что это не случайность, а сделано преднамеренно. Не служили ли эти гравюры объектом культа? Тщательное изучение места позволило сделать такое предположение, а подкрепляется гипотеза тем фактом, что огромные плиты опрокинуты умышленно. Однако поскольку ни на какой другой стоянке подобного не встречалось, то сомнения все же остаются. Как бы то ни было, существовал такой культ на самом деле или нет, эти рисунки определенно были причислены к идолам и по этой причине разбиты пришедшими сюда чужеземцами (как это имело место в античном Средиземноморье, когда первой заботой завоевателей при занятии территории противника было разрушение его идолов и храмов).
Конечно, нельзя определить точную дату этих событий. Но одно несомненно: именно сюда пришли первые миссионеры ислама, многие из которых здесь и похоронены. Возможно, что эти первые на
