водою?
— Нет.
— Потому тебе не понять. Я бы прыгнула с моста. Но прыгать с моста так же бессмысленно, как и не прыгать с моста. Так зачем прилагать лишние усилия? Теперь я могу только сидеть. Дома, у окна. Или тут, под окном. Видишь, на третьем этаже окно открыто? Это моё. С работы ушла. Деньги кончились.
— Вот, — Шурик достал из кармана купюры, которые сунул ему бригадир из соседнего двора. — Вот, я нашел тут, рядом. Вам нужнее. Только выведите меня, пожалуйста, на какую-нибудь улицу.
Нимфа помусолила бумажки, поглядела каждую на просвет.
— Ладно. За такие деньги я, так и быть, подниму задницу и немного поработаю экскурсоводом.
Они спустились вниз. Два поворота в правильную сторону — и Шурик уже стоит на знакомой улице. Только пройти наискосок — и вот тебе, пожалуйста, просторный двор, Тринадцатая редакция, родные, милые лица.
— Улица, — сказала нимфа и удалилась, позвякивая браслетами. Шурик был рад, что случайные деньги достались тому, кому они и в самом деле нужны. А вместе с деньгами он подсунул и контакт.
Правильно заметил Денис — слишком сильные эмоции не дают услышать ни одно желание. Наверное, они и от человека его собственные желания заслоняют. Оттого печальной нимфе и кажется, что в жилах у неё течёт вода, а не кровь.
Сканер эмоций стал новой любимой игрушкой сотрудников Тринадцатой редакции. Не успел Виталик разобраться с текущими делами, как в его кабинет, подталкивая друг друга локотками, вплыли сёстры Гусевы.
— Сокол наш ясный, а мы к тебе с уловом! — пропела Галина.
Ясный сокол недоверчиво посмотрел на Бойцов, но ничего не сказал.
И даже когда старушки вывалили на стол груду контактов — тоже промолчал. И только после того, как выяснилось, что все двенадцать маленьких медных датчиков не содержат вообще никакой полезной информации — взорвался.
— Вы издеваетесь, да? Это всё-таки денег стоит, это не игрушки вообще. Извели кучу материала — ради чего? Ради чего, скажите?
— У-у-у, какой он скучный стал, — расстроилась Марина, — парень, расслабься. Тебя что, Цианид покусал?
— Надо, надо расслабляться — факт! — подтвердила Галина. — Заставлять себя надо! А не сумеешь сам — мы заставим! Вот мы вчера вечером знаешь как хорошо расслабились? Отвал башки вообще! Курнули — и пошли на метро кататься. А там такие люди! Такие странные все! Ну, ты не заметил, а мы, уходя, горсть контактов зацепили. Всем странным подкинули! Только контакты вдруг закончились, а нами заинтересовался охранник станции. Гонялся за нами, гонялся, пока мы не устали играть в прятки. Тогда мы поклялись друг другу всю неделю вести здоровый образ жизни. И охранник исчез. А мы домой пошли.
— Вы не делайте такого больше, пожалуйста, — сгребая истраченные контакты в ящик стола, попросил Виталик. — То есть, курите на здоровье, пейте, людей убивайте. Но оборудование портить завязывайте, ага?
— Копеечной медяшки пожалел для своих боевых товарищей! — попеняла Технику Марина. — Ужо мы припомним тебе!
— А может, прямо сейчас и припомним? — поигрывая ножичком, ухмыльнулась Галина.
Но счастливая звезда хранила Виталика, и кровожадным планам не суждено было исполниться. Постучав в дверь и, кажется, вытерев ноги о несуществующий половик, в кабинет вошел Денис.
— Извините, если я помешал. У меня вопрос. По делу.
— Вот — смотрите, учитесь! — указал на Дениса Виталик. — Человек пришел по делу, и всё равно извиняется! А вы…
— Мы когда по делу к тебе придём, чтоб голову отчекрыжить — тоже извинимся, — посулила Галина, зачехляя убойный инструмент.
Виталик глубоко вздохнул, ударил пальцем о палец, выставляя защиту, и с надеждой взглянул на Дениса: мол, ну ты-то хоть что умное скажи.
— Я посмотрел на того парня, как ты и просил, — немного помолчав, заговорил Денис, — послушал его желание.
— Ну, говори, говори! — подпрыгнул Техник.
— Желание такое: «Хочу, чтобы она поскорей меня бросила».
— Кто? — спросила Галина.
— Девушка. С которой он, наверное, живёт, — неуверенно предположил Денис.
— Но ведь он же твердил мне, что любит её, ценит, не может без неё, жизни не мыслит, — припомнил Виталик.
— Может быть, он только так говорит? Но хочет, чтобы она его бросила? — предположил Денис.
— Наверное, чувачок боится, что его бросят. И думает об этом постоянно, — вмешалась Марина. — И постепенно мысль «Она меня бросает» стала навязчивой идеей и приобрела силу желания.
— Точно, так бывает. Он сам себе враг, — согласился Виталик. — Что делать будем?
— Я не большой специалист в этих делах, — опустил глаза Денис, — но если человек настолько… как бы это сказать… сдвинут на другом. То его надо освободить. Пусть она его бросит. Только… вот как сделать это технически?
— О, с этим проблем не будет! — воскликнул Виталик. — Ломать — не строить! Я с ним за этот месяц скорешился. Давал какие-то элементарные советы, которые ему пригодились. Он мне доверяет. Скажу, чтоб твердил своей девушке по несколько раз на дню: «Я так боюсь, что ты меня бросишь!» И двух недель не пройдёт, как она от него сбежит!
— Как глупо устроены люди, — пожал плечами Денис.
— Устроены мы как надо, — возразил Виталик, — только тот, кто нас обустраивал — гораздо умнее. Ему таких глупостей, на которые мы способны, не придумать даже с жуткого похмелья. Вот он глядит, наверное, на нас и дивится — что мы сейчас ещё удумаем?
Марина демонстративно зевнула. Галина привалилась к стенке, подложила ладошки под щёку и показательно захрапела. Но Техник уже вырулил на свою любимую тему и, размахивая руками, продолжал:
— А вот, например, когда влюбишься — начинаешь делать всё неправильно. Чтобы не оставить себе шансов на взаимность. Не специально — просто слабому организму хочется съесть всё, что поставили на стол, если он голоден, выпить трёхлитровую банку воды, если его мучает жажда или заснуть на целые сутки, если он неделю не высыпался. А в случае, когда появляется подходящий объект для любви — за одну неделю сжечь всё эмоциональное топливо, каким можно было бы отапливаться вдвоём в течение нескольких лет.
— Вот тоже проблема! — «проснулась» Галина. — Сжег эмоциональное топливо — расслабься, отдохни, и всё восстановится!
Виталик посмотрел в окно. Дождь прошел, но небо было затянуто облаками, и невозможно было поверить, что где-то сейчас изнывают от жары целые города и страны, чахнут и вянут растения, торговки обмахиваются газетами и веерами, туристы натягивают солнечные очки и панамы, работают во всю мощь кондиционеры, на ура расходятся прохладительные напитки с тройной порцией льда…
— Так вот где теперь ошивается вся шатия-братия! — потирая руки, в кабинет Виталика зашел Константин Петрович. — Филиал приёмной открыть решили? А кто так защиту ставит? Сними сейчас же, не позорься. Смотри, как надо. Чувствуешь разницу?
— Чувствую. Ты пришел мастер-класс провести? — устало спросил Техник.
— Да! А ещё контакт принёс. Решил помочь Лёве с Наташей.
Сёстры Гусевы переглянулись и подмигнули друг другу.
Виталик молча взялся за дело: видимо, сегодня все празднуют Всемирный День Разведчика. Как могут, так и празднуют.
— Вообще никаких желаний, — просматривая результат, удивлённо сказал он. — Ну так, чисто на уровне «хорошо было бы», но это не наш клиент. Откуда ты это взял?
