Перед бурей (СИ)

ними…

Джонатам не слышал.

Боль ворвалась в него, обожгла, — всё то, что чувствовал раненый этим клинком человек, обрушилось на сердцеведа. Джо задохнулся от страха и ярости, чуть ли не впервые понимая друга, когда тот срывался в яррк. Алек, поняв, что происходит с другом, качнулся к нему и ударил по руке, в нервный узел. Дага полетела в траву.

— Ты как? — встревожено спросил Алек.

— Не знаю… — Джонатам смахнул пот дрожащей рукой, посмотрел на друга — как допустил? Тот виновато пожал плечами.

Джо сорвался с места и бросился к крайнему дому.

Тени от факелов в руках Тролля метались, бросали причудливые образы на бревенчатую стену, резаный наличник казался зубами, провал окна — пастью чудовища.

Пахло сырой травой и кровью. Возле самой стены лежала бесформенная безжизненная масса.

Джонатам перевёл дух. Она жива, смерть он почувствовал бы.

Луиса стояла на коленях рядом, водила руками.

— Что случилось? — Джо метнулся к ним и споткнулся в траве о что-то звякнувшее. Нагнулся и подобрал изувеченную вещицу, в которой с трудом опознал тот самый браслет. А, ну да. Он тогда сложил изломанный браслет вдвое и намотал металл девушке на другую руку. Нарочно жёстко, причиняя боль, но она не пожаловалась…

— …Подставила под удар, — подтвердила Луиса его догадку, не прекращая свои манипуляции. Симона дёрнулась и застонала. Джо уронил залитый кровью браслет и заморгал, прогоняя картины того, что могло бы быть…

— Я могу как-то… — запинаясь, начал. Саднило обе руки, болел бок, но почему-то он даже не попытался отгородиться от чужой боли.

— Можешь. Пойти отсюда вон и не трястись.

Но Джо и не подумал уйти.

— Как это произошло? — отрывисто спросил он. Когда открыл глаза, целительница пыталась продеть нить в иголку. Ой-ёй… целители редко шьют.

— Она отошла в кустики…

— Одна?!. - тут же спросил Джонатам. Луиса подняла голову, и он присвистнул, увидев синяк в пол- лица.

— Со мной, — усмехнулась целительница одной стороной рта, вторая уже стала стремительно опухать. — Шасса, да помоги ты!..

Сунула иглу и нитку Джонатаму. Ага, вот почему шить собралась… Джо продел нитку в иголку, тоже не с первой попытки. Парень зло скрипнул зубами, заверяя себя, что дело именно в ударе Алека — не пожалел ведь силы…

— …Соглядатай. Должно быть, подумал, что мы его заметили, — рассказывала Луиса, снова водя руками над раной. Говорить ей было непросто. — …По горлу, а она руку подставила и закричала. Меня ударил, её ударил, бок пропорол… Ну а потом Алек подоспел, и ему сразу стало не до нас. Кориса налей, — распорядилась.

Джо вытащил из сумки стеклянную флягу и чарку, зубами вытянул деревянную пробку и щедро плеснул.

— Теперь вали.

— Чего?

— Пошёл вон.

Джонатам замотал головой. Луиса мимоходом оценила его состояние.

— Как знаешь. Тогда выпей сам.

— Чего?

Луиса зыркнула заплывшим глазом так, что Джонатам сам не упомнил, как послушался, махнул корис, словно воду. Вкуса не почувствовал, зато немного отпустило. По слову целительницы налил ещё, Луиса бросила иголку в корис, ещё немного манипуляций, и принялась шить.

Джо очень скоро пожалел, что не ушёл, но продолжал сидеть рядом и смотреть.

Сила в твоей мысли.

Сила в твоём взгляде.

Сила в твоей руке.

А теперь ответь мне,

Тебе ли принадлежит сила,

Или же ты принадлежишь ей?

Ты ли направляешь силу,

Или сила направляет тебя?

Ты меняешь силой окружающий мир,

Или сила меняет мир, используя тебя как орудие?

Сталат

Алек сидел в темноте.

Что теперь, спрашивал себя. Проводник знает что творится, на землях воличей кто-то баламутит болотников, здесь — его родной народ оказался игрушкой каких-то знатоков полузабытых легенд. Вспомнили о 'истинной крови'! Хорошо, хоть пророчество какое-нибудь не припутали.

Ночь шла сквозь молодого войя. Прохладный ветерок доносил беспокойные сны сородичей, которым Алек велел отдыхать. С другой стороны тянет болью — Луиса штопает девчонку, а здесь Джо, весь измаялся, бедняга. И чем ему приглянулась эта ненормальная? Вот Джурай, о чём-то напряжённо думает, Жива гудит аж. Возможно, тоже пытается соотнести друг с другом все произошедшие за последнее время нелепицы. Или прикидывает, как вытащить отца предводителя с Барсовой горы.

Эх, отец… что же ты пошёл за ними? Что они тебе сказали? Неужели ты поверил, что твой сын на самом деле возглавляет это безумие? Спокойно, парень, спокойно, не хватало ещё в яррк сорваться… Хорошо что друзья рядом. Они… остудят. Не позволят наворотить глупостей.

— Невесело, э? — Джо, лёгок на помине, подошёл и сел рядом. Почуял как-то, впрочем, ясно — эмпат. Заговорил, расспрашивая, отвлекая его и себя. Не слишком охотно Алек рассказал о том, что произошло в Дорнохе, и друг задумался.

— Стат, — произнёс наконец.

— Уверен? — Алек вытянул руку, и дага, так и лежавшая на траве, прыгнула в ладонь. Он и сам так думал. Уж больно всё… характерно.

— Имперский логик сказал бы тебе — уверен. А я просто чую.

— Спасибо, — вдруг сказал Джо. Алек с интересом покосился на тёмный силуэт друга, но вопрос не задал.

— Пожалуйста, — усмехнулся. — Знаешь, а она… молодец.

— Ещё бы!.. — восторженно отозвался Джонатам, поперхнулся и замолчал. Угу, ты ещё виноватым себя почувствуй. За то, что нашёл время заботиться о каких-то пленницах, когда у друга отца украли. Эх, сердцеведы…

— Хорош раскаиваться, — буркнул Алек и поднялся. — Найдём Джурая и устроим, как там выражаются имперские логики? — бурю в мозгах?.. Нет, как-то не так… Что Луиса?

— Я уложил её дрыхнуть. Тролль позаботится.

Алек кивнул.

— Может быть, в дом пригласишь?

— Чего?.. — только тут Джонатам понял, что вообще-то дом, рядом с которым они устроились — его