небо.
Криста подошла и встала рядом. Вручила небольшую флягу, Алек отпил. Тёрпкий смородиновый вкус разлился по нёбу.
— Твой братец тебе ничего не говорил? — Криста приняла флягу, глотнула сама.
— Который? — названных братьев у Александра было немало. — Ах, этот, — он принял от Кристы короткий мысленный посыл. — Он, кстати, и твой брат, не забывай. Сегодня — нет, ничего не говорил.
Они постояли, помолчали. Криста ещё раз приложилась ко фляге, плеснула на землю —
— Что-то важное? — спросил молодой вой.
— Не знаю, — войя пожала плечами. — Возможно. Ты часто видишь будущее?
— Нет. Раньше случалось, после экзорцизма и войны — как обрезало.
— Ну да, твои таланты лежат в другой области…
Алек искоса глянул на Кристу. Это что, месть? Названная сестра прекрасно знала, что он точно так же, как и она, не любил упоминаний о своём таланте. Речь шла не о мечном искусстве, не о умении гонять облака.
— Парню что-то приснилось?
— Не приснилось. Это был предвид.
— Однако! — удивился Алек. — Не похож он на провидца.
— Он не провидец. Но такое случается с каждым время от времени. Ну, почти с каждым… — она перебросила ему флягу, повернулась и ушла.
Алек пожал плечами, гадая, к чему был этот разговор. Найти мальчишку, расспросить, приободрить… Завтра. Сегодня у него не то настроение, получится только испортить его кому-нибудь другому.
— Завтра, — вслух повторил он, делая последний глоток, вылил остатки на землю, воздавая ушедшим.
— Вам, други мои…
Отвернулся от заката и пошёл, от мёртвых — к живым.
А завтра он замотался с подготовкой к отъезду. Отправился отдохнуть и вспомнил о том, что решил вчера, только когда Гарий сам нашёл его в столярной мастерской.
— Я не еду, — сообщил мальчишка.
Алек возился с какими-то дощечками, перепачкавшись клеем и смолой.
— А, привет, — обернулся к названному брату, осознал, что именно ему сказали. — Чего?..
— Не еду. Остаюсь, — Мальчишка выпятил челюсть, чтобы было незаметно, как у него дрожат губы. Только разреветься не хватало!..
— В чём дело, парень? — спросил Алек. — Почему?
Брат мотнул головой.
— Потому что… мне просто… нельзя.
— Держи.
Мальчишка растерялся. Он думал, его будут тормошить и расспрашивать, может быть, ругаться… а вместо этого ему в руки сунули деревяшки.
— Нет, вот так. Ага, — несколькими ударами молотка Алек наживил конструкцию, покрутил её в руках, покачал, пробуя на жёсткость. Тихо ругнулся. — Не то.
— Что ты делаешь? — поинтересовался Гарий.
— Повозку.
— Игрушечную? — Гарий подобрал с пола деревянное колёсико, которое укатилось из кучки деталей.
— Теперь да. Я в Таноре видел такие повозки, в них кочевники разъезжают. Вот, пытался вспомнить, как они выглядят, не получилось. Ничего не поделаешь, будем делать такую повозку, какую предлагают наши деревянных дел мастера, а это будет просто игрушка.
Алек забрал у Гария колесо и постучал пальцем по железной чашке, клей в которой тут же нагрелся и запарил, распространяя острый запах.
— Передай вон ту фиговину… нет, ту, что слева. Ещё одну такую же, вроде здесь была…
Гарий искал и подавал требуемое, с удивлением наблюдая, как грозный вой, учитель и вообще пример для подражания возится с игрушкой, старательно промазывает клеем, цепляет деревянные детали шпильками-гвоздиками.
— Нет, не то, — Алек повертел в руках готовую повозку. — Впрочем, неплохо вышло.
Покачал оглобли, прищурился между двумя лучинами:
— Лошадь нужна. Ты вроде хорошо из дерева режешь?
Гарий мгновенно вспомнил, зачем, собственно, пришёл. Со всхлипом выпрямился, едва не перевернув стол, на котором происходила сборка, и испуганно уставился на Александра.
— Это
— Кто — она? — спросил Алек, удивлённый такой странной реакцией на простой вопрос. — Да я и сам знал, твои игрушки и в детском саду лежат, и у нас дома, кажется…
— Значит, Криста вам ничего не говорила?
— О чём? Да сядь ты!
Гарий нашарил за собой скамейку и сел.
— Я потому и не еду…
— Рассказывай! — велел Александр.
Выслушав, он походил туда-сюда, сосредоточенно размышляя.
— Значит, ты не едешь потому, что девушке грозит опасность? Это достойно мужчины и воина…
— Я не знаю, что мне делать, — больше всего мальчишка сейчас боялся позорно разреветься, прекрасно осознавая, что в этот момент вовсе не похож на мужчину и воина. Однако брат и учитель как будто не посмеивался над ним.
— Спроси у Кристы, — посоветовал Алек очевидное.
— Я хотел, но… — вспомнилось, как сорвался и удрал. Ужас при мысли, что с ней что-то случится, и подленькое искушение оставить девчонку один на один с будущем, уехать, как и было задумано… Тогда он просто не был в силах выбрать между двумя одинаково страшными вариантами. Вроде такой выбор как-то называется, учитель Джонатам, Книжник, говорил, но Гарий забыл.
— Но — что?
— Ничего. Я… я её обязательно спрошу, — всё расплылось перед глазами. Алек словно не заметил, вдруг очень заинтересовавшись поделкой.
— Прямо счас, — и мальчишка сорвался с места. — Спасибо. Лошадку я вырежу.
Отложив игрушку, Александр посмотрел ему вслед. Есть ли толк в подобных метаниях? Предрешено ли всё, или можно исправить будущее?
Даже Криста не знает ответа… но если кто и сможет успокоить мальчишку, что-нибудь ему посоветовать, то это она, с детства вынужденная мириться со своим даром.
— …Промчался мимо, словно вожжа под хвост попала, — удивлялась Шанка. — Даже не поздоровался.
Эрика задумчиво крутила в руках фигурку. Мона лишь плечами пожала, продолжая острым ножичком пускать стружку из подобранного по дороге сучка. Резала так, словно тот ей нанёс личную обиду.
— Откуда мне знать, — сказала
