подельнику, сама бочком-бочком ввинтилась в толпу. Парнишка сунул добычу за пазуху и неторопливо продефилировал мимо продавца. Только тут незадачливый лавочник соизволили оторваться от зрелища, мимоходом глянул на свой товар и подавился подбадривающим возгласом. Завопил так, что все невольно отвлеклись от драки.
— Это они!.. — завопила какая-то догадливая торговка. — Отвлекали, ворьё проклятое!..
Все тут же принялись инспектировать свой товар, поднялся крик. То ли действительно воры воспользовались удобным случаем, то ли торговцы решили так объяснить хозяевам пропажи товара…
Драчуны не стали дожидаться развития событий и метнулись в разные стороны. Парень ужом скользнул между лавками и пропал, девчонка бестолково потопталась на месте, — на самом деле как бы 'собирая' на себя толпу, поняла учёная Бетой Дикарка. Бросилась прочь и свернула как будто в тупик.
Где к стене была прислонена доска. Девчонка ловко взбежала по ней и затащила вслед за собой наверх, показала преследователям неприличный жест, спрыгнула по другую сторону. Из-за стены послышалось удивлённое ругательство.
— Держите её, добрые люди! — завопил торговец, запрокинув голову.
По ту сторону, видимо, действительно попытались выполнить просьбу.
— Ой! — и звук удара.
— Ты возьмёшь эту монету, или мне тебя ещё раз приложить этой доской?.. — вопросил девичий голосок. Случайный прохожий сделал правильный выбор, и разочарованные преследователи услышали торопливые удаляющиеся детские шаги и взрослый топот — в другую сторону.
Эрику, затёртую в этой толпе, кто-то ухватил за плечи.
— Вот ещё одна!.. — торжествующе завопил схвативший и осёкся. Девочка холодно уставилась на него.
— Руки.
— А? — тупо переспросил верзила с прыщавой мордой.
— Руки грязные убери.
Верзила невольно отнял руки и поглядел на ладони.
— И вовсе они не… — спохватился. — Да ты, воровка, я те счас!..
Так. Собраться. Смотреть прямо между глаз, словно целишься из громобоя, представить себе ледяные поля Норда.
Кажется, получилось не очень, но верзила всё-таки что-то такое почувствовал и на мгновение замешкался.
— Я что, похожа на воровку, сэнир? — промолвила Дикарка. Верзила оглядел её — уверенный взгляд, чистое лицо, рубаха и штаны простые, безо всяких украшений, рюшей и так далее, одежда покроем похожа на военную, и явно из недешёвой ткани. И — обувь! Совершеннейшая роскошь для детей летом.
Тут какой-то дородный сэнир цапнул её ловильщика за рукав и шепнул на ухо. Верзила мгновенно спал с лица, побледнев так, так, что все прыщи вспыхнули как звёзды на ясном небе. Сбивчиво забормотал извинения.
С презрительной миной выслушав, Дикарка развернулась и ушла, размышляя. Конечно, по губам она читает ещё так себе, но вполне разобрала 'Замок', 'воспитанница церковников', и даже 'дочка…'. Выходит, о ней знают в городе? Интересно, чьей дочкой посчитали?
Мысли перепрыгнули на произошедшее. Это полотно… на фига ткань беспризорникам? Да ещё в середине лета, понятно, осенью там… собираются шить себе костюмы? Продадут кому? Едва ли, товар неудобный, громоздкий…
Короче, весело на рынке. Каждый день что-нибудь происходит.
После этого происшествия у торговцев, должно быть, лопнуло терпение, и они стукнули городской страже. Может, и скинулись, чтобы во время облавы стражники усерднее ловили малолетних воришек…
Поймали и нарушительницу спокойствия. Зажали в том же тупичке, но в этот раз доски у стены не было. Двое стражей, размахивая дубинками, теснили её к стенке, третий стоял поодаль на одной ноге и матерками подбадривал сослуживцев.
— Вот ещё одна! — как родной, обрадовался он Дикарке. — Иди-ка сюда!
Та уважила служивого, подошла и пнула его по здоровой ноге. Стражник с ругательствами повалился, двое других оторопели, и воровка умудрилась вывернуться из угла, в который её загнали, проскользнула между ними.
— Валим! — бросила неожиданной помощнице.
Та молча последовала за ней. На бегу оглянулась, махнула рукой, и мусор, громоздящийся у стены, прыгнул под ноги преследователям. Разлетелись доски, раскатились какие-то ящики. Обернувшаяся на грохот воровка восторженно взвизгнула — один из стражников застрял, второй упорно продолжал преследование.
— Сюда!..
Они свернули в переулок и остановились у сплошного деревянного забора, воровка отвела незакреплённую доску и пролезла в дыру.
— Давай живее! — подержала качающуюся 'дверь', Дикарка пролезла за ней и обнаружила, что они находятся на одной из мощёных камнем 'приличных' улиц уже довольно далеко от рынка.
— Валим!..
— Подожди, — сказала Дикарка. Дорога, прямая и ограждённая высокими заборами, её не вдохновляла. Вовсе не улыбалось бегать здесь от стражника, который буквально висел у них на плечах.
— Что ты делаешь?!. - не дожидаясь ответа, воровка дёрнула прочь. Дикарка же притаилась сбоку и вежливо поддержала доску для стражника. И отпустила.
— Ой!.. — наполовину вылезшего преследователя приложило доской и заклинило в проёме. Дикарка встала перед ним и покрутила перед глазами монету в один сталь.
— Ты возьмёшь эту монету, или мне тебя ещё раз приложить этой доской?.. — поинтересовалась.
Стражник недолго мучился сомнениями, сцапал монету и полез, сопя, обратно. Дикарка повернулась…
Воровка далеко не убежала, стояла поодаль как ни в чём не бывало и дожидалась её.
— Ловко ты, — сказала, как будто они давно были знакомы, но глаза её оставались настороженными. И стойка — то ли драться готова, то ли бежать… — Почему? — спросила прямо.
— Так. Считай, что на меня произвели впечатление твои выходки тогда, когда вы попятили отрез ткани. Не хотелось оставаться без развлечения.
Воровка прищурилась. Кивнула.
— Надеюсь, тебе не кажется, что ты меня спасла?
— Вообще-то именно так мне и кажется, — скромно ответила Дикарка. — В том заборе качающейся доски не было. Я ошибаюсь, или тебя действительно загнали в угол?
Воровка сжала губы, досадуя на саму себя и на спасительницу.
— Тебя никто не просил. И благодарности не жди.
Вместо того, чтобы рассердиться, Дикарка рассмеялась. Злой азарт прошёл, осталось просто веселье. И мысли об учителе. Она как будто увидела в этой девчонке себя-ранешнюю, настороженную и не верящую в милосердие, которую вдруг мимоходом выручил посторонний человек.
— Ничего мне от тебя не надо. Да у тебя и нет ничего. Ступай же себе с миром, и… нет, не буду говорить 'не греши больше'.
Воровка поперхнулась своей злой гримасой.
— Тебя что, у церковники воспитывали? — повернулась, но ступать с миром погодила. Дикарка ждала, глядя наивным взглядом. Скажет, никуда не денется.
— Лучше бы нам не торчать здесь вот так, — не заставила себя ждать воровка. — Пошли!
Следуя переулками за девчонкой, Дикарка снова думала об учителе. Она отнюдь не идеализировала своего спасителя. Благо её научили видеть, думать и анализировать.
