В наушнике раздался сигнал, и он быстро сказал:
— Альвин, это срочно! Я знаю, где Вэнс. Пожалуйста, перезвони мне как можно скорее!
До магистрали М62 оставалось еще мили две, потом еще пять до поворота на Галифакс. Что, если он уже опоздал? И каково ему будет жить с этим дальше?
Телефон зазвонил, отрывая его от размышлений. Тони нажал кнопку приема. Голос в наушнике казался невероятно далеким, к тому же на линии что-то хрипело и потрескивало.
— Доктор Хилл? Говорит констебль Сингх. В настоящее время сержант Амброуз находится за рулем и не может с вами разговаривать. Вы утверждаете, что вам известно, где находится Джеко Вэнс?
— Дай мне Альвина, — резко сказал Тони. — Это важно, а у меня нет времени объяснять все по нескольку раз.
В телефоне снова затрещало, потом Тони с облегчением услышал могучий бас Амброуза.
— Что происходит, док? Я думал, Винтон-Вудс — то самое место, которое мы искали.
— Там его база, но сейчас Вэнса там нет.
— А где же он?
— Я думаю, сейчас он в Галифаксе, у дома моей матери. Вэнс жаждет крови, Альвин. Мой вустерский особняк — это только начало, теперь он решил взяться за моих близких.
— Я отправил в Винтон-Вудс своих людей, но они еще туда не доехали. Откуда ты знаешь, что Вэнс не там?
— Потому что там Кэрол Джордан. Она говорит, что в доме никого нет.
— И ты… ты ей веришь?
— Да. — На этот вопрос Тони ответил не задумываясь. Быть может, Кэрол и вправду больше не хочет его видеть, но это не означало, что она станет его обманывать, особенно если речь идет о действительно важных вещах.
— Ты уверен, что Вэнс сейчас в доме твоей матери или где-то поблизости? Какие у тебя основания так думать?
— Оснований никаких, — честно ответил Тони. — Если не считать моего опыта общения с десятками больных людей — с такими, как Вэнс, и многими другими… Я очень хорошо представляю, как они думают, как движутся их мысли. Вэнсу нужна кровь. Чтобы отомстить Кэрол, он зарезал ее брата, а чтобы поквитаться со мной — убьет мою мать. Это будет только логично, а такие люди всегда мыслят очень логично, хотя большинству нормальных людей такая логика непонятна. — Нет смысла, решил Тони, объяснять Амброузу, почему Вэнс принял его за примерного сына и в чем была его основная ошибка. — Я уже еду в Галифакс, — добавил он. — Минут через пятнадцать я рассчитываю быть на месте.
Последовала долгая пауза, наконец Амброуз сказал:
— Продиктуй констеблю Сингху точный адрес своей матери. И еще, Тони… смотри не наделай глупостей.
Эти слова прозвучали как приказ, и Тони постарался в точности выполнить первую его часть.
— Вы сейчас где? — спросил он у Сингха, закончив диктовать адрес.
— На М62, в паре миль от поворота на Брэдфилд.
Тони все еще опережал Амброуза и его людей, но совсем немного. А Вэнс был далеко, далеко впереди.
54
Тихая улочка в Галифаксе была плотно заставлена частными автомобилями. Не у всех домов имелись подъездные дорожки, способные вместить принадлежащие их обитателям машины, к тому же субботним вечером ко многим приезжали друзья и родственники, чтобы вместе поужинать и поворчать по поводу очередных экономических новаций правительства. Несмотря на это, Вэнсу удалось довольно быстро найти свободное место между чьим-то «вольво» и БМВ всего в трех домах от особняка Ванессы Хилл. Обилие машин было ему, в общем, на руку. Среди множества припаркованных по обочинам автомобилей никто не обратит внимание еще на одну машину, никто не запомнит ее номер и не станет слишком присматриваться к водителю.
Заглушив двигатель, Вэнс огляделся, потом достал смартфон и подсоединился к камере, которая вела трансляцию из гостиной. Изображение на экране смартфона было маленьким и не особенно качественным, но его вполне хватало, чтобы убедиться: Ванесса по-прежнему сидит на диване перед своим роскошным телевизором.
Обстановку гостиной Вэнс как следует рассмотрел раньше и невольно задался вопросом, как чувствует себя в ней Тони Хилл. Неужели ему там нравится? Комната, правда, достаточно большая, но выглядит так, словно рассчитана только для одного. Где же сидит Тони Хилл, когда навещает свою мать? На диване рядом с ней или они устраиваются в огромной стерильной кухне? А может, Ванесса имеет обыкновение принимать гостей в зимнем саду? Вэнс, впрочем, не исключал, что свое неумение общаться с людьми Тони Хилл унаследовал от матери. За двенадцать лет, проведенных в тюрьме, Вэнс много раз вспоминал свои встречи с этим странным человечком, который шел по его следу не благодаря уликам или логике, а пользуясь каким-то странным, почти сверхъестественным чувством сродни инстинкту или интуиции. По его глубокому убеждению, Тони наверняка был аутистом — настолько неловким и скованным он выглядел, когда пытался общаться с окружающими. Исключение составляли те моменты, когда Тони требовалось вытянуть из собеседника нужную информацию. Тогда он буквально преображался и действовал весьма изощренно и хитро, но это опять же не имело никакого отношения к навыкам нормального общения. Возможно, впрочем, все было куда проще. Возможно, Тони Хилла вырастила женщина, которая не любила принимать гостей у себя дома, и поэтому он так и не научился этому в детстве и юности, приобретя таким образом стойкую привычку, которая со временем стала его второй натурой.
Так или иначе, решил Вэнс, скоро все изменится.
В последний раз оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости нет ни единой живой души, Вэнс вышел из машины и достал из багажника вместительную холщовую сумку. Пройдя по улице несколько шагов, он свернул к дому Ванессы, аккуратно обойдя стоявший на дорожке двухместный «мерседес». Его ноги в ботинках на резиновой подошве ступали по вымощенной плиткой подъездной дорожке абсолютно бесшумно. Между гаражом постройки тридцатых годов и домом был просвет — настолько узкий, что взрослый мужчина мог протиснуться в него только боком. Вэнс проник в щель и, двигаясь приставным шагом, прошел на задний двор. Возможности изучить эту часть двора у него не было; он даже не знал, есть ли здесь охранное освещение, и все же — впервые за все проведенное на свободе время — склонен был рискнуть. Вэнс по-прежнему считал, что его нынешняя жертва станет легкой добычей. Старуха, клюющая носом перед телевизором после того, как высосала полбутылки вина, вряд ли заметит, что у нее на заднем дворе внезапно вспыхнул свет. А если и заметит, то подумает, что фотоэлементы среагировали на кошку или лису.
Но когда Вэнс выбрался из узкой щели между гаражом и домом, никакой свет на заднем дворе не вспыхнул. Здесь по-прежнему было темно и тихо, и даже далекий гул шоссе сюда почти не проникал. Поставив на землю сумку, Вэнс перевел дух и, присев на корточки, достал из нее хлопчатобумажный комбинезон вроде тех, что надевают эксперты-криминалисты. Натягивая его на себя, Вэнс едва не упал, когда попытался просунуть протез в чересчур узкий рукав и при этом не повредить ни одну из управляющих тонкой механикой электронных цепей. Поверх ботинок он натянул одноразовые пластиковые бахилы, а на руки надел тонкие нитриловые перчатки. Оставить отпечатки пальцев или какие-то другие следы Вэнс не боялся. Дело было в другом: после того как он закончит свое дело, ему необходимо будет как можно скорее исчезнуть, а садиться за руль в испачканной кровью одежде он не хотел. Правда, до Винтон-Вудс отсюда рукой подать, но Вэнс все равно считал, что не должен допускать ни малейшей небрежности. Что, если по дороге его случайно остановят скучающие дорожные полицейские? Что он тогда будет делать?
Выпрямившись во весь рост, Вэнс слегка потянулся, потом наклонился и подвигал плечами, чтобы комбинезон сел по фигуре. Из сумки он достал фомку и нож, который сразу же положил на окно возле
