И уж точно – не от Вадима.
Она взяла фотографию. Откинула волосы со лба, вгляделась. Сначала не поняла, что на ней изображено. Какая-то местность под осенним хмурым небом. Блестящая, отполированная плита из черного мрамора, сбоку виднеется край точно такой же плиты. В конце плиты – обелиск. Перед обелиском – какой-то бюст, судя по виду – из бронзы.
– Что это?! – спросила она, не сводя глаз с фотографии. – Кладбище?
– Точно! – кивнул мужчина. – А вот то же самое, но покрупнее.
Фотография изображала ту же могилу, что и первая, но фотограф на этот раз сосредоточил внимание на бронзовом бюсте, изображавшем мужчину. Худощавое, нервное лицо, сощуренные глаза. И улыбка. Неистребимая, словно прилипшая к этим тонким губам.
Света выпустила фотографию из ослабевших пальцев. Та, кружась, упала на пол. Мужчина вздохнул и поднял ее. Отшвырнул ногой катавшуюся по полу «розочку».
– Ну что, узнали? – спросил он Свету, потерявшую, дар речи.
Она как во сне кивнула. Потом закрыла лицо рукой и начала смеяться. Сначала негромко, потом все громче.
– Что с вами? – испугался мужчина. – Может, воды?
Он бросился в кухню.
– Да стойте! – не переставая смеяться, окликнула его Света. – Не надо никакой воды! Вот разве что…
Мужчина выжидательно смотрел на нее.
– Не найдется ли у вас выпить? – уже вполне спокойно спросила она.
Глава 14
– Неужели вам недостаточно этого запаха? – усмехнулся Михаил. Маленькая квартирка насквозь пропиталась устойчивым духом мартини. Света повела плечом.
– Ну, если бы я знала… Ни за что бы не разбила бутылку, – заметила она. – Вы, конечно, откажетесь сходить за другой? Здесь недалеко, на остановке…
Михаил покачал головой.
– Откажусь, – подтвердил он.
– Боитесь, что я убегу? – спросила Света.
– Не в этом дело, – объяснил Михаил. – Просто хочется поскорей покончить со всем этим.
– А вы не бойтесь, я никуда не побегу. А если вы от меня вздумаете убежать, последую за вами. Любопытство, знаете ли… – Она рассмеялась. – Признаюсь, вы преподнесли мне сюрприз, – созналась она. – Я теперь нетвердо понимаю, на каком я свете… Хотя в моем нынешнем положении это, конечно, к лучшему…
– Кстати, что касается вашего нынешнего положения, – напомнил ей мужчина. – Вы неосторожно себя ведете. Выходите, оставляя незапертой дверь.
– Кому я нужна! – отмахнулась Света. – Точнее, теперь я понимаю, что нужна кому-то. Вам. Правда, не знаю зачем. Вы это объясните мне, надеюсь?
– Конечно! – кивнул мужчина. – По справедливости, я сначала не буду вас ни о чем спрашивать, хотя узнать мне надо многое. Но сначала я отвечу на все ваши вопросы.
– Вы его знали, так ведь? – Света притихла и пристально посмотрела на него.
– Знал, – кивнул Михаил.
Она решилась, еще раз взглянув на фотографию, которую он все еще держал в руке.
– Сядем, – предложила она. – Давайте в комнате, вроде не так воняет мартини… Дверь можно прикрыть… Может, кофе хотите?
– Не надо, – покачал Михаил. – Хочу только рассказать вам все.
– Ну а я, соответственно, выслушать, – заключила Света, прикрывая дверь в комнату и забираясь с ногами на диван.
Она улыбнулась, поджала под себя ноги. Задумалась, глядя на Михаила. Он тоже молчал, видимо ожидая ее вопросов.
– Так, – сказала она наконец. – Начнем с начала. То есть с конца? – Она кивнула на фотографию. – Там ведь изображен конец его жизни, или я ошибаюсь? Это его могила?
– Да, – подтвердил Михаил. – Он там похоронен.
– Осторожней! – усмехнулась Света. – Поберегите мой рассудок, он и так на ладан дышит. Насколько я знаю, вчера он был жив. Так что похоронен, видно, кто-то другой.
– Конечно, но выяснилось это не так давно.
– Давайте по порядку! На этой могиле есть, конечно, дата смерти. Что это за дата?
– Август 1992 года, – незамедлительно ответил мужчина.
– Три года назад, – уточнила Света. – Так что же это значит? Уже три года кто-то другой лежит под тем камнем на кладбище?
– Так и есть.
– Черт побери! – Света тряхнула головой. – Что это за фокусы?!
– Фокус, кстати, вполне в его духе, – заметил Михаил.
– Это верно, – согласилась Света. – Узнаю его шуточки… А что там за человек?
– Посторонний, – кратко ответил Михаил. – Не имеющий к нему никакого отношения!
– Ничего себе – не имеющий отношения! – съязвила Света. – Почти что родственник, выходит… Раз любезно согласился лечь на его место под камнем… Кстати, камень шикарный!
– Уж мы постарались, – горько заметил Михаил.
– Вы?
– Ну, не только я, – туманно сказал он.
– Откройте мне глаза! – попросила Света. – Во-первых, где эта могила?
– В Екатеринбурге. На Широкореченском кладбище, – ошарашил ее Михаил.
Она удивленно подняла бровь.
– Далековато!
– Не так уж далеко, – возразил Михаил. – Он, Вадим то есть, мог уйти куда дальше… Но почему-то не ушел.
– Откуда он мог уйти? Из Екатеринбурга?
– Да. Он ведь оттуда.
– А вы?
– И я тоже.
– А куда же он мог уйти? Что, Москва – это недостаточно далеко?
– Мог куда угодно. В Париж, если хотите.
– В Париж! – рассмеялась Света. – Ну, если в такой Париж, в какую он послал меня Италию…
– В Италию? – встревожился Михаил. – Он собирается в Италию?
– Никуда он не собирается! – отрезала Света. – То есть собирается, это верно. Но никуда не едет.
– Значит, все же собирается? – не отставал Михаил.
– Все два года, которые я прожила с ним, он то и дело упоминал о том, что ему не век в Москве сидеть, – объяснила Света. – Но как-то не замечала, чтобы он бросался упаковывать чемоданы. Все на словах.
– Жадность его погубит! – усмехнулся Михаил. – Ему, наверное, кажется недостаточно денег, которые он скопил?
– Я их никогда не видела, этих денег, – отрезала Света. – Я его разговоры насчет уехать за бугор воспринимала как пустую болтовню.
– Ну, не совсем болтовня, – разуверил ее Михаил. – Вы себе даже не представляете, как ему важно было уехать подальше. Я думаю, он прекрасно понимал, что его положение непрочно и долго он не продержится на этой своей шуточке… С могилой!
– Я тоже долго не продержусь на этих недомолвках! – заявила Света. – Уж если мы с вами взялись ворошить грязное белье, давайте будем все делать по порядку. Я начну. Итак, он не москвич, как заливал мне?
