- Я думаю, я был бы полным идиотом, если бы за 2 года у меня в ней ничего не изменилось. За это время я успел эту жизненную позицию отполировать, отточить, какие-то дипломатические навыки появились. В тюрьме книжек прочитал если не больше, то столько же сколько за всю свою жизнь на воле, потому что я сознательно уделял по 3 часа в день на чтение литературы. Социальной психологии, философии, истории немножко.
- Как ты видишь себя после завершения твоего пребывания в заключении, чем намерен заняться, есть ли уже у тебя конкретные цели и задачи которые хотел бы воплотить в жизнь?
- Да, есть цели и задачи. Ну ты и сам знаешь – смеюсь.- Перво-наперво я недели 2 отдохну в обществе девушки и компьютера.
- После твоего заключения проект под названием “Format18? перестал существовать, какова судьба в дальнейшем этого проекта, будет ли он восстановлен или же в этом нет смысла?
- Попробую замутить что-то новое, более масштабное и интересное и в тоже время легальное.
- За несколько лет ситуация в движении сильно поменялась, как ты считаешь, выбор автономных радикальных действий против системы – это смещение в лучшую сторону или все же нужны партии для отстаивания своих прав в рамках конституционного строя?
- Нужна одна партия.
- Раз уж зашла речь о партиях, то хотелось бы узнать, что случилось в НСО и твое нынешнее отношение к этой организации и к Румянцеву лично?
- Я не знаю, что случилось с НСО, потому что не владею информацией объективной. Румянцев гондон, но я могу понять, почему он такой гондон. У меня нет ничего. Ни семьи, ни имущества никакого, не положения в обществе, посадили и посадили, я ничего не потерял, только приобрел. У Румянцева жена, мамка старая, детишки, квартира... было что терять и он выбрал не в гости ко мне ехать, а выступить против меня свидетелем в суде.
- Максим, если бы тебе представился второй шанс сказать свои слова в “Билингве” – “Если человек не готов жертвовать жизнью и свободой ради своего народа, то он не достоин заниматься политикой” зная, что тебя ждет, ты бы повторил их?
- Я повторил бы их, но повторил без мата, что бы все выглядело более красиво.
- Как относишься к ресурсу NS/WP?
- Мне нравится NS/WP смотрел их творчество, пока был на свободе. И я очень переживаю за ребят, которые поехали. Я так понимаю, очень серьезно поехали.
- Сейчас очень стала популярной тема “Узники Совести” – про это снимают фильмы, делают акции в защиту. А так же помнить погибших в борьбе личностей. По выходу на свободу ты будешь участвовать в подобных мероприятиях?
- Я сниму про них фильмы.
- Как на зоне обстоит дело с нацистами в целом? Имеет ли место действительное формирование какого либо наци-братства в тюрьмах или это притянуто за уши?
- Я на зоне был единственным НС.
- Тяжело ли быть НС на зоне и получил ли ты какой-нибудь опыт?
- Я получил огромный опыт, просто гигантский, потому что на воле я общался с определенным кругом людей. На зоне, а особенно в тюрьме, я пообщался с такими людьми с которыми на воле вообще бы не пересекся. Тяжело не тяжело... знаешь чего больше всего напрягает: все спрашивают ты по какой статье? 282 и понеслось: а чего? а за что? а расскажи? А заканчивается один хрен пропагандой идеи и дискуссией на всю камеру. Получил опыт пропаганды среди любых слоев населения.
– Что бы ты мог сказать о людях, невольно или умышленно вносящих раскол в Движении на почве религии, убеждений, политических взглядов? – Может быть кто-то прав, а кто свои амбиции выказывает. На самом деле я думаю, что в конечном итоге, если мы хотим, чтобы наше движение развилось и смогло претендовать на власть в государстве, нам придется не то что внести раскол в движение, нам придется въебать всех лидеров, маленьких фюреров, руководителей организаций которые не способны к объединению, потому что каждый хочет чувствовать себя фюрером, пусть там у него 20, 30 или 100 человек, но он будет фюрером. И этих организаций у нас в стране десятки и сотни. Придется организации разогнать, молодежь объединить, а фюреров отправить куда-нибудь... в отставку. Это, конечно, не благодарное занятие и пока они все не исчезнут – будут орать, что вносится раскол в движение, что это предательство, русское национально-освободительное движение страдает и вся эта фигня. То о чем я говорю, я пытался сделать, когда объявил войну почти всем “правым организациям”, за полгода до своей посадки.
- Расскажи о причинах того, что на тебя выливались потоки грязи после заключения со стороны некоторых СПАСовцев и сладкого союза. Хотелось бы узнать это из первых уст.
- Это как раз то, о чем я сказал только что. Со спасовцами все понятно, я уверен, что это именно они писали все эти малявы. Причины понятны, потому что я совершенно четко занимался тем, что пытался уничтожить СС, ДПНИ, чтобы вся молодежь в ступила в НСО. Но НСО сейчас нет и вся моя работа пошла прахом. А что касается самих обвинений, то за все время, пока я сидел в тюрьме, я не пересекался ни с кем из СПАСа и вообще из скинов. Ни с кем даже в одном изоляторе не сидел, о чем Паша Скачевский писал в своей маляве, но ни кто на нее почему то внимания не обратил.
- Ну и последнее. Твои пожелания идейным соратникам. Будь здрав! 88!
- Прежде всего совершенствоваться, развиваться и не терять веры в Победу!
Минут за 20 ответил на все вопросы. Вроде получилось веселое интервью. Теперь все вообще замечательно. Если даешь интервью с зоны, то менты вольные могут наехать на управу, управа наедет на администрацию колонии, администрация даст пизды козлам, козлы дадут пизды мне и больше телефона никогда не дадут. То есть все будет очень печально. А если даешь интервью с пересылки – ну дал и дал, с какой хаты? Да я даже не запоминал. Ну, был телефон. Да, и че? Поэтому, будучи на зоне, я не рисковал делать публичные заявления, знал, что боком может выйти. Я, конечно, парень отчаянный, но не мазохист.
