- Тебе хорошо говорить, у тебя голова маленькая! А у меня большая – мне же ее чем-то заполнить надо.
- А что за книжку то читаешь?
И полез название смотреть. Посмотрел, отошел, сидит записывает.
Ну, пидорас! Он подходил только для того, чтобы узнать, какую книжку я читаю. Чтобы точкануть название книжки, так как списали то меня за чтение нерекомендованной литературы и обсуждение ее с другими заключенными. При этом мне все-таки оставили право читать все, что я захочу... Водили меня вместе с Андрюхой, помощником начальника отряда, в библиотеку. Приходил к завхозу, его звали Олег очень начитанный парень, по воле он не был ни начитанным, ни даже интеллигентным парнем, но, попав в тюрьму, он вплотную взялся за литературу. У нас с ним были и вкусы похожие.
- Олег, дай мне что-нибудь поинтереснее?
- Так, так, так...
Он лез в закрома и вытаскивал мне все, что было у него интересного. Андрюха, никогда не закладывал меня. Мы с ним читали книжки, которые завхоз доставал. Может быть, это покажется смешным – казалось бы, что такого? Пришел, получил книги, и никто не заложил тебя, какие книги ты взял почитать? Но на зоне это все совершенно по-другому. Людей, которые читают, держат на учете. Это люди подозрительные, они что-то думают, они могут что-то начудить. А так как их немного – можно пересчитать по пальцам – за всеми ведутся точковки. Кто что читает, кто что обсуждает. Если какое-то подозрение вызывает прочитанная литература, то его вызывают к операм или козлы проводят беседу. Если находят что-то опасное – мыслепреступление – то просто запрещают читать и списывают на режимный барак. Один раз на зоне накрыли секту. Ребята начитались Кастанеды, еще какой-то мистической литературы. Достали где-то кошачьей крови, налили в таз, спрятали это под пол, начертили сверху пентаграмму и колдовали на начальника зоны. У при заходе на территорию дико заболевала голова. Один раз стало плохо, и его увезли на скорой. Начали искать, провели работу по чесоткам, подняли точковки, вышли на этих колдунов. Так мало того – приехало на зону ФСБ даже! Этих колдунов наказали, раскидали кадку-лейку. Они все были должностные, могли передвигаться спокойно по зоне, у них было место где, они могли производить ритуалы. Некоторых из них даже выебли, то есть все, сделали по-настоящему обиженными, чтобы они больше никогда этими мероприятиями не занимались. Само собой, провели рейд в библиотеку. Пришли туда мусора и изъяли все подозрительные книжки, изъяли всю “сектантскую” литературу, очень много из философии из социологии, из социальной психологии. Бросили в мешок и сожгли. Ну, на всякий случай – чтобы меньше вольнодумства было. Цензура в действии, как во времена инквизиции. Пришли-изъяли- сожгли.
Читаю на кресле. Названия на книге нету, то есть обложка самодельная и не видно что там. Подходит петух, спросил, что я читаю. Был послан. Пришел другой. Тоже самое. Я знаю, что, по сути, мне эту книжку не должны были в руки давать. Она толкает к вольномыслию – ” Красная каббала” Климова. Я понимаю, что написан там в основном бред. Там и “комплекс латентной гомосексуальности Ленина”, и “все евреи извращенцы”, и “все извращенцы евреи”, “все люди, занимающиеся оральным сексом, становятся в конце жизни дегенератами, а некоторые даже евреями”... Концентрированное безумие. И все-таки крупицы здравого смысла есть. Подходит опять петушок.
- Макс, что читаешь-то?
-Слышь, пошел отсюда, ты заебал меня точковать! Ты же даже названия не прочтешь, потому что в жизни ни одной книги не прочитал!
Ну отошел, сидит пьет чай. Мне надо сходить в туалет. Положил книгу под подушку. Прихожу – отбегает от моего шконаря.
- Че прочитал название?
Петух залез под подушку, открыл книгу, прочел название и побежал его записывать. Это полный бред! Если у меня есть разрешение читать, что я хочу! Сроку оставалось сидеть четыре месяца! Ни с кем общаться вообще нельзя! Любую попытку со мной заговорить я рассматривал, как провокацию – я знаю, что по своей воле никто не попытается этого сделать. Можно же уехать или на кичу или на режимный барак страдать отправиться. Чего еще надо?
Обвинение снято.
Потом объяснил все операм еще раз, и говорю:
- Разрешите хоть на бараке общаться. Ладно, я понял, что на работу меня уже не вывести – мне сидеть-то четыре месяца осталось! Какие секты? За это время и фирму-то не открыть нормальную!
- Ладно! На бараке только двигайся. Добро.
- А звонить домой?
- Только родителям или девушке. На другие даже не пытайся набрать.
И то уже хорошо! Наконец-то гайки раскручивают! Побежал на барак. Подхожу сразу к SS, говорю:
- Разрешили мне разговаривать. Пошли на крыльцо потележим, писатель! Что ж ты, дебилоид, свои антихристианские письма отправлял, да еще и написал, что я тебя подбил?
- Я ж не знал!
- Понятно, что не знал! Дурное дело-то не хитрое! Научи дурака Богу молиться – лоб расшибет!
Полтора месяца не общались, он мне новости какие-то рассказывает. И зашла речь за жратву – как без этого?
- А мармелад кислый пробовал?
- Нет.
- А сгущенка вареная как тебе?
- Не знаю, давно не ел.
