- Максим, прекращай свои вот эти шутки. Он и так мучается...
- Ладно, понял. Это я так – пошутить.
Вадим решил написать заявление, что бы ему беруши пропустили.
Мы говорим:
- Вадим, тебе зачем беруши? Ты же и так глухой.
А он старенький уже и совсем плохо слышит. В тюрьме бывает такое, что чего-то захочется, этому нет рационального объяснения, но хочется очень сильно. Приходим как-то с прогулки, его отзывает продольный в сторону и говорит:
- Вам беруши не положены.
- Ась?
- Беруши вам не пропустим.
- Ась?
- Беруши нельзя!
- Не слышу!
- Беруши не дадим!
- Ааа, понял-понял.
Заходит. Нас от смеха с Глебом скрючило:
- Вадим ты же глухой, зачем тебе беруши?
- А это я их проверяю. Вдруг дадут!
Вадим спрашивает Глеба:
Глеб, в чем основной мотив моего преступления?
Вообще, мотивом всех экономических преступлений, всех преступлений против собственности, является корысть.
Вот, видишь, я не виновен, потому что у меня корысти не было ни в чем! Когда помогал долг списывать, я просто хотел помочь моим друзьям. Корысти у меня вообще не было. Я просто хотел помочь друзьям, ты понимаешь?
Да, я понимаю.
И после этого мы долго-долго шутили и даже ремикс придумали:
Корысти не было ни в чем!
Ась? Ась?
Ась-ась!
Корысти не было ни в чем!
Ходили, пели и думали, как стране повезло, что зам.министра финансов вообще бескорыстный человек.
В конце лета в России началась программа по борьбе с курением. Естественно, в первую очередь это коснулось нашей сверхполитизированной тюрьмы. Сказали, будем бороться! Стали бороться. Перестали пропускать сигареты в передачах. Придумали, что сигареты надо пропускать только по заявлению или заказывать через ларек. Но чтобы заказать через ларек, надо дождаться этого ларька, а там это дело происходит раз в месяц. Получилось так, что сигареты в камере закончились. А курят только Глеб и китаец. Мы с Вадимом не курим, и соответственно над ними прикалываемся:
Ну, нет сигарет. Что делать? Чай курите! Взрослые люди, начали курить чай. Я даже удивился.
Как-то они ищут сигарету, – вдруг где-то завалялась в камере, заначка. Нет. Я сижу за столом:
- О! Глеб, смотри, под шконарем пачка “Парламента” валяется!
Они с гуком вдвоем на перегонки под кровать – сигареты искать. Выкинули баулы – нет ничего. А я уже со смеху корчусь. Грешно, конечно, смеяться над больными людьми. Но я-то неверующий... Мне это очень запомнилось, – ни фига, люди курить хотят. Через годик я эту шутку повторил, но уже с меньшим эффектом. Позже расскажу об этом.
Потом сигареты появились, но закончились в камере спички. Мало того, спички какие-то были, но сырость такая, что спичку о коробок зажечь невозможно – сдирается чиркаш или крошится головка. Что делать? Начали они прикуривать от чайника: сливают воду, включают чайник в розетку, спираль накаляется, от нее прикуривают. Каждый раз приходилось чайник этот споласкивать, мыть его заново, воду кипятить. Очень это раздражало. Потом начали у продольных спички выуживать. Продольным ничего нельзя давать в камеру, они позвали ДПНСИ. ДПНСИ говорит, что подумает, может быть, что-нибудь решим. По проверке принес коробок спичек, отдает им. Я смотрю, у них на лицах такая радость, как-будто каждому из них Дед Мороз подарил по БМВ на Новый год. Схватили спички:
- Спасибо, гражданин начальник. Век не забудем!
- Так маленькие радости влияют на зэков в тюрьме.
Солженицын, олимпиада и Осетия.
Потом умер Солженицын. По всем каналам “ой, бедный писатель умер, какой замечательный человек, написал такие выдающиеся произведения”, по всем каналам охают, ахают.
Мы естественно смеемся, туда ему и дорога. Тоже великий писатель – никто даже и не читает. Так занудно и пафосно писать – это ж как исхитриться надо! Книжки у него довольно отстойные, написано скучно, не интересно и нудно ” Я вышел на мостик, досочка подо мною скрипнула, досочка окунулась в голубую лужицу, в лужице отразилась моя нога, нога зарябила...”, ну зачем такую парашу писать? Если
