определяя нужное направление, пока Кон и Бычара по привычке сверялись со звездами и положением божественной луны Квантории. Местные воды оказались не такими уж безопасными, как казалось на первый взгляд – глубины кишели опасными хищниками только и ждущих неосторожных глупцов решивших подразнить их. К счастью моя некроморфная природа отчасти отгоняла их, заставляя держаться на безопасном отдалении, но некоторые кто не был обременен ни умом, ни инстинктом самосохранения пару раз кидались на меня со дна, пытаясь ухватить за пятки, но каждый раз с плачевным для себя результатом. Вот и сейчас какая-то покрытая короткими щупальцами гадость, утыканная сотней зубатых ртов, постаралась ко мне присосаться, но я был на чеку и, поднырнув под нее, вспорол ей брюхо вдоль всего позвоночника. Тут же отовсюду налетели стаи мелких хищников и с жадностью набросились на раненое животное, терзая его пока его не разодрали на множество частей. Наблюдая со стороны за кровавым пиршеством, мне вдруг самому захотелось присоединиться к нему, да так неудержимо, что я, чуть не утратил рассудок от внезапного голода. По происшествию стольких лет я так и не смог окончательно избавиться от некроморфной кровожадности, с которой как я думал, справился много лет назад. Ответственный за это безобразие измененный участок мозга можно было подавить с помощью сильных блокаторов, изолировав на время нейроны в проблемной зоне, но тогда сводились на нет остальные мои умения, такие как быстрая реакция, ускоренные умственные процессы, регенерация тканей, замедленный метаболизм и способность не дышать под водой долгое время. Так что выбор был невелик – или ты обычный человек со всеми своими слабостями или некромофное создание с вытекающими отсюда недостатками. Переход между двумя состояниями осуществлялся благодаря особой концентрации доведенной мной до высокого совершенства, но иногда, когда по каким-то причинам я ее терял, внутренняя сущность брала надо мною вверх. В такие минуты находиться рядом со мной было опасно.
– Я подумала, ты утонул. Не делай так больше, – испуганно шептала мне на ухо Чани, когда я бесшумно всплыл рядом с ней. – Ты странное создание Ато, иногда ты меня дико пугаешь.
– Иногда я сам себя пугаю, – согласился я, невольно ощущая приятное чувство в груди, оттого что кто- то обо мне беспокоится. Оно приятно грело душу, наполняя ее пошлым восторгом.
– Кон Рат и Бычара уже достигли притока Птолеи. Будет нелегко их догнать.
– Но мы ведь не торопимся? Мы могли бы побыть немного наедине.
Терпеливо дождавшись пока она снова прижмется к моей спине я с максимальной скоростью, на какую только был способен, уже через десять минут догнал барахтающихся на мелководье Кона и Бычару и к неудовольствию девушки обогнал их на пол корпуса. Первым, выбравшись из высокой кромки прибоя на твердую сушу я, не дожидаясь остальных бегом, пересек пляж и взобрался на невысокую скалу, с которой просматривалось все побережье вплоть до речной притоки. Рядом со мной присел на камень, незаметно подкравшийся Хило и, глядя на наших спутников бегущих к нам, с тревогой дотронулся до моего плеча.
– Дим, ты должен принять решение. Они становятся для нас обузой.
– В Хораи мы расстанемся. Бросать их здесь и сейчас это все равно, что оставить на верную гибель. Все побережье кишит наблюдателями генерала и без нас им отсюда не выбраться.
– С этими дикарями мы никогда не доберемся до города! Какое нам до них дело? Наша задача поскорее закончить испытание и не умереть при этом! – сердито зашептал Хило, нервно оглядываясь по сторонам. – Уйдем пока они еще далеко, ни один хлорианец не поспеет за нами, если мы выберем путь через Громовое ущелье, а винтокрылам генерала ни за что не осилить высокогорные районы. Пойдем, я разведал подходящую нам тропу…
– Нет! – приглушенно отрезал я, не на шутку рассердившись на трусоватого даймонца. – В Хораи не раньше! – показывая, что разговор окончен, я спустился со скалы к подножию холма.
– Я часто бывал здесь и мне тут знакома каждая тропка, – уверенно рассказывал Кон. – За этими скалами торговая тропа, по которой возят в город товар челночники с побережья, но мы туда не пойдем, мы тут посовещались между собой и решили, что идти в город лучше обходным путем, выйдет долго, зато сможем проскользнуть незамеченными. Вас двоих стоит немного переодеть и замаскировать, но исключительно ради наблюдателей. Твой зеленокожий друг, да и ты сам Ато, при всем желании не сможете выдать себя за местных жителей, любой даже самый необразованный из селян признает саитина из столицы, а где саитины там запретные знания и большие неприятности. Мы втроем дойдем до ближайшего поселка и раздобудем вам одежду, но до этого вы не должны никому попадаться на глаза. Слухи быстро распространяются.
– Может, разойдемся? – буркнул Хило, но, встретившись с моим сердитым взором, опустил глаза. – Но это мое личное предложение. Слишком опасно путешествовать одной группой.
– Бросить вас одних в незнакомой местности? Ты в своем уме зеленый? – яростно обрушилась на него Чани, сверкая глазами, словно собралась его разорвать на части. – Без нас вы погибните!
– Ну конечно, я просто в ужасе, – заворчал даймонец и сердито надулся.
– В покупке вещей нет необходимости, Чани. Когда надо мы можем становиться с Хило в буквальном смысле невидимыми.
Активировав камуфлированный режим одежды ”Хамелеон” мы оба на глазах изумленных и напуганных хлорианцев стали практически невидимыми, лишь небольшим искажением пространства и незащищенными частями тела выдавая свое присутствие. Гелиево-ядерная батарея отчасти успела подзарядиться на солнце за то время, что я, ее не использовал.
– Колдовство! – прошептал Бычара и стал бормотать охранные суры.
– Если кто увидит летящие по воздуху лица и другие части тела, это будет даже хуже, чем, если в вас определят саитинов, по крайней мере, жрецы и паломники не вызывают столько вопросов, – придя в себя, вынесла вердикт Чани, совсем по человечески уперев руки в бока.
– Придется рискнуть. В крайнем случае, будем очень быстро прятаться и убегать.
Держась на небольшом отдалении от трех хлорианцев взбирающихся на вершину скал, мы часто заставляли их останавливаться и замирать на месте, когда над головой с первыми лучами нового дня со стрекотанием пролетали разведывательные винтокрылы Зарта, патрулирующие акваторию залива. Наблюдатели, словно нутром чуяли, что мы находимся где-то неподалеку. Иногда их винтокрылы зависали на месте, но потом снова продолжали полет. Без сомнений на их борту было оборудование, определяющее по биометрическим параметрам расу того, на кого оно направлено и наше с Хило счастье, что одежда на нас делало наши тела совершенно непроницаемым для лучей. Наблюдатели видели лишь трех хлорианцев открыто идущих по торговой тропе, но ощущали еще чье-то присутствие. Местность была холмистой, вдали от побережья из-за смога дышать было практически нечем. Тысячелетний город Хораи был расколот на отдельные зоны влияния четырех основных религиозных движения. Мордвинги, выступали за власть беллатрианцев и всячески восхваляли небесных созданий. Ваны, проповедовали объединение племен в единое государство, с целью обретения прежней независимости от галактов. Пока джунгены привычно придерживались апокалипсических взглядов, готовясь к неминуемому концу времен, вердри быстро набирали популярность в народе, обещая последователям вернуть старых богов. Все четыре группы ненавидели друг друга лютой ненавистью. Умело манипулируемые извне они становились страшным оружием в умелых руках. Простые жители в массе своей, были необразованными, но весьма богобоязненными. Они осторожно подходили к выбору богов. Под действием мощной пропагандисткой машины чаша весов часто колебалась, порождая кровавые восстания и массовые побоища. В прошлом году в столице Полуденного Заката победили на выборах приверженцы мордвингов. Их движение получило мощный рычаг воздействия на умы всего населения Кабала, что лишь усилило недовольство и противодействие остальных конфессий. Обвиняя Священный Совет в недобросовестной подтасовке результатов три оставшихся в проигрыше фракции, всячески старались вернуть себе потерянное влияние. Беллатрианцы как всегда, когда дело касалось местного населения, воздерживались от необдуманных поступков, но было и так понято что они поддержат любую сторону, которая станет их закулисной ширмой и успокоит народ. Теперь я понимал, отчего эта планета являлась эталоном зрелости для любого начинающего квантора. Выбраться живым из этого котла политических страстей да еще в собственном рассудке мог далеко не каждый. Признаться меня восхищал подобный подход к испытаниям. Но если мне когда-нибудь встретиться тот, кто все это придумал, я от всей души дам ему по физиономии, даже, если меня потом за это и выгонят с позором из организации.
К полудню, когда звезда Игнион особенно яростно и интенсивно пропекает дневную сторону Хлории, я и Хило одновременно остановились, перестав бежать по обочине вслед за задыхающимися от жары
