опорах промышленного лазерного бура, рейнджеры без страха и сомнений попрыгали в шахту, скользя вдоль тросов по тридцатиградусной наклонной стене из сплошного гладкого льда.
– Мы окружили всю территорию. Количество сбежавших неизвестно, – виновато сказала подбежавшая ко мне Анастасия. – Мои головорезы будут сдерживать атаки на поверхности, сколько надо. Жаль, конечно, что многие улизнули, воспользовавшись снежным бураном…
– Сейчас это не важно. Мы спугнули крыс, а дальше дело за Аксеновым. Обследование корабля дедров наша второстепенная задача. Если натиск будет слишком силен, приказываю отступить к контрольной точке. Воспользуйтесь трансфертным гейтом.
– А как же ты? – удивилась Настя. – Я тебя одного тут не брошу.
– Бога ради, девочка! Хоть раз доверься мне!
– С замаскированных стартовых площадок взлетают випперы! – доложил с корабля старпом.
– Отлично! Наживка проглочена. Ступницкий, не сбивайте корабли. Пусть летят куда летели.
– Понял, – нехотя отозвался первый помощник. – Когда ожидать ваше возвращение?
– Приблизительно через час, – чуть подумав, я спросил. – Люди Аксенова на борту?
– Двести человек персонала кроме тех, кто обслуживает станции слежения. Сам штандарт-майор на острове. С ним пятеро наших людей. У них запасной шатл на случай отхода.
– Отлично. Как закончат, вытаскивайте их оттуда.
Приняв из рук, Софа страховочный карабин, поспешно прикрепил к своему поясу. Подойдя к краю черной шахты, быстро перекрестился, после чего обреченно срыгнул вниз. Скользя спиной по ледяной наклонной стене, я на миг посмотрел вверх, с дрожью в сердце, заметив, как светлый круг над головой стремительно уменьшается в размерах. Следом за мной не отставая, безмолвно следовали остальные бойцы штурмового отряда. Рассеянный свет фонарей закрепленных у нас на плечах и шлемах, иногда выхватывал пасти и когтистые лапы кошмарных созданий, вмерзших глубоко в лед. Когда-то южный полюс был экватором, пока планета не сменила полюса, и он не замерз, покрывшись ледяной коркой.
На дне шахты нас в нетерпении дожидались бойцы Краснова.
– Мы захватили главный коридор и несколько отсеков с электронным оборудованием, – стал быстро объяснять старшина. – Дальше по коридору располагаются жилые сектора, но там никого нет. В наскоро оборудованных полевых лабораториях отсутствуют образцы того, что там изучалось. Информационный центр наш, но сильно поврежден. Специалисты восстанавливают обрывки информации из того, что еще недавно было работающим мультиканом метасферы.
– Это еще, что за дьявольщина? Хранилище информации?
– Нет. Одна из миллиона частей инфосферы, что управляет сообществом Крул Каи. Она обеспечивает возможность обмена информацией в реальном времени с любой удаленной планетой или точкой в пространстве, но в пределах звездной системы. При этом обладает своеобразной автономией и сознанием. Её функционирование обеспечивалось шестью квадриллионами на квадратный миллиметр искусственных интеллектов класса 'Нуль-Т', объединяющими в единой структуре информационные ресурсы полутора сотен планетарных банков данных. Это просто фантастическая мощность…
– А нельзя ли на человеческом языке объяснить? – нахмурился я.
– Этот суперкомпьютер – часть правительства галактов. Наверное, Сайрус с помощью его мощного аппаратного ресурса пытался декодировать информацию с корабля.
– Каковы его потери? Среди наших убитые и раненые есть? – перебил я.
– Среди нас нет. Был короткий бой. В основном, здесь были аркурианцы. Они не оказали серьезного сопротивления. Было еще несколько галактов неопределенной расы открывших по нам стрельбу из тяжелого оружия. Мы подавили их в первую очередь. Наше появление стало для всех полной неожиданностью…
– Разумеется. Не расслабляйтесь. Трое у подъемника, остальные за мной.
Объединившись с передовыми отрядами, я отыскал среди них неугомонного майора Краснова командующего саперами. Заблокированные изнутри титанические двери были не слишком серьезной преградой, но заставили с ними повозиться. После взрыва мы ворвались внутрь образовавшегося проема и очутились в огромном ледяном гроте, где по нам со всех сторон открыли шквальный и всеподавляющий огонь из излучателей, блокируя все наши попытки пробиться вперед. Завязалась ожесточенная перестрелка. С нашей стороны появились первые раненые и убитые. Яркие энергоразряды диатомизаторов и кармарасщепителей, с визгом впивались в ледовые стены, наполняя все видимое пространство кусками колотого льда и густыми клубами пара как в парилке. Рикошетя от стальных конструкций, огненные лучи, и ослепительные шары плазмы буквально испепелили трех не успевших укрыться саперов.
– Ударьте во фланги! – приказал я рейнджерам. – Пригните их огнем к земле! Маневрируйте!
– Попробуем… – неуверенно процедил командир взвода. Пробуя проползти в тени громоздкого оборудования вдоль одной из стен, он был мгновенно убит, когда энергоразряды разрядили его щиты и изрешетили тело, словно сито.
– Ради всех святых! Не стойте на месте! Двигайтесь вперед! – умолял я бойцов, своим собственным примером пытаясь вдохновить. Стоять на одном месте было в сто раз хуже, чем идти вперед, каждую секунду рискуя попасть под удар. Мы теряли драгоценное время, а главное присутствие духа. Так нас просто по одному перебьют.
Забрасывая гранатами места, где за огромными цилиндрами ледового керна и перевернутым оборудованием оборонялся беллатрианский отряд легкой пехоты, я старался не оглядываться назад, чтобы не видеть, сколько удалось пройти. Этот ад длился десять или пятнадцать минут, прежде чем нам на помощь подоспела нежданная подмога в лице лейтенанта Орловой и двух десятков ее парней из группы захвата которые должны были охранять выход из шахты. Бешеная перестрелка возобновилась с новой силой, перевесив чашу победы на нашу сторону. Лишившись силовых щитов, враги в панике обратились в бегство, были загнаны в угол пещеры, где их всех перебили. Жестоко? Без сомнения. Но давно известно, что врага за спиной не оставляют.
Осторожно перешагивая через груды дымящихся тел в защитных скафандрах, мы миновали пещеру, и вышли в другую еще больших размеров. В дальней части ледяного грота виднелся распахнутый настежь зеленоватый проем, в котором пульсировало багряное свечение.
– Вот черт! Это же космический корабль! – воскликнул пораженный Соф, высвечивая фонарем черный металл корабля, находившийся в плену льда не один миллион лет.
– Господи, какой ты догадливый! – толкнула его в плечо Настя. – Ты на брифинге спал?
Адепты проплавили к кораблю длинный коридор, ведущий прямиком к улиткообразному шлюзу титана. Черный как космос металл зловеще светился алыми рунами, воскрешая в уме неприятные ассоциации с кровью и открытыми, резаными ранами на теле. От зловещего корпуса шли мощные электромагнитные волны, вызывающие головные боли. Когда мы с опаской подошли к нему почти вплотную и попробовали дотронуться до металла, вокруг наших персональных силовых щитов мгновенно заискрили короткие конусы молний.
– Сколько лет прошло, а корпус до сих пор поляризован, – поежилась Настя.
Она нарушила мой приказ, спустившись в шахту следом за мной, но если честно мне сейчас было не до нее. Мне страх как хотелось обследовать здесь все и раскрыть секрет этого места.
– До полного самоуничтожения осталось двенадцать суров! – неожиданно ожили динамики над нашими головами. – Всему персоналу покинуть опасную зону как минимум на три льега…
– Двенадцать суров… это меньше часа! – процедил я, стиснув кулаки. – За это время мы не успеем осмотреть даже одну десятую корабля, но сможем спасти шкуры, просто сбежав.
– Мы за возвращение! – тут же предложил Краснов, стоило взвыть сиренам общей тревоги.
– Три льега… это почти двести километров. Что за дьявольское взрывное устройство способно породить такой силы взрыв? Кварковое? Мегацикличное? Аннигиляция?
– Даже не собираюсь это выяснять, – приняв решение, я обернулся к Насте. – Я возьму с собой троих, остальных ты выведешь на поверхность. И не спорь, это приказ! Мы не будем рисковать.
– Я распоряжусь оставить вам снегоходы у входа. Сразу же двигайтесь к гейту.
Настя прижалась ко мне всем телом, словно не желая отпускать. Я мягко высвободился. Подмигнув ей на прощание, кивком головы указал Софу, Гепарду и Коту на проем внутрь корабль. Я первым вбежал внутрь, держа палец на спусковом курке диатомизатора. Внутри космического судна было очень жарко и на
