— Он знает о многих вещах, — ответил мужчина, прикрыв дверь еще на несколько сантиметров.
— Артефакт датируется эпохой Ренессанса, — выпалил Дэвид. — И, вероятно, сделан во Флоренции. Это зеркало.
Мужчина ничего не сказал, но дверь перестала закрываться. Дэвид понял, что помощник маркиза обдумывал ситуацию.
— Приходите завтра, — сказал он.
Затем дверь захлопнулась, хотя Дэвид был уверен, что за ними продолжали наблюдать.
— Я замерзла, — сказала Оливия, постукивая носком одной ноги по другой. — Тут рядом небольшое кафе. Давай перекусим.
Через пять минут, сев за столик у окна с видом на парк, они заказали горячие сэндвичи и кофе. Голые ветви деревьев сгибались и раскачивались под порывами ветра. В воздухе пахло дождем. В бистро было еще несколько посетителей. Они кутались в плащи, пытаясь согреться. Дэвида вновь охватила волна оптимизма. После неопределенности прошлой недели он вдруг почувствовал, что может получить какую-то конкретную информацию о местонахождении «Медузы». Мужчина, с которым они говорили, усилил эти ожидания. Оливия тоже находилась в приподнятом настроении. Наткнувшись на архив Калиостро, она опять обнаружила след Дитера Майнца. Ее распирало возбуждение, и она без умолку излагала свои сумасбродные теории о Третьем рейхе.
— В 1937 году инженер-ракетчик Вилли Лей решил порвать с «Обществом Врил». Набравшись мужества, он открыто и публично рассказал о целях этой организации.
— И что это были за цели?
На самом деле он слушал ее вполуха. Дэвид обдумывал предстоящую встречу с антикваром по имени Сант-Анджело. Его взгляд рассеянно блуждал по темной улице — сквозь их яркое отражение в окне и сумрак ветреного вечера. На другой стороне улицы у входа на станцию метро стоял невысокий мужчина в громоздкой дутой куртке и низко надвинутой шапке. Мужчина прикурил сигарету и, взглянув на Дэвида, быстро отвернулся.
— Члены общества — а это был верхний эшелон нацистов, включая фюрера — верили, что эзотерические знания и древние учения могут пробудить латентный «врил» немецкого народа.
— Что означает слово «врил»?
— Это бессмысленное слово придумал писатель Эдвард Бульвер-Литтон. В его фантастической истории «врил» являлся эссенцией крови — мистической силой, которая могла наделять человека истинным бессмертием.
Официант принес им еще по одной чашке кофе и предложил на выбор несколько пирожных. Когда Дэвид повернулся к окну, он с удивлением обнаружил, что мужчина с сигаретой теперь стоял прямо за стеклом, рассматривая их, как рыб в аквариуме. И, черт возьми, если это был не тот самый тип, который подлил им в шнапс снотворное!
— Я глазам своим не верю! — увидев его, вскричала Оливия.
Они удивились еще больше, когда он, небрежно бросив окурок, вошел в бистро и подставил к их столику свободный стул. Мужчина вел себя так, как будто они были старыми друзьями. Дэвид боялся, что Оливия схватит вилку и вонзит ее в плечо нахального типа. Дэвид на всякий случай успокаивающе похлопал ее по руке.
— Я полагаю, вы не ожидали увидеть меня вновь, — сказал мужчина, сняв шляпу и заказав себе бокал домашнего красного вина.
Его вьющиеся волосы прилипли к лысоватой макушке.
— Да, честно говоря, не ожидали, — ответил Дэвид, инстинктивно намотав ремень сумки на запястье.
— Не беспокойтесь, — сказал незнакомец, взяв бокал вина с подноса официанта. — Этим вечером у меня нет для вас шнапса. Я просто хочу дать вам один совет.
Он отхлебнул вина и почмокал губами, игнорируя гневные взгляды, которые метала в него Оливия. Дэвид не верил своим ушам. Почему их собеседник думал, что они нуждались в его советах? Что, во имя всех святых, он мог им предложить?
— Я сожалею о том, что случилось в поезде, — сказал мужчина. — Видите ли, я доктор, и мне…
— Раньше вы говорили, что продаете медицинские препараты, — перебил его Дэвид.
— В некотором смысле, да. Но, будучи врачом, я давал клятву помогать, а не вредить людям. Мне известно, что вы носите с собой нечто ценное.
Он кивнул на сумку Дэвида.
— Я не знаю, что именно вы там храните, и, в принципе, это меня мало интересует. Но другие люди желают завладеть вашими секретами. Вы ведь уже встретили некоторых из них?
— Лысого громилу с ножом?
Если в поезде у Дэвида возникали сомнения в реальности происходивших событий, то позже, распаковывая вещи в отеле, он обнаружил дырки от ножа — как в сумке, так и в нескольких вещах.
— Да, — ответил мужчина. — Хотя есть и другие.
Доктор снова отхлебнул вина. Дэвид и Оливия молча ждали.
— Поймите, разговаривая с вами, я рискую жизнью. Но мне хочется дать вам совет. Бросайте немедленно все свои дела, пакуйте сумки и улетайте домой. Живите долго и счастливо. Забудьте о том, что вам стало известно. И поверьте мне, все это ерунда. На самом деле вы ничего не знаете.
— Тогда зачем вы преследуете нас? — спросил Дэвид. — Если нам так мало известно, почему вы не даете нам прохода? И зачем вы лезете к нам с советами?
Доктор вздохнул, словно устал объяснять элементарные вещи.
— Потому что вы похожи на пару глупых детей, играющих с заряженным пистолетом.
— Я не ребенок, — с негодованием фыркнула Оливия.
— Когда оружие выстрелит, уже некому будет рассказывать, в кого оно попало, — продолжил доктор.
— Но кто эти люди, которым мы перешли дорогу? — спросил Дэвид. — Что они хотят?
— Они ведут свою игру — причем гораздо дольше вас. У них нет моральных ограничений, и они прекрасно исполняют свои роли. Не важно, что хотят эти парни. Главное, что в итоге они всегда получают свое.
Он одним глотком допил вино, встал и отодвинул кресло.
— Теперь вы знаете, что ваши жизни в опасности, — сказал он, бросив на стол небольшую купюру. — Не жалуйтесь потом, что вас не предупреждали.
Он натянул шляпу на уши и повернулся, чтобы уйти. Оливия схватила его за рукав.
— Почему вы рассказали нам об этом?
— Потому что на моих руках и так много крови.
Он направился к двери. Дэвид молча наблюдал, как доктор выскользнул из бистро, подождал, пока проедет старое такси цвета ржавчины, и затем исчез в подземном переходе метро, словно белый кролик, нырнувший в дыру, которая вела в Страну чудес.
Глава 26
Это старое такси проехало мимо него уже второй раз. Юлиус внимательно осмотрел платформу. Рядом крутились два подозрительных на вид туриста. Один держал пакет с продуктами, из которого торчал багет. Слишком уж прозаично для гостей Парижа. Когда поезд со скрипом остановился, Юлиус поднялся в вагон и, как только двери начали закрываться, быстро спрыгнул обратно на платформу. Никто не последовал его примеру. Похоже, слежки не было.
Входя в бистро, он подвергал себя огромному риску. Если весть о его предательстве дойдет до Эшера — или, боже упаси, до Эмиля Риго, — он исчезнет навеки, как те несчастные турки. Хотя Риго и так не простит им, что они убили его наемников. Чертов Эшер! Торопыга!
А пропади все к дьяволу, подумал он, шагая по платформе. Будь проклята их организация! Из-за них
