Белые пески пустоши потускнели в первых лучах рассвета. С вершин дул холодный ветер. Грейдон подошел к своим троим спутникам и отдернул одеяла. Дышат нормально, как будто спокойно спят, ранки затянулись. И все же они похожи на мертвых, синевато–серые, бледные, как пески, над которыми занимался рассвет. Грейдон вздрогнул, но не от холода.
Он взял пистолет Сомса, убедился, что он заряжен, и сунул себе за пояс. Затем разрядил остальное оружие. Какая бы опасность их ни поджидала, он был уверен, что против нее огнестрельное оружие бессильно. А быть в распоряжении своих спутников он больше не хотел.
Он вернулся к костру, сварил кофе, подготовил завтрак и подошел к спящим. Сомс застонал и сел. Он непонимающе посмотрел на Грейдона, потом встал. Осмотрелся. Увидел золотые корзины возле палатки Суарры. Его тусклые глаза блеснули, хитрое выражение появилось на лице.
– Идемте, Сомс, выпейте кофе, – Грейдон коснулся его руки.
Сомс с рычанием повернулся, рука его легла на рукоять пистолета. Грейдон отступил, нащупав в кармане свое оружие. Но Сомс потерял к нему интерес. Он опять смотрел на корзины, сверкающие в лучах восходящего солнца. Он толкнул ногой Старрета, и тот с ворчанием сел. Это движение разбудило Данкре.
Сомс указал на корзины и пошел к палатке, держа в руке бесполезное оружие. Старрет и Данкре – следом за ним. Грейдон тоже пошел. Кто–то коснулся его плеча. Рядом стояла Суарра.
– Пусть поступают, как хотят, Грейдон, – сказала она. – Они безвредны – сейчас. И никто не может помочь им.
Они молча смотрели, как Сомс откинул клапан палатки и вошел туда. Через мгновение он вышел, и они втроем принялись вытаскивать золотые колышки. Сомс скатал палатку вместе с колышками и сунул в одну из корзин. Потом они пошли в лагерь, Старрет и Данкре тащили корзины.
Когда они проходили мимо Грейдона, он пришел в ужас. Что–то человеческое покинуло их, его место заняло нечто нечеловеческое. Они шли не как люди, а как автоматы. Ни на него, ни на девушку не обратили внимания. Глаза у них были пустые, и смотрели они только на корзины с золотом. Дойдя до лагеря, они навьючили корзины на осликов.
– Пора идти, Грейдон, – сказала Суарра. – Властитель Глупости теряет терпение.
Он посмотрел на нее, потом рассмеялся, решив, что она шутит. Она посмотрела на фигуру в пестром костюме.
– Почему ты смеешься? – спросила она. – Вон он стоит, ожидая нас, Властитель Тиддо, Властитель Глупости, единственный из властителей, не покинувший Ю–Атланчи. Мать не отпустила меня сюда без него.
Он посмотрел на нее внимательней: конечно, она смеется. Но глаза ее оставались серьезными.
– Преклоняюсь перед мудростью Матери, – мрачно сказал он. – Лучшего сопровождающего она не могла бы найти. Для всех нас.
Она вспыхнула, взяла его за руку.
– Ты сердишься, Грейдон. Почему?
Он не ответил. Она вздохнула и молча отошла.
Он подошел к троим. Они стояли у костра, молча и неподвижно. Он вздрогнул: он так похожи на мертвых, ожидающих какого–то ужасного приказа. Ему стало их жаль.
Он налил кофе и сунул чашку в руку Сомса. То же самое сделал со Старретом и Данкре. Осторожно, неуверенно они поднесли чашки к губам, выпили горячую жидкость. Он дал им пищи, они жадно съели ее. Но при этом взгляды их не отрывались от корзин с золотом. Грейдон не мог больше этого выносить.
– Идем! – сказал он Суарре. – Ради Бога, идем!
Он дал в руки троим ружья. Они взяли их так же механически, как брали кофе и еду.
Теперь впереди пошел загадочный спутник Суарры, ослики за ним.
– Пошли, Сомс, – сказал Грейдон. – Пошли, Старрет. Пора идти, Данкре.
Послушно, не отрывая взглядов от корзин, они пошли вслед за осликами: слева тощий янки, гигант Старрет в центре, маленький француз справа. Они шли, как марионетки. Грейдон пошел за ними.
Они пересекли белые пески и двинулись по тропе, вьющейся между тесно растущими гигантскими деревьями. Примерно с час шли они по тропе. И неожиданно тропа кончилась на широкой каменной платформе. Перед ними возвышались две горы. Их вертикальные стены уходили на тысячи футов вверх. Между ними виднелась узкая щель, постепенно расширявшаяся. Платформа служила подступом к этой щели.
Тот, кого Суарра назвала Властителем Глупости, пошел по платформе, за ним Суарра. За ней трое, как манекены. Последним – Грейдон.
Путь вел вниз. Не было видно ни кустов, ни деревьев, вообще никакой растительности, разве что так можно было назвать шуршавший под ногами древний лишайник. Но этот лишайник облегчал спуск: ноги цеплялись за него. Он покрывал и стены по обе стороны. Света здесь было мало, но лишайник, похоже, улавливал его и поглощал. Было не темнее, чем в начале вечера. Ясно видны все предметы. Дорога шла вперед, не расширяясь. Не становилось ни светлее, ни темнее.
Впереди показалась скала, закрывшая проход. Дорога резко свернула, стало темнее. У Грейдона появилось беспокойное ощущение, что скалы высоко над его головой сомкнулись, что они входят в туннель. Лишайники под ногами и на стенах росли реже. Становилось все темнее.
Наконец лишайников совсем не стало. Грейдон двигался в полутьме. Он ничего не видел, кроме смутных теней тех, кто шел перед ним. Теперь он был уверен, что скалы вверху сомкнулись, погребя их. Он боролся с удушьем, которое принесла эта мысль.
И все же – и все же это была не тьма. Странно, подумал он, странно, что тут, в этом закрытом туннеле, вообще есть свет. Казалось, светится сам воздух. Слабо светились не стены, не пол. Источник света находился где–то впереди. Как будто светящиеся атомы медленно вплывали откуда–то в туннель.
Постепенно этих светящихся атомов становилось все больше, в тоннеле светлело.
Снова он резко повернул.
Они стояли в пещере, похожей на гигантский квадратный зал перед большой сценой. Возможно, гладкая каменная стена в ста ярдах впереди создавала такое впечатление. Стена походила на занавес, на дюйм приподнятый над полом. Из щели выплывали светящиеся атомы, которые заполняли туннель все усиливающимся светом. Здесь они пролетали стремительно, как стая светляков, каждый с ярким фонариком.
Грейдон поискал взглядом второй выход, и в это время занавес сдвинулся. Он беззвучно скользнул в сторону примерно на ярд. Грейдон обернулся – за ним стояли трое: высокий, маленький и гигант. Стояли с пустыми невыразительными взглядами…
Грейдону показалось, что над их головами мелькнул красный посох Властителя Глупости… но как это возможно?… вон ведь молчаливая фигура в пестром, с посохом в руке, далеко, у самого входа в пещеру.
Он услышал глухое проклятие Сомса, рев Старрета, высокий голос Данкре. Он резко повернулся к ним. Исчезла, полностью исчезла неестественная мертвенность, которая так удивляла его, вся неопределенность, размытость в действиях и целях. Они живы, насторожены, проворны – они снова стали собой.
– Что за дьявольское место, Грейдон? Какого дьявола мы сюда попали? – Сомс железной хваткой зажал руку Грейдона. Ответила Суарра:
– Это сокровищница, которую я вам пообещала…
– Да? – свирепый рык заставил ее замолчать. – Я у вас спрашиваю, Грейдон! Как я сюда попал? Вы знаете, Данк? Вы, Билл?
Ему ответили их озадаченные лица. Он направил ствол ружья на Грейдона.
– Выкладывайте!
И опять спокойно ответила Суарра:
– Какая разница, если вы уже здесь, все вчетвером. Там, откуда исходит свет, вторая пещера; в ней золото течет, как вода, и драгоценные камни растут на стенах, как фрукты. И это все ваше. Идите и берите.
