Пассажиров оказалось около двадцати человек. Света с Дроздом подходили к каждому, показывали снимки.
Куривший водитель, стряхивая пепел за окно, рассматривал фотографии дольше всех.
– Вот эта вроде ничего так, – хохотнул он, ткнув загрубелым пальцем в Стрельникову.
– Вы ее видели? – с надеждой спросила Света.
– Да ну, откуда! Вон только каких вожу!
Он мотнул головой в сторону салона. С первого сиденья ему лучисто улыбалась сухонькая старушка лет девяноста на вид.
Света присела возле нее.
– Простите, пожалуйста, вы откуда?
– Чево? – с улыбкой крикнула старушка ей в ухо.
– Откуда вы, бабушка? – повторила Света громче и потерла ухо.
– Из Малиновки она, – подсказали сзади.
«Из Малиновки!»
– Посмотрите, вы никого из эти людей здесь не видели? Может, в деревне?
Старушка живо перебрала фотографии, щурясь на каждую.
– Может, вам очки надеть? – подсказала Света.
– Чево?!
– Очки, говорю, не нужны?! – рявкнула Света.
– Ты очки продаешь? – удивилась старушка.
– Ваши! Ваши очки!
– Девушка, вы с ней только зря время потеряете, – проговорили сзади. – Она мало того, что глухая, еще и не видит ничего. А если видит, то не запоминает. Ее сын встречает в Малиновке, иначе она не помнит, в какой дом идти. А на станции я ее сажаю в автобус. Давайте лучше мне. Гляну, кто там у вас.
Света обернулась к советчице. Симпатичная круглолицая женщина лет пятидесяти, похожая на сельскую учительницу из книжек, протянула руку.
Света молча отдала ей пачку фотографий.
– Это кто? – с любопытством спросила «учительница». – Лица все какие хорошие…
Света уклонилась от прямого ответа.
– Вы кого-нибудь из них здесь видели?
Женщина покачала головой. И вдруг сказала:
– Ой, вот эту, кажется, помню. Точно, помню! На машине она приезжала.
Света выхватила снимок у нее из рук. Неужели им так повезло?! Они нашли, кто может опознать Стрельникову!
Но в следующую секунду испытала острое разочарование. На фотографии была неизвестная ей молодая актриса, которую она прежде никогда не видела. Смуглая черноволосая девушка в ярком длинном платье загадочно улыбалась зрителю. «Кармен, наверное, ставили. Или пушкинских “Цыган”».
Женщина явно ждала одобрения, и Света через силу улыбнулась.
– Спасибо большое, вы очень нам помогли.
В самом конце салона, опросив последнего пассажира, выпрямился Дрозд, и по его лицу стало ясно, что он тоже ничего не добился.
– Да, уже года два прошло, не меньше, – горделиво сказала «учительница». – Но у меня память на лица прекрасная, скажу вам без ложной скромности. Каждому бы такую память! Эта девушка дорогу не могла найти. А я ей говорю: вам, говорю, нужно ехать…
И подробно пересказала их разговор. Свете показалось, что пересказ мог бы быть и покороче. Но собеседница увлеклась собственными воспоминаниями.
На их счастье, водитель громко объявил:
– Перекур закончен, поехали, граждане!
Как только Дрозд со Светой спрыгнули со ступенек, дверь за ними захлопнулась. Маршрутка фыркнула и умчалась, взметая пыль на проселочной дороге.
– Кого там тетенька опознала? – спросил Дрозд. – Покажи.
– Да ошиблась она, наверное. К тому же это было несколько лет назад.
– Эх, черт… Все равно давай проверим.
– Давай, – согласилась Света без малейшей веры в успех. – Ну что, теперь домой? В Малиновку не поедем, я надеюсь?
– Подожди, мы кассира не опросили.
Но касса уже закрылась. Станция опустела, и только седой старик, призывавший Мишу, бродил по платформе.
Света с Дроздом переглянулись.
– Дедушка, вас подвезти? – предложил Дрозд, подходя к нему.
– А? Что? – вздрогнул старик. – А-а, нет, ребятки, спасибо. Я зятя жду. Зять за мной должен приехать. Перепутал время, опоздал, что поделаешь. Я ничего, погуляю здесь. Тепло у нас, можно и погулять.
Он пощипал клочковатую бородку и полюбопытствовал:
– А вы что же, едете куда? В Назарово?
– В Малиновку собирались, – ответил Дрозд.
– Эх! Так вам со мной не по пути. Я-то в Назарово. Автобусом можно, конечно, только пока он доплюхает! – Старик махнул рукой. – Ничего, Миша мой приедет, домчит, как говорится, с ветерком.
Он доверчиво посмотрел на Свету и признался, понизив голос:
– Зять-то у меня хороший, не каждому таких выдают. А вы что же, в автобусе потеряли что? Сережку обронили? Бродили, искали…
Света подивилась зоркости старика. Он не отходил от станции, но успел разглядеть, что они долго находились в маршрутке.
– Нет, не сережку. Мы разыскиваем одного человека, который был здесь несколько дней назад. Вот, спрашивали, не видел ли его кто-нибудь.
– Это что же за человек такой?
Дрозд без особого воодушевления достал фотографии.
– Кто-то из этих.
– Глянуть-то можно?
Старик полез в карман, выудил очки и нацепил на нос. Первую фотографию отодвинул далеко от себя, рассмотрел на расстоянии вытянутой руки и молча отдал Свете. Вторую вернул сразу же. На третью коротко глянул и кивнул:
– Да, был здесь такой, помню его. Рано утром был, еще до восьми. Заблудился, значит, вот что. Здесь у нас все плутают. Ни указателей ведь нету, ну ничего! Пять деревень кругом, попробуй разберись, где какая! Походил он, значит, дорогу спросил у кого-то и уехал.
– Это какого числа было? – замирающим голосом спросила Света.
– А пятнадцатого, – не задумываясь, ответил старик. – Я почему помню? Потому что пятнадцатого в город должен был ехать, к доктору своему. Ну и поехал. Пораньше, чтобы, значит, до обеда успеть. Не успел, конечно. Успеешь тут с такими очередями! Все болеют, как с цепи сорвались!
– Подождите! – прервал Дрозд словоохотливого старика. – Вы уверены?
К станции подлетел замызганный «Жигуленок».
– А вон и Миша мой! – обрадовался старик и замахал руками, как будто стоял в густой толпе и боялся, что его не заметят. – Уверен, уверен! У него лицо приметное такое, кругленькое.
И пошел навстречу широкоплечему мужчине, выбравшемуся из машины.
А Света и Дрозд остались стоять, глядя на фотографию, с которой грустно улыбался похожий на забытого всеми доброго клоуна маленький актер Серафимович.
Глава девятая,
В темном зале пахло краской, клеем и еще каким-то специфическим ремонтным запахом, который держится долго-долго. Возле тускло освещенной сцены в углу стояла забытая стремянка, а рядом
