принцесса передала провожавшему ее настоятелю сверток, скорее всего, с деньгами, потому что монах долго и усердно ее благодарил. Там же она раздала щедрую милостыню, собравшую целую толпу детей и попрошаек, и только потом села в карету. Все это время господин Кристинек наблюдал за ней с противоположной стороны площади, укрывшись в наемной карете. Он и дальше поехал за ее поездом, приказав мне со всевозможной скоростью примчаться к вам и передать это известие.
— Ты говоришь о толпе попрошаек — значит, отъезд принцессы не прошел незамеченным.
— О, нет. Господин Кристинек заметил на площади и особенно на улице Квиринале многих газетчиков. Остается предполагать, что за ее домом постоянно следили.
— Уже на пути в Пизу ты не видел признаков оживления? Никто не ждал принцессы? Никто не говорил о ней в тратториях?
— Насчет встреч ничего сказать не могу, а разговоры…
— Ты что — боишься их передать?
— Нет, ваше сиятельство, но они не слишком приятны.
— Это не имеет ни малейшего значения. Говори, все говори.
— Многим известна цель поездки принцессы — встреча с вами. И многие видят во встрече с принцессой вашего сиятельства ловушку для простодушной и не знающей света девушки.
— Тебе показалось, она пользуется симпатиями?
— К сожалению. На людей не производит впечатления даже усиленно распространяемая английским посольством сплетня о любовной связи принцессы с вами, ваше сиятельство, простите меня за откровенность. Англичане утверждают, что принцесса поспешила на любовное свидание с вами.
— И Что же? Неужели вы думаете, Рибас, они стали бы об этом говорить без нашего ведома. И без нашей просьбы. Никакой политики, никаких заговоров и претензий на российский престол.
— Но ведь эти сплетни могут дойти до самой принцессы.
— Могут. Но она достаточно умная женщина, чтобы оценить подобную дымовую заслону должным образом. Когда мы можем ждать нашу путешественницу?
— Я опередил ее поезд самое большее на два дня.
ПИЗА
Квартира А. Г. Орлова
А. Г. Орлов
…Поверила. Все-таки поверила. Несмотря на болтовню газет. Не читала? Не донесли поляки? Не может быть. Рассчитала. Или приготовления сделали свое дело.
Встречать за городские ворота выехали. Наши офицеры в парадных мундирах, при орденах. Шитье золотое на солнце переливается. Лошадей наняли одна другой лучше. Себе купить пришлось — в наем не отдали. В Россию возьму. Красавец.
Карету остановила. Дверцы открылись. Офицеры вместе со мной спешились. Поклон по царскому ритуалу — треуголки до земли. Первым представился. Не улыбнулась. Головой кивнула. Спросила, на каком языке со мной говорить. Может, на немецком — слыхала, мне он сподручней. Поблагодарил. Она со своей свитой то по-французски, то по-итальянски.
Просил разрешения до дворца проводить. Согласилась. На Соборной площади снова карету остановила — собором любоваться стала. О дворце спросила, не Медичисов ли — знает, что в Пизе лучший. Аудиенцию на завтра определила. Мол, с дороги отдохнуть хочет.
На другой день узнал — поехала город смотреть. В Баптистерии побывала — у купели молилась. На Кампаниллу подняться изволила. По кладбищу ихнему — Кампо Санто прогуливалась. В университете побывать обещалась.
На первой аудиенции всем офицерам снова приказал в парадной форме быть. Сам колено преклонил во время представления. Задерживать не стала. Время назначила о делах поговорить, а до того снова в город направилась. Не таится, но и занавесок в карете не раздвигает. Уголок отбросит и смотрит. В картезианский монастырь Чертозу тоже съездила.
Спросил, откуда все знает. Усмехнулась: как можно не знать! Давно в Италии побывать собиралась. За делами не получалось.
Толковал, мол, весь флот за нее — пусть только о правах своих заявит. Присягу примем. Пожала плечами: одного флота мало. Вернее союз с султаном. Убеждать начал: ждут ее в России. Еще как ждут. А на флот лучше самой посмотреть. Своими глазами во всем убедиться.
До Ливорно доехать ничего не стоит. Всего-то 12 верст. И свиты брать нужды нет. Налегке проехать можно, в тот же день и вернуться. Благо, погода преотличнейшая, хоть и февраль. Дожди перестали. Солнце светит. На море штиль. В ливорнской гавани весь наш флот как на ладони.
Четыре дня пустых разговоров. То ли советчика какого ждет, то ли ко мне присматривается. Пришлось английского консула в Ливорно сэра Джона Дика просить письмо срочное прислать. Будто не поладили между собой российские и английские чиновники. Без меня третейскому суду не быть.
Письмо показал — прочла. О чем дело пошло, у чиновников спросила. Ничему не верит. Еще хуже секретарь ее — Чарномский: все выслушивает да высматривает.
Предложил, раз оказия такая подвернулась, вместе поехать. От сэра Дика приглашение на обед передал. От него самого и супруги.
Тут и согласилась, только от сопровождающих лиц все равно не отказалась. На том сошлись, что в двух каретах поедут с ней камеристка, камердинеры два да два секретаря. Туалетов самую малость взяла — решено было к ночи в Пизу вернуться. Со мной ехать наотрез отказалась — причин и объяснять не стала.
Накануне отъезда за столом спросила, что меня с императрицей развело, почему служить ей больше не хотел. Ведь сам же ее на престол возвел. Ответил: думали мы все о Павле Петровиче, а вон как все обернулось.
Черновик письма своего графу Никите Панину показала: «Вы в Санкт-Петербурге не доверяете никому, друг друга подозреваете, боитесь, сомневаетесь, ищите помощи, но не знаете, где ее найти; можно ее найти во мне и в моих правах. Знайте, что ни по характеру, ни по чувствам я не способна делать что- либо без ведома народа, не способна к лукавству и коварной политике, напротив, вся жизнь моя будет посвящена народу… Если я не скоро явлюсь в Петербург, это ваша ошибка, граф…»
То ли помчался Никита Иванович с письмом соблазнительным к императрице, то ли смолчал? Не забыть бы императрицу спросить — всегда пригодится.
Главное — завтра все должно решиться. Сэр Дик бы не подвел, а мои давно все на стреме.
ИТАЛИЯ
Ливорно
Елизавета, А. Г. Орлов, контр-адмирал С. Грейг с женой, английский консул сэр Джон Дик с женой, И. Кристинек
— Благодарю вас за великолепный завтрак, лорд Дик. Надеюсь со временем я смогу вам отплатить не меньшим гостеприимством.
— Вы очень добры, ваше императорское высочество, но для нас это такая честь принимать в своем доме российскую кронпринцессу. О таком событии в нашей семье будут рассказывать из рода в род.
— Я должна отдельно отдать должное вашим способностям превосходной хозяйки, леди Дик. Меню было изысканным, а ваш повар выше всяких похвал.
— О, ваше императорское высочество, я должна признаться, мои заслуги здесь слишком ничтожны. Впрочем, английская кухня далеко не всем по вкусу. Поэтому мы с мужем предпочли для такого торжественного случая пригласить лучшего повара Ливорно, и, если наш выбор оказался удачным, я
