взбунтовавшиеся горожане освободили королеву. Педро хотел предать Толедо огню и мечу – но взять город ему не удалось. Тогда коварный монарх попросил у Бланки прощения. Едва королева вернулась в Севилью, ее заключили в крепость, где она и была убита по королевскому приказу в 1361 году…
Этот приказ стал последней каплей. Народ поднял восстание, которое возглавил Энрике Трастамара – оставшийся в живых брат Педро. Кровавая распря охватила половину Европы. Король, нуждаясь в поддержке духовно-рыцарских Орденов, сменил нескольких магистров Алькантары – пока Орден не возглавил Мартин Лопес де Кордоба, королевский казначей. Однако когда Энрике вторгся в Кастилию, местная знать, включая членов Орденов, разделилась на два полярных лагеря. 3 апреля 1367 года они сошлись не на жизнь, а на смерть в битве при реке Нахере (Najera). С одной стороны – войска Педро и Черного Принца, сына короля Англии Эдуарда III, рыцаря, взявшего в плен при Пуатье самого короля Франции. С другой – воины Энрике Кастильского, укрепленные французскими наемниками. Братья Ордена Алькантары стояли друг против друга с обеих сторон…
Французские войска первыми пошли в атаку, чтобы прорвать английский строй. Но англичанам удалось обхватить их фланг. Одновременно нападению подвергся и фланг кастильского обоза. Окруженные рыцари отчаянно сражались, но противник превосходил их числом… Король Энрике оказался в самой гуще сражения. Но его штандарт упал, франко-кастильские ряды смешались и стали отступать. Их единственной надеждой оставался мост через Нахеру. Кто бежал к нему, кто прыгал в реку, которая скоро стала красной от крови… Английские лучники осыпали беглецов дождем стрел. Только ночь спасла кастильскую армию от полного уничтожения – но семь тысяч пехотинцев и шестьсот конных рыцарей полегли на поле брани… Среди них было немало и братьев Алькантары.
Разбитый, Трастамара бежал в Арагон. Но очень скоро, получив денежную помощь от короля Франции, закупил оружие, нанял солдат, выкупил многих французов и кастильцев, взятых в плен у Нахеры. К весне 1368 года Леон, Мадрид и вся северная Кастилия были в руках Энрике. Видя, что этого натиска не остановить, Дон Педро, презрев все божеские законы, вступил в союз с мавританским королем Гранады. Мавры ревущей черной лавиной обрушились на Кордову. Горожане сопротивлялись, но в нескольких местах рухнули стены. Мавры уже собирались ворваться в город, когда женщины, обезумев от страха, побежали по улицам, со слезами моля мужчин спасти их детей от зверств неверных…
Вопль отчаяния придал воинам новые силы. Черные знамена мусульман были сброшены со стен – и город остался спасенным. Напуганные яростью сопротивления мавры несколько дней спустя ушли, и Педро остался в одиночестве. Вскоре он будет низложен – а его брата коронуют, как Энрике II.
Теперь у кастильцев остался один лютый враг – мавры. В 1394 году магистр Алькантары Яньес де Барбудо возглавил крестовый поход в Гранаду. Но королевство Насридов было отлично защищено от вторжений. Его окружали высокие горы, в которых порой было не найти даже ручейка. Коварные мавры, которые чувствовали себя здесь как дома, ловко отрезали войска наступающего противника от источников снабжения. Войска магистра были окружены и уничтожены – поистине невосполнимый удар для ордена!.. Гранада падет лишь столетие спустя, и к ее освобождению приложат руку рыцари Алькантары и Калатравы…
Но героизм на поле боя не был препятствием для интриг внутри самих Орденов. С 1355 по 1371-й в них сменилось больше пятнадцати магистров, многие из которых были коварно убиты. Распри продолжались и в следующем веке. В 1472 году магистр Ордена Алькантары Гомес де Касерес неосторожно оскорбил некоего Альфонсо де Монроя за свадебным столом. То т в ярости ударил обидчика, за что был немедленно арестован. Каким-то образом брат Альфонсо сумел бежать в Алькантару. Гомес последовал за ним. Полторы тысячи всадников и две с половиной тысячи пехотинцев не спасли магистра – он попал в засаду и был убит. Де Монрой заступил на его место, но некоторые братья не захотели с этим смириться. Племянник покойного де Касереса Франсиско де Солис хитростью заманил новоиспеченного магистра в свое приорство, арестовал и провозгласил магистром себя. Самопровозглашенный магистр руководил недолго – год спустя герцогиня Пласенсийская добилась папского разрешения на то, чтобы Орден возглавил ее сын Хуан де Зуньига. Вскоре из заточения бежал Альфонсо де Монрой, и «магистрская чехарда» началась по новой. В итоге верх одержал Зуньига, которого поддерживали король Фердинанд и королева Изабелла. А в 1494 году он отказался от своего звания в пользу короны – и Его Величество Фердинанд получил папскую буллу, даровавшую ему магистерство Ордена Алькантары. Хозяйство ему досталось вполне приличное – 38 командорств с годовым доходом почти в 50 тысяч дукатов. Отныне полный контроль над Орденом был обеспечен. И полвека спустя Карл V уже официально подчинил управление испанскими Орденами монаршему дому.
К началу XVII столетия в ордене Алькантары состояло 127 рыцарей. Вместе с братьями из других Орденов они образовали особый орденский полк, который входил в состав испанской армии до начала XX века.
В 1931 году рыцари Алькантары были окончательно распущены – однако сей факт не был признан каноническим правом. И усилиями дона Хуана, графа Барселонского, отца короля Хуана Карлоса I, Орден был возрожден в 1978 году.
…В то время как вся Кастилия ликовала по поводу воцарения короля Энрике, другая монаршая особа, Пьер Лузиньян, принц де Пуатье Антиохийский основал свой собственный Орден. Правда, произошло это еще в 1347 году, в бытность его графом Триполийским. Но он продолжал оставаться магистром, и сев на трон Кипрского королевства. Увы, архивы Ордена давно обратились в пыль – единственный его след мы обнаруживаем в дневнике пилигрима XIV века, скрупулезно запротоколировавшего свод обетов и требований, которые предъявлялись к желающим стать рыцарем… Этот след приводит нас к рыцарским надгробиям, коих немало сохранилось по всей Европе. Симон де Сарребрюк и Антуан Тонис, Никола да Эст и Фридрих фон Гогенберг – все они покоятся с миром в землях Нидерландов, Швейцарии и Германии. На потемневших от времени могильных плитах едва виднеется полустертый меч…
Отрывистые, как удары рыцарского меча, строки Максимилиана Волошина вполне могли бы стать эпиграфом к жизни Пьера I, столь же отважного, энергичного и дерзкого, как и его русский тезка, несколько веков спустя прорубивший «окно в Европу». Им восхищались Фруассар и Машо, Петрарка и Чосер. Пьер был вторым из четверых сыновей Гуго IV, правителя Кипра, носившего также титул короля Иерусалима. Небольшой остров в Средиземном море был буквально пропитан духом Святой Земли. Само островное королевство создано во время Третьего Крестового похода – и с той поры служило пристанищем для тех, кто бежал от карающей десницы «неверных». Приток франкоязычных беженцев особенно усилился после падения Акры. Идея борьбы с сарацинами витала в воздухе – и мальчик не мог ею не заболеть. Стихотворная хроника Машо «La prise d'Alexandrie» утверждает, что вскоре после смерти старшего брата Ги Пьер, сделавшись наследником кипрского трона, имел видение. Сам Иисус Христос явился ему – и потребовал возвратить Святую Землю под власть христиан. Вскоре семнадцатилетний принц принял обеты крестоносца и основал Орден – «для привлечения рыцарей доброго нрава к обретению Земли Обетованной, а также бывалых солдат, нуждающихся в спасении своей души»… Романтичный юноша назвал его Орденом Меча.
О, этот обоюдоострый меч – вечный символ божественной мудрости и правды! Он облечен магической властью повергать в прах силы тьмы. С его помощью архангел Михаил поверг Люцифера – а за много веков до этого Персей спас прекрасную Андромеду. Библейские херувимы с огненными мечами охраняют врата рая, рукоятку меча познания сжимает в руках Вишну – «Подобно тому, как меч рассекает узлы, так и разум достигает самых укромных уголков буддийской мысли…» Закаляя это грозное оружие, смертные использовали тайные знания – и мечи приобретали сверхъестественную силу. О них слагались саги и легенды – так появился Экскалибур короля Артура. Положив на меч руку, произносили клятвы. Нарушивший их находил смерть – так, отделяя душу от тела, меч разъединял небо и землю. Но рукоять, пересекаясь с лезвием, образовывает крест, вот почему меч – еще и символ союза. Вот почему им жаловали, принимая в рыцарское братство…
Но весь этот культурный пласт вряд ли был осилен принцем Пьером, когда он с пылающим взором рассказывал о своих замыслах дворянам-пилигримам, делавшим на Кипре передышку по дороге в Святую
