Наполеона Бонапарта появится единственная в своем роде награда для всех сословий – «Орден Почетного Легиона». А пока воины, священники, крестьяне и ремесленники «едины и нерушимы» вставали против турок…
…Но, пожалуй, никто не питал ненависти к османам так сильно, как Миколош Обилич, сербский рыцарь.
С идеей убить султана Мурада он отходил ко сну вечером и поднимался утром. Как-то раз, собрав вокруг себя двенадцать рыцарей, он создал Орден и нарек его именем Дракона Святого Георгия. Праведным гневом пылали новоиспеченные братья. Им суждено было пронзить извивающееся чудовище. А чтобы защититься от его ядовитых укусов, придумали щит – солнце с двенадцатью лучами, да начертали на шлемах силуэт дракона…
Предания о Миколоше Обиличе много веков переходили из уст в уста. И сейчас каждый серб поведает вам, что творилось при слиянии Лабы с Ситницей, в дни, когда здесь кипели жаркие баталии… Вот памятник султану Мураду – маленькая мечеть, в которой, по преданию, хранится его сердце. Неподалеку – три камня, лежащие на расстоянии 25 метров друг от друга. Здесь рухнул как подкошенный верный Миколошев конь, и рыцарь, опершись на копье, как на шест, ушел от преследователей тремя гигантскими прыжками… Маленький пригорок усеян надгробиями: это могилы турок, павших от руки героя… Но главный подвиг Миколоша был впереди. 15 июня 1389 года, в день, когда разразилось сражение на Косовом поле, проник он в расположение османов, прикинувшись дезертиром. И, пробравшись в палатку султана, вонзил ему в сердце карающий кинжал… Свершилось – Святой Георгий поразил дракона! Увы, отведенная ему роль оказалась ролью террориста-смертника – Миколош был схвачен и казнен сыном Мурада Баязидом I.
Вместе с ним мученическую смерть приняли остальные рыцари. Только один из двенадцати выжил – Штефан Лазаревик, наследник сербского принца Лазаря, который пал на Косовом поле. И, разумеется, когда венгерский правитель Сигизмунд (по совместительству – глава Священной Римской империи) в 1408 году воссоздал Орден Дракона, Штефан примкнул к нему одним из первых… До самой кончины носил он на шее знак – дракон, свернувшийся в кольцо, открыл пасть и развернул крыльями. Его хвост обвит вокруг шеи, а между ними – алый крест на серебряном поле… Штефана и похоронили в подвеске – чтобы предстал перед Господом в полном рыцарском обличье.
Между прочим, «дракон» по-румынски «Дракул». И прозвище, которое носил кровожадный трансильванский граф Влад III Цепеш, перешло к нему от отца, вступившего в элитарный Орден. Влад II относился к рыцарским обязанностям столь серьезно, что отдал приказание отчеканить силуэт дракона даже на монетах. Нанесение на них изображения считалось делом сакральным, и при дворе поговаривали о том, что рыцари тайно поклоняются дракону-дьяволу… Удивительным образом эти слухи долетели до наших дней – Орденом Дракона назвали свою организацию молдавские сатанисты, творившие черные дела в Приднестровье…
…Если Филипп де Мезьере и Миколош Обилич полагали, что все беды – от турок, то французский король Иоанн II Добрый «врагом номер один» считал англичан. Его «Орден Рыцарей Богоматери благородного Дома» (из-за вышитой на плаще черной восьмиконечной звезды его еще называли Орденом Звезды) был учрежден для того, чтобы всеми силами бороться с недругами из Туманного Альбиона. Даже в том случае, если противник окажется в десять раз сильнее, рыцари не имели права удаляться от поля боя более чем на четыре арпана (мера площади примерно в полгектара). Если же враг продолжал преследование, у кавалеров ордена Звезды было два выхода – умереть или сдаться в плен. Доблестные рыцари остались верны своей клятве. Около сотни из них сложили головы в битве при Пуатье, отказавшись спасаться бегством под смертельным огнем английских лучников. До конца остался в строю и сам Иоанн II, несколько лет спустя умерший в английском плену…
Но какими бы причудливыми ни были обеты, одно правило оставалось незыблемым: рыцарь имеет право состоять лишь в одном Ордене. Французский монарх Людовик XI был даже вынужден обвинить герцога Карла Смелого в государственной измене за то, что тот согласился быть почётным членом английского Ордена Подвязки. Но одному герою стать кавалером сразу трех Орденов все-таки удалось. Правда, произошло это по воле Александра Дюма – а звали этого рыцаря граф де ла Фер. В одной из частей знаменитой трилогии он повергает в изумление самого кардинала Мазарини тем, что появляется перед ним, будучи «одет в черное платье, скромно вышитое серебром. Он носил знаки Подвязки, Золотого Руна и Святого Духа – трех высших Орденов; соединенные вместе, они бывали только у королей или у артистов на сцене…»
Любите ли вы благородного Атоса так, как люблю его я? Если да, то уверена, что вы согласитесь – его награды заслуживают отдельного рассказа.
«Позор тому, кто дурно об этом подумает»
(Орден Подвязки)
…Английская армия отступала, и позора было не избежать. Каждый шаг по направлению к Фландрии отзывался в сердце короля Эдуарда щемящей болью. Но остановиться, чтобы дать французам решительный бой, слишком рискованно – настолько неравны силы. Решение сражаться пришло неожиданно – когда несколькими милями севернее Соммы, подле деревни Креси-ан-Понтьё, перед ним неожиданно распахнулось широкое поле. Над дорогой, которой пройдут французы, высился плавный склон. Справа – речушка Me, слева – густая зеленая рощица. Армию выстроили тремя «войсками». Центром будет командовать он сам, Эдуард III. На флангах размещались лучники, смыкаясь посредине буквой V. Ее острие было направлено в сторону врага. Весь день напролет пехотинцы копали перед своими позициями неглубокие ямы – ловушки для рыцарских коней. И тут – какая удача – грянул ливень! Размокшая земля станет их союзником, превратив закованных в кольчуги французских рыцарей в неповоротливую груду железа.
Французы показались к вечеру. Увидев перед собой стройные ряды противника, Филипп VI отдал приказ сплотиться и двинуть вперед арбалетчиков. Не дожидаясь, пока они откроют огонь, Эдуард поднял вверх копье, к острию которого была привязана голубая ленточка, оторванная от его походного костюма. В атаку! Генуэзцы открыли стрельбу – но тут же отступили под градом метровых английских стрел. Тогда прямо по их головам вперед пошли тяжелые рыцари. Копыта скользили в жидкой каше, и тот, кто упал с коня, так и оставался лежать на земле… А сверху сыпались и сыпались стрелы – по меньшей мере, пятнадцать французских атак захлебнулось в адском огне. Пятьсот тысяч стрел выпустили в тот вечер доблестные лучники, оставив на поле горы трупов. Полторы тысячи рыцарей, двадцать тысяч пехотинцев – против двухсот убитых англичан… Но потери будут подсчитаны позже. Победой английской армии над почти троекратно превосходящими силами противника будет восхищаться вся Европа. А военные историки будущего назовут ее началом конца эпохи рыцарства – ведь, начиная с битвы при Креси, на передний план выйдет легковооруженная пехота.
Те м не менее, именно это сражение, по одной из версий, дало начало, пожалуй, самому известному рыцарскому Ордену Англии. Если посмотреть на гербовый щит страны, можно легко обнаружить, что он опоясан голубым ремешком с пряжкой – именно такой поднял король Эдуард на острие копья. На ремешке надпись: «Honi soit qui mal y pense» – «Позор тому, кто дурно об этом подумает». Справедливости ради, этот девиз плохо сочетается с историей, якобы имевшей место на поле Креси. Куда более подходящей можно считать иную версию – словно специально созданную для любителей куртуазной рыцарской культуры…
…Эдуард III еще только готовил поход на Францию. По всем лучшим дворам Европы объявил он о созыве рыцарского турнира. Грезивший подвигами отважных рыцарей короля Артура и желая превратить предстоящий турнир в демонстрацию собственной военной мощи, Его Величество даже приказал сделать пристройку к Виндзорскому замку. В ней должен был разместиться легендарный Круглый стол – точь-в-точь такой, за каким собирались его кумиры. Увы, к столь замечательному проекту пришлось вернуться уже после войны. В 1348-м пристройка к замку, наконец, была сооружена. И грянул бал, которому навсегда будет суждено войти в историю Британии. Эдуард кружился в танце с Джоан Кент, графиней Солсбери – и вдруг к его ногам упала подвязка. Небесно-голубая, расшитая шелком и усыпанная драгоценными камнями, она беззащитно лежала на роскошном паркете. Графиня закрыла лицо руками, по залу пробежали смешки – но король, галантно подняв подвязку, повязал её на рукав. «Honi soit qui mal y pense» – «Позор тому, кто дурно об этом подумает»… Говорят, именно в это мгновение королевскую голову посетила идея создать Орден Подвязки и сделать произнесенные на балу слова его девизом.
