Добираюсь до дорожки, соединяющей два шатра. Дальше становится попроще, на бетоне ловушки не устраивают.
Неожиданно перед носом возникают огромные босые ноги и так же исчезают. С трудом перевожу дух. «Шляются тута всякие!» – вырывается чуть не вслух. Пока словно удав шлифую землю, НЛО поднимается метров на сто; помигав иллюминацией и прочими спецэффектами, тает во тьме.
Твёрдый металлический, но тёплый, как живой, материал купола чуть потрескивает под ладонями. Обшариваю вкруговую, но ни одной значимой щёлочки не обнаруживаю. Что дальше? Мочить караул или исчезнуть, оставив разгадку на потом? Почти нырнув в спасительную тьму, замечаю, что караул исчез. Гомон за спиной не утихает, ребята влились в компанию, справедливо опасаясь остаться не у дел. Мгновение, и я внутри. Довольно яркий свет почти не оставляет теней на полированном камне пола. Солидный ангар практически пуст, но установка, находящаяся в центре, заставляет крепко потрясти головой и проверить, не посетили ли меня глюки. Нахождение здесь портала МпЭса выглядит полнейшей нелепицей. Но довольно значительные отличия от земных аналогов заставляют думать о нахождении высокоразвитой цивилизации совсем неподалёку.
В шатре никого, портал унёс женщин в неизвестность. Прихватив с горя огромный рюкзак НЗ, растворяюсь в утреннем тумане. Надо видеть радость пса, через минуту после возвращения вылизавшего меня до блеска. Кое-как успокаиваю не на шутку развеселившегося Шарика. Завтрак по-походному питателен и скор. Пора домой, и, хотя вопросов по-прежнему больше, чем ответов, необходимость детальной проработки ситуации важнее остального. Обследование МпЭса сегодня гарантирует, пожалуй, только боевое столкновение с противником, и, учитывая его численное превосходство, бежать придётся быстро и далеко. Думается, уйдут они скоро, не их земли. Тогда вернусь и тщательным образом осмотрю лагерь. Уходим, нюхать запах потных тел и свежего перегара радости мало для меня, не говоря о звере с развитым обонянием.
Глава 8
Пару дней, не торопясь, добираемся до дома. Родная хижина встречает тишиной и прохладой. С огромным удовольствием растягиваюсь на мягкой, пахнущей сушёными травами лежанке. На гладких, обмазанных глиной стенах скалятся черепа странных зубастых существ. Ничего подобного здесь не встречается, скорее, вымершие виды, но определённый уют и, если хотите, атмосферу охотничьего домика они создают. Приладив внутрь нескольких черепов лампадки, получил жуткие, но очень эффектные светильники. Повертевшись немного на кровати, засыпаю под дрожащий свет трещащих в масле фитилей. Будит монотонный шум редкого в этих местах гостя, затяжного дождя. Обожаю это состояние между сказкой снов и жёсткой сутью реальности. Мозг ещё во власти ночи, но никакие кошмары, её спутники, уже не страшны в лёгком свете утренних сумерек.
Глотнув воды, растапливаю печурку. Сухие поленья весело трещат, гоня прочь утреннюю сырость. Сверкающий хромом чайник быстро закипает. Готовлю заварку, когда в дом врывается промокший до нитки и вечно голодный пёс. Специально для таких случаев вырезанная дубинка быстро успокаивает не в меру резвого Шарика. Оценив ситуацию, он, чинно отряхнувшись у дверей, пристраивается на тёплом полу, не отрываясь, глядя на горящие дрова. Даже запах открытой тушёнки не может отвлечь его от созерцания пляшущих языков огня. Вываливаю мясо в чашку и ставлю под нос впавшему в транс зверю.
Пока льёт не переставая дождик, решаю обследовать мешок с конфискованным НЗ. Каких только чудес не прячут под невзрачной холстиной рюкзака! Вываливаю нежданное богатство на кровать и сортирую мешочки, коробочки по кучкам. Спрятанная под полированный металл шкатулки аптечка отправляется в самый дальний резерв. Приём непроверенных микстур может резко сократить продолжительность жизни. Ножи, рыболовные принадлежности не слишком отличаются от земных аналогов. Два странных предмета, похожих на древние пистолеты, упакованные в блестящие металлические коробки, с предельной осторожностью ставлю на стол. С этим разбираться необходимо не спеша и в другом месте.
Консервы, ёмкости с водой и вином, сухой спирт в больших таблетках и, о чудо! – сигареты в длинных серебристых пачках. На красной полосе внизу до боли знакомый лейбл «Мальборо». Опять непонятные вещи, но по такому случаю оставляю лишние вопросы на потом. Сейчас тоненькая целлофановая ленточка, легко скользя под рукой, открывает доступ к туго набитой изящной коробочке. Серебристая фольга сорвана, видны отливающие золотом фильтры. Пачка мнётся, когда пальцы в нетерпении вырывают из гнезда сигарету. Зажигалка высекает голубой огонёк – на удивление долго хранит газ китайская поделка, приобретённая ещё на Земле. Никуда не спеша, наслаждаюсь ароматным мягким табаком. Дождь постепенно стихает, и появляется идея слазить в погибший портал для более тщательного знакомства с оборудованием.
Свежий ветерок быстро разгоняет тучи. Утопая по щиколотку в мокрой траве, бреду к знакомому дубу. Спустившись вниз, на ощупь нахожу дверь. Ломаю три светящихся палочки и, осветив небольшое помещение, осматриваюсь. Пульт управления давно мёртв. Полированная сталь покрыта толстым слоем пыли, системные блоки больше напоминают пропылённые чемоданы на антресолях. Пытаюсь приспособить в качестве источника тока ещё живые после путешествия батареи. Мигающий шар монитора своей голубизной сигнализирует о полном отсутствии информации. Дальнейшие попытки ни к чему не приводят, станция полностью уничтожена.
Покидая портал, решаю через пару дней идти к лагерю. МпЭс в шатре поразительно напоминает земной. Нужно попробовать влезть в чужой компьютер и попытаться разобраться в нём. Клавиатура с английским алфавитом, цифирки арабские да и их расположение знакомо с детства. Если и потроха машин идентичны, то есть неплохие шансы поработать с информацией.
Незаметно оказываюсь в водовороте хозяйственных забот. На жаре, обливаясь потом, окучиваю картошку, пропалываю, сколь возможно, зерновые. Уборка в доме, проверка схронов – тоже необходимое мероприятие. Наношу пару штрихов и на картину маскировки. Поход на рыбалку запоминается надолго. Рыбы, словно соскучившись, валом лезут на крючок. Если бы не пёс с безразмерным пузом, улов до избушки не дотащить.
За хозяйственными бесконечными хлопотами незаметно проходят дни. Завтра выступаю. По утренней прохладе до привала далеко уйду. Пробую на вкус трофейные консервы – надо сказать, выше всяких похвал. Изумительное мясо в белом соусе прекрасно идёт под отварную картошечку, а экзотические фрукты очень разнообразят десерт. Укладываю несколько банок в боевой вещмешок, принимая на вооружение.
Снова за плечами рюкзак, автомат, пояс оттягивают гранаты и кинжал. Шарик, вечно путающийся под ногами, знакомая дорога – конец короткой передышке. Идём спокойно, но готовы ко всему. Необходимость прятаться под каждым кустом и ползать на пузе при малейшей опасности временно отпадает, но осторожность в запас не отправляем. Стайка птиц пролетает над головами, небольшой табун быков спешит по делам. Не до них сейчас, не до них, на обратном пути поохочусь. Солнце давно переваливает зенит. В наступающих сумерках наконец проступают белые купола лагеря...
Человек – существо любопытное, жадное до приключений, адреналин в крови необходим ему частенько больше воздуха. Но сейчас не до приключений – в зародыше гашу порыв немедленно отправиться к шатрам. Начинать разведку усталым не решаюсь, нужен отдых.
Глава 9
Лагерь пуст, как вчерашний день. Развожу костерок и славно ужинаю ароматной кашей с мясом. Благо, соли много, а с ней и солома корм. Чай заваривается быстро, разнося запах детства. Шарик тщательно обследует окрестности, а заодно и перекусывает. Курю, привычка возвращается быстро, и снова с ужасом думаю о дне, когда закончится последняя пачка. Почему-то всегда дым сигарет навевает думки. О детях, в глазах которых остался пропащим бичом, о жене, которой справиться с ними очень сложно. Им бы образование, но это огромные деньги, которых взять негде. Эгоистично думал, что, уйдя из их жизни, сделал доброе дело. Дурак! На деле оставил пацанов без мужской руки, без отца, на которого всегда можно положиться, и этим резко сузил жизненный выбор ребят. Их не ждут университеты, а с самого начала тяжёлая и нудная работа, буквально за гроши. Пройдёт немало лет, когда за неё станут платить по- человечески, поэтому очень просто уйти с трудовой дороги на более лёгкую, чей конец на зоне.
Прохладный язык пса возвращает к реальности, жутко трещит голова, ночные тревоги не отпускают. Приходится нырнуть в аптечку и чуть не подавиться отвратительной на вкус пилюлей. Надо отдать должное лекарству, отпускает быстро. Боясь опять вернуть боль, разминаюсь очень осторожно, постепенно приводя себя в боевое состояние. Глотаю чуть тёплый вчерашний чай. Нетерпение гонит к серебристым куполам.
