умение, а исключительно удача и везение. В противном случае твой конец в каменном мешке был бы жалок.
Я ещё долго с праведным гневом на лице изображал обиженного судьбой. И это возымело действие. Мальчонка аж ревёт. Не успокаиваю, последствия и в самом деле могли быть печальными.
– Андрей Егорович, больше не буду!
– Степашка, последний раз прощаю. В следующий – расстанемся навсегда. Не знаю, как ты, а я жить хочу. И, по возможности, подольше. Если доверяю пост, умри, но не отходи. В этой странной войнушке без плеча друга не обойтись. И будет обидно оттолкнуть это плечо. Одному трудно, один в поле не воин, даже самый раскрученный супермен. Это логика жизни. Кстати, ты какого туда полез?
– Интересно стало.
– Ох! – машу руками, тщетно пытаясь подобрать слова, но их нет.
Окончив воспитательную беседу, готовимся раствориться в бескрайних полях, перелесках. Ещё бы, стража завалили, нарушили покой местной тюрьмы. Тут не до маскировки. Если выйдет пара боевых роботов, не отвертеться. Посему рысью! Вопрос только один: а где, собственно говоря, Шарик? Поиски долго не дают никаких результатов. Пока наконец чуть не в километре от привала, на сырой земле неглубокой ложбинки, нахожу знакомые следы.
– Ну а этот-то гад куда попёрся?
Степан просто пожал плечами. В душе неожиданно закипает злость. Чудом не срываюсь на спутнике, но это мне стоило кучи погибших нейронов. Следы меж тем ведут в нужном направлении, и мы, отбросив осторожность, идём по ним. За пару часов марш-броска удаляемся от высотки на несколько километров. Следы, некоторое время шедшие прямо, начинают петлять. Вначале не обращаем особого внимания, но, изрядно подустав, решаю присмотреться к ним повнимательнее. И не зря. Цепочка огромных отпечатков лап Шарика идёт параллельно следам двух свиней. Похоже, наш друг решил поохотиться в одиночку. В принципе ничего страшного, он же зверь. Вот только длительное отсутствие начинает нервировать. Неподалёку виднеется бетонный прямоугольник сооружения. Такие встречаются здесь довольно часто и больше всего напоминают громадные доты. Правда, в них нет ни амбразур, ни дверей, ни вообще каких- либо отверстий. Так вот, следы пса уверенно проложены в том направлении. С некоторой обречённостью следуем по ним. К бункеру проложена полевая дорога, и на её чуть влажной поверхности отчётливо видны следы кабанов и Шарика. Они доводят до стены и исчезают. Надо полагать, звери вошли внутрь. Вопрос к нам: а что, собственно, делать дальше?
* * *Ловушка... Это уже было... Такое никогда не сотрётся из памяти...
Возвращение Джека в реальность происходит буднично и просто. Женщина в белой одежде отцепляет от тела пса пучок проводов и уходит. В ярко освещённой комнате пусто. Мягкая подстилка и большая чашка воды.
Вода! Это то, что сейчас остро необходимо. В глотке сухо, как в пустыне. Он припадает к чашке и с жадностью глотает холодную влагу. Жажда уходит, оставляя чувство лёгкого голода. Пёс встает и осторожно потягивается. Ничего не болит; мало того, в отдохнувшее тело с каждым вдохом вливается сила. От переизбытка энергии Джек готов взорваться изнутри.
Внезапно возникает картинка в голове – истерзанное тело Егория. Кровь, много крови. Второй Егорий. Это тогда чуть не свело с ума Джека, а сейчас калейдоскоп картинок в голове заставляет сопоставлять несопоставимое. Похоже, он спас не только друга, но и врага. Перед глазами два тяжёлых тела, которые с трудом удалось поднять на борт.
Попытка выйти на контакт с Егорием пресекается хозяином, но перед этим на мгновение видятся пустая комната, мрачные лица Великих и Егорий, прикованный к стулу. Пёс снова и снова пытается выйти на телепатический контакт, но безуспешно.
Несколько дней Джека никто не навещал, и он оставался один на один со своими воспоминаниями. Одиночество тяготило его, и поэтому, когда в лазарет вошёл хозяин, пёс радостно бросился ему навстречу. Но радости в этой встрече было не так много: Егорий не хотел делиться с другом своими мыслями, именно не хотел, да и чувство благодарности за своё спасение было не таким, как в прошлые разы. Пёс чувствовал, кроме благодарности, в голове Великого ещё и опасения, тревогу, и даже некую брезгливость.
Джек, внешне такой, как прежде, преданный и готовый ради друга на всё, внутри стал напряжённым, всегда готовым к любым неожиданностям.
Картинка каюты корабля, полёт и посадка на незнакомой планете. Ещё на борту Джек чувствует, что его стая рядом, но радость от близости сородичей омрачена псиобменом. Все псы находились в одинаковой ситуации: живые, здоровые, полные сил, – они лишены новостей и службы. Странно было и то, что после посадки хозяева покинули корабли, а длинноухие друзья остались запертыми в тесных каютах. Такого раньше и представить было невозможно. Оставалось ждать, когда их позовут.
Всех позвали одновременно. Экипажи кораблей с почтительным ужасом наблюдали, как огромные псы сломя голову несутся наружу. Зов шёл из большого здания, сделанного из прозрачного материала с открытой входной дверью. Псы бросились внутрь. Как только забежал последний, тяжёлая металлическая дверь бесшумно закрылась. Опасность чувствовалась сразу, но взявшие разгон псы не смогли остановиться.
Странно, но хозяева больше не зовут их. Великие стоят на возвышении, отрезанные от собак прозрачной стеной.
Джек первым сообразил, что это западня: ещё будучи щенком, он загонял дичь в подобные ловушки. Спустя миг это понимают все, но вовремя среагировать на атаку удаётся немногим.
Две серые тени появились из ниоткуда, и два пса за секунду разорваны на куски, чуть позже не повезло ещё одному. Следующая атака не принесла серым тварям такого же успеха: один пёс погиб, но и у врага потери. Джек встретил одного из нападавших в прыжке. Уклонившись от лобового столкновения с противником большего веса, он лёгким толчком изменяет траекторию его полёта, и монстр, неудачно приземлившись, попадает под клыки четырёх собак и буквально за миг разодран в клочья.
Теперь черёд второго, с ним Джек справляется сам. Даже более сильный зверь ни за что не сможет победить пса – быстрое, сильное и практически разумное существо. Яростная атака серой твари, инстинктивно почувствовавшей в Джеке вожака, оканчивается быстро. Уходя от столкновения, пёс применяет вполне человеческий приём борьбы – подножку, и потерявший равновесие противник через секунду лежит с перекушенным горлом.
Собаки сбиваются в центр зала, ожидая новых атак. В их головах не укладывается, почему Великие, хозяева и друзья, бросили их на произвол судьбы? Оставшиеся в живых псы вместе посылают один и тот же телепатический вопрос – почему?! Сила мысленного импульса такова, что Великие на мгновение открываются.
Джек понял всё. Их предали. Нет больше дружбы. Великие теперь такие же враги, как и эти серые мрази. Бой скоро продолжится. Врагов много. Они, созданные по приказу Первых, за дверью и ждут команды. Пёс понимает и то, что, сражаясь здесь, можно погибнуть всем.
Решение принимается единогласно: дождаться атаки, а когда распахнётся дверь, чтобы впустить тварей, идти на прорыв. Стая осознаёт опасность, но иного выхода не видит.
Еле слышный звук механизма указывает направление. Собаки, изготовившись, ждут... Атака. По команде Джека все идут вперёд, забрызгивая своей и чужой кровью гладкий пол. Первый противник растоптан, за ним второй, третий и ещё и ещё; бешеный натиск псов уже ничто не может остановить. Кровавое месиво тел, погибшие и с той, и с другой стороны, но цель всё ближе. И вот оставшиеся в живых прорываются в соседнее помещение. Дальше просто обычная дверь, охраняемая двумя вооружёнными людьми, которые даже и не пытаются оказать сопротивление, спасая этим свои жизни. Дверь выбита ударами мощных тел – и вот свобода, добытая страшной ценой. Псы разбегаются в разные стороны, напоследок оглашая окрестности страшным воем, в котором звучат и радость, и боль.
Но страшнее, чем эта битва, и страшнее даже, чем гибель братьев, было то, что Джек
