трех небольших комнатах!
— Семья Сени — социально неблагополучная? — спросила я. — Алкоголь, наркотики?
— Да нет, — дама слегка смутилась. — Вроде бы ничего такого. Обычные люди. Правда, я не могу понять, зачем им столько детей. Если ты не можешь им ничего толком дать…
Я не стала уточнять, что именно не могут дать Сене и его братьям и сестрам родители. В конце концов, мы занимались не ими.
— А в чем ваша-то проблема? Дружба с Сеней влияла на Димину учебу? Он научил его курить? Материться? Приносить с улицы кошек?
— Если бы… — Я удивленно подняла брови. — Фактически, Дмитрий просто переселился к ним!
— Вот как!.. Расскажите подробней.
— Да что там подробней! — дама раздраженно хрустнула пальцами. — Он проводит там все время после школы. Они с Сеней делают уроки, играют, дерутся, ходят в садик за младшими детьми, гуляют с собаками (а наша собака при этом сидит дома!). У этой семьи не всегда хватает денег на мясные продукты — они варят кашу и суп из костей и овощей в таких огромных кастрюлях — Дмитрий садится с ними есть! У них в детской комнате нет плафона — висит просто голая лампочка. Вечером я пытаюсь забрать его домой — он не идет, говорит: «бабушка Люся будет нам страшные истории рассказывать про Летучего Голландца и про руку преступника Джерри. Я хочу послушать!» Понимаете, у них уже полгода телевизора нет — они его случайно разбили во время потасовки! Там все время шум — я только загляну, у меня сразу голова раскалывается — дети орут, собаки лают, мать на всех кричит, охаживает тряпкой всех без разбора. Что удивительно: Дмитрию тоже достается не хуже всех прочих (она, кажется, в запарке своих и чужих не различает), так он не в обиде, а если я на него голос повышу, он обижается и до вечера из своей комнаты не выходит…
— Вы пытались пригласить Сеню к себе в гости?
— Да, они пришли все вместе один раз. Я угостила их чаем с профитролями. Были тихие, все разглядывали, потом смотрели кино. Но маленькие, конечно, заляпали мне вареньем диван, чем-то залили ковер. Я ни слова Дмитрию не сказала… Но больше они почему-то не приходили… Я люблю готовить, но получается, что у нас некому есть — муж работает допоздна и ест на работе, я на диете, Дмитрий наедается у тех людей. Я ему говорила: возьми вот в контейнер тортика после праздника или салата, отнеси Сене и его братьям-сестрам, пусть полакомятся, — он отказывается. Мы меняли люстры, я предложила Дмитрию — возьми одну, отнеси твоим друзьям, пусть повесят в комнате, что ж у них так неуютно, а нам все равно выкидывать… А он вдруг полез в бутылку, заорал, что я ничего не понимаю. Но я действительно не понимаю… Может быть, вы мне объясните. И… У меня нет и по медицинским показаниям не может быть других детей, я сижу дома, мужу так удобнее, он говорит: занимайся сыном. Но как?! Я понимаю, что бываю несправедлива, но ловлю себя на том, что ненавижу эту семейку! Там, у нее, уже есть семь своих детей — зачем ей еще мой?!.. Простите, — дама взяла себя в руки. — Скажите, я еще могу что-нибудь сделать, чтобы вернуть сына домой?
Глава 16
Демократ
Есть разные стратегии воспитания детей в семье и бесчисленное количество тактик. Специалисты придумали по этому поводу свои более или менее остроумные классификации, которые психолог-практик может использовать (а может и не использовать) в своей работе. Но все это бесконечное разнообразие вариаций семейного устроения может быть разделено на две большие группы, которые условно можно назвать так: воспитание авторитарное и воспитание демократичное. Первое подразумевает ясно выраженное лидерство одного из старших членов семьи, наличие семейной иерархии, четко разграниченные обязанности и чью-то фактически не обсуждаемую монополию на то, что считать правильным. Таким образом устроены практически все традиционные семьи. Второй тип семейного воспитания, демократичный, или договорной, можно считать более современным: он построен на относительно новой идее равенства всех людей. «Я хочу, чтобы у меня с ребенком с самого начала были дружеские отношения. Чтобы мы все могли обсудить и принять совместное решение. То, чего он не понимает, я ему объясню. Я не хочу его ломать, я хочу договариваться…» — так или приблизительно так объясняют мне свою позицию сторонники демократичного воспитания.
Я сама выросла в авторитарной семье и не совсем понимаю, о каком равенстве двухлетнего ребенка и тридцатилетнего мужчины или женщины может идти речь, но не могу не согласиться с тем, что вышеприведенная программа звучит очень симпатично.
Как и бывает в жизни практически всегда, и у той и у другой стратегии есть свои достоинства и недостатки. Но наиболее удивительные случаи происходят тогда, когда для своего удобства люди пытаются приготовить из двух противоположных по смыслу стратегий «коктейль».
— Я всего достиг сам, своими силами. Мне ничего не досталось на халяву. Я — на вершине своей жизни. И у меня есть все, что может пожелать нормальный человек.
Делая данное заявление, мужчина лет сорока с небольшим сидел в кресле и смотрел на меня спокойными серыми глазами, не обнаруживая признаков невроза или психоза. В руке у него был листок с какими-то записями — возможно, вопросы к психологу, чтобы не забыть. Бывает. Я решила подождать.
— Моя семья состоит из четырех человек. Я, жена, сын и дочь. Моя фирма производит и продает электродвигатели.
Ситуация вроде бы двигалась в нужном направлении. Я решила подождать еще.
— Мой отец был талантливым, но авторитарным человеком. Моя сестра рано вышла замуж, а я уехал из дома и жил в общежитии. Я окончил Политехнический институт с красным дипломом.
Дальше молчать было невежливо, и я спросила:
— Вы пришли, чтобы рассказать о своих успехах? Или поговорить о ком-то из ваших детей?
— Нет, — сказал мужчина и с хрустом смял в кулаке исписанный листок. — Что-то идет не так. — Потом он улыбнулся и добавил из Шекспира: «Прогнило что-то в Датском королевстве».
Далее удрученный бизнесмен рассказал мне вполне фрейдистскую по духу историю о том, как он, протестно выломившись из родительской власти авторитарного отца, всю жизнь мечтал построить свою собственную семью совершенно на других принципах, как вы, наверное, уже догадались — демократических. С первой женой, которая была рядом с ним во время его бизнесменского становления, что-то не заладилось, и он женился на другой женщине — она замечательно его понимала — у них было много общих идей и интересов. Новая жена оказалась на пятнадцать лет моложе нашего бизнесмена, но, несмотря на это, сумела построить хорошие отношения с его сыном-подростком от первого брака. Иван сейчас живет с отцом и его семьей. — «Вы же понимаете: сейчас я могу дать мальчику больше, чем мать! А моя первая жена — разумная женщина. У нас с ней и сейчас хорошие отношения. Она работает бухгалтером в моей фирме». — «Сколько лет мальчику?» — уточнила я. — «Девятнадцать». А два с половиной года назад родилась Ксюша — любимица семьи.
Честно говоря, из разговора с главой семьи я так и не уяснила, что же, собственно, пошло у них не так. Естественное предположение о бунте сына не подтвердилось — Ваня благополучно учится в техническом институте, проводит много времени с друзьями, увлекается японской борьбой и дома бывает довольно редко.
Пригласила для беседы сына. Прыщавый, несколько инфантильный на вид парнишка оказался неразговорчивым и на мои вопросы отвечал односложно, но тем не менее подтвердил все то, о чем уже говорил его отец. Искать корень неприятностей в трехлетней Ксюше не имело смысла.
Я начала склоняться к мысли, что все дело в извечной проблеме несовпадения реального и идеального. Бизнесмен так долго мечтал об идеально выстроенной семье, что теперь даже незначительные, неизбежные в повседневной жизни шероховатости заставляют его расстраиваться и волноваться.
