вымыть окна первый раз за год. Скворец, введенный в заблуждение отсутствием грязи на стекле, просто не понял, что перед ним преграда.
Она стала убийцей птиц, и из этого надо извлечь урок. Мытье окон — в домах или в машинах — это прямой путь к неприятностям.
Крессида прижала к груди крохотное тельце. Ее глаза обожгли слезы.
Выходные пошли прахом.
Опять.
Том сразу предложил:
— А что, если мы к тебе приедем?
— В этом нет смысла. Мне придется все выходные потратить на изготовление открыток. Я буду работать не отвлекаясь. — Качая головой, Крессида добавила: — Мне пришлось позвонить тому, кто разместил заказ, и предупредить его, что он получит открытки только ко вторнику. Надо тебе сказать, в восторг он не пришел.
— А если мы приедем и поможем тебе? — В голосе Тома слышалась надежда. — Тогда ты закончишь в два раза быстрее.
О Господи, как же мило, что он предлагает помощь, но Крессида понимала, что не может ответить согласием. Окружающие считают, что клеить перья на открытку легко. Что для этого не требуется никакого умения. Однако процесс профессионального изготовления высококлассного конечного продукта, который не выглядел бы так, будто его сделали на «Флаге отплытия»,[32] был гораздо сложнее, чем казалось. Когда Джоджо вызывалась помочь ей, Крессиде приходилось каждый раз изображать восторг, а потом, когда девочка уходила домой, складывать испорченные открытки в мусорную корзину. А Тому не двенадцать лет, поэтому его не одурачишь.
— Том, спасибо, это очень любезно с твоей стороны, но мне не поможет. Придется забыть о наших планах. Я действительно очень сожалею.
— Не переживай. — Сейчас голос Тома звучал сдержанно и холодно — вероятно, потому, что говорил он с работы. — Все в порядке. Может, получится в другой раз.
— Нам так хотелось увидеться с вами. — Крессида надеялась, что он понял ее намек.
— Да. — Он прокашлялся и добавил: — Нам тоже.
Опять этот безразличный тон. Неужели он рассердился на нее зато, что она нарушила его планы? Чувствуя себя абсолютно несчастной, Крессида поняла, что руководствуется только своими дурацкими фантазиями, что на самом деле она не знает Тома Тернера настолько, чтобы ответить на этот вопрос.
— Тетя Кресс? Это я. Извини, что помешала тебе.
Крессида подняла голову и распрямила ноющую спину.
Сейчас, в вечер пятницы, к половине десятого она уже закончила восемь открыток. Осталось всего семьдесят две.
— Ничего страшного, дорогая. Где ты?
— У себя в спальне. Мама и папа пригласили друзей на ужин. Ну, не совсем друзей, — поправилась Джоджо, — сотрудников. Ну, ты знаешь таких гостей.
Бедняжка Джоджо, ее отослали в детскую, пока взрослые сидят внизу и всерьез обсуждают планы продаж. Роберт явно был недоволен, когда Крессида позвонила ему и сообщила, что они с Джоджо никуда не едут.
— Ты ела? — Она понимала нелепость своего вопроса, но Роберт и Саша часто проявляли удивительную беспечность.
— На ужине еды было совсем мало, поэтому я взяла наверх кусок пиццы. Это лучше, чем то, что там у них, — оживленно сообщила Джоджо. — В общем, я хотела сказать тебе, что Том слегка забеспокоился, решив, что ты придумала историю с испорченными открытками, но теперь все в порядке, ему известно, что все это было на самом деле.
Крессида была потрясена до глубины души.
— Что?
— Он решил, что ты выдумала предлог, ну, типа «извини, не могу увидеться с тобой сегодня, я мою голову». Что тебе не захотелось ехать на машине в Ньюкасл, или что тебе поступило более интересное предложение, или что-нибудь в этом роде. До чего же мужчины забавны, правда?
— Подожди, — выпалила Крессида. — Откуда ты знаешь?
— Об этом написано в новом номере «Упс!». Там статья о том, как мальчики начинают дергаться из- за…
— Нет-нет. Я имела в виду, откуда ты знаешь, что подумал Том?
— А. Донни мне рассказал.
Изумленная, Крессида спросила:
— Он тебе позвонил?
— Прислал сообщение на мобильник. В своей сварливой манере. — Джоджо говорила снисходительно, как мать, привыкшая потакать своему агрессивному сыну-подростку. — Сказал, что это его ни с какого боку не касается, но правда ли, что открытки испортились. Я ответила, что правда, и спросила: неужели он считает тебя лгуньей? Он ответил «нет», что его папа закис и не понимает, что происходит на самом деле. Я ответила, что ты тоже расстроилась, что, когда я пришла к тебе после школы, ты плакала…
— О, Джоджо, только не это! — Все мышцы ее тела напряглись, как у слизняка, которого опустили в лимонный сок.
— А почему? Ведь это правда, верно? Ты действительно плакала.
Разве в этом проклятом девчачьем журнале не написано, что недопустимо, чтобы представители противоположного пола знали, что ты плачешь из-за них? Горько рыдаешь при мысли, что не увидишься с ними?
— Я плакала из-за мертвого скворца, — запинаясь проговорила Крессида.
— Тетя Кресс, ты же знаешь, что это не так. И зря ты переживаешь, потому что папа Донни очень обрадовался, когда Донни все это рассказал ему. Так что все прояснилось, — уверенно добавила Джоджо, — и мы прикинули, на какое число можно перенести поездку. В следующие выходные Донни вместе с классом едет на экскурсию в Бельгию, так что получается только через выходные.
— Э-э… замечательно, — слабым голосом пролепетала Крессида.
— Ладно, не буду мешать тебе, занимайся открытками. Да, кстати, — вдруг вспомнила Джоджо, — мы подумали, что, может, будет лучше, если они к нам приедут. И проще. Я сказала, что у тебя хватит места, чтобы разместить их.
Глава 41
Пришел октябрь. Наступила осень. Воздух стал значительно холоднее, ветер усилился, и подгоняемые им каштаны с цокотом катались по широкой террасе.
Фредди стоял в кабинете своего дома, у окна, и наблюдал, как в саду Нат и Руби бегают по покрытой опавшими листьями лужайке и соревнуются, кто наберет больше каштанов. Их безграничный энтузиазм, взъерошенные волосы и румяные щеки вызывали у него улыбку.
— О чем ты думаешь?
В комнату вошла Лотти. В руках у нее был поднос с чайными принадлежностями.
— Я? Как мне повезло. — Фредди повернулся и прошел к кожаному дивану. — Я только что проводил свое последнее лето. Знаешь, мне очень не хотелось бы умереть без предупреждения. Мне приятно знать, что я вижу что-то в последний раз. Это дает мне возможность по-другому все оценить.
Много уже было переговорено, и Лотти сумела избавиться от щепетильности при обсуждении вопросов будущего Фредди. Вернее, отсутствия этого будущего.
— Вполне вероятно, что это и не в последний раз. Опухоль может перестать расти.
— Может, но не моя. Вчера было очередное сканирование. — Взяв чашку, в которую Лотти уже налила
