— А почему он скрипит, даже когда мы на него не наступаем? — не поверила Динка.
Словно в подтверждение ее слов неподалеку послышался скрип, будто к ребятам подбирался кто-то невидимый.
— И такое бывает. Доска «гуляет» — опять из-за той же сырости. Распространенное явление, даже в жилых домах, — без тени сомнения ответил Глеб.
Его объяснения были вполне правдоподобными, однако Александру не оставляло совершенно жуткое и иррациональное ощущение, будто за ними на небольшом расстоянии действительно кто-то ходит.
— Ты что-нибудь чувствуешь? — Она посмотрела на Северина: у него был необыкновенный, сверхчеловеческий нюх, и парень, несомненно, учуял бы в доме постороннее присутствие.
— Не знаю даже… — Голос парня звучал озабоченно. — Вроде никого и нет, а с другой стороны, у меня вся шерсть… все волосы дыбом стоят.
— Это призрак Брюса! — с торжеством объявила Динка. — Что, уже жалеете, что Яна не взяли?!
— Кто-то хочет повернуть обратно еще до того, как мы что-то обнаружили? — спросил Глеб спокойно.
Поворачивать на этом этапе было все равно что расписаться в своей непригодности. После этого им только и осталось бы расформировать организацию и забыть об артефактах и всяких странных историях уже навсегда. Александра подумала, все таинственные звуки могут объясняться как естественными причинами, так и быть простой пугалкой, отсеивающей робких новичков как раз тогда, когда они ступили на верный путь.
— Собственно, все верхние этажи этой усадьбы горели еще до революции, — продолжал меж тем Глеб. — Кстати, любопытный случай. В дом прямым ударом попала молния, а здесь в то время был склад хлопка…
— Так что же мы теряем время?! — рассердилась Динка. — Идем вниз! Все интересное должно быть именно там. Я читала, будто под домом есть разветвленные ходы и подземелья, где и спрятаны главные сокровища Брюса!
— Значит, все-таки пойдем? Без Яна? — уточнил Глеб.
Александра различила в его вопросе легкую насмешку, заметную лишь тем, кто знал Глеба очень давно, — для других же его голос продолжал оставаться серьезным.
— А чего тянуть русалку за хвост? — буркнула Динка и, словно назло всем духам, населяющим Брюсов дом, затопала вниз, стуча своими «Мартинсами».
Над подвальной дверью Дине пришлось похлопотать несколько дольше. Замок заржавел и отчего-то упорно не желал открываться, как бы девочка ни старалась.
Хорошо хоть теперь можно было не думать об окнах и фонарики работали на полную мощность.
— Колдовство какое-то, честное слово! — хмуро заметила она.
— Сейчас. — Северин полез в карман и, вытащив пакетик, принялся сыпать что-то на замок.
— Эй, ты что делаешь? — Динка отдернула руки. — Это что-то разъедающее?
— Не без того, — отозвался парень, протягивая девочке пакетик.
Саша тоже вытянула шею, с любопытством разглядывая странный реактив.
«Соль», — значилось на пачке.
— Это что еще такое? — удивилась Динка.
— Соль, — повторил очевидное Северин. — Мой отец всегда учил меня, что соль — первейшее средство от злого колдовства, дурного глаза…
— Ага, — хмыкнула, перебивая его, девочка, — и от злых замков. Теперь он, конечно, сразу откроется.
— А ты попробуй, — предложил Глеб. Он, к удивлению обеих девушек, то ли поддержал суеверие Северина, то ли предпочитал не спорить с ним. — Народ зря выдумывать не станет, в народных традициях есть много рационального и полезного.
— Честное слово, каменный век какой-то! Мракобесие и джаз! — пожаловалась Динка, но тем не менее вновь взялась за замок.
Щелчок — и он открылся.
— Совпадение! Обыкновенное совпадение! — буркнула девочка. — Ну что, охранную мантру читать будем или так пойдем?…
Из подвала дохнуло сырым гнилостным запахом, и Саша живо вспомнила бесконечные туннели под Москвой-рекой, по которым их группа шагала в поисках знаменитой Либерии — библиотеки Ивана Грозного. Только тогда, пожалуй, было не так страшно, хотя бы потому, что в те времена ребята еще не видели всей изнанки реальности и до конца так и не верили, что в темноте водятся действительно страшные и смертельно опасные твари…
— Я иду первым. Саша за мной. Затем Динка. Северин, ты прикрываешь. Всем быть предельно внимательными, — скомандовал Глеб, и Александра заметила, что он достал из кармана ветровки пистолет.
Значит, готовиться надо ко всему.
И в этот момент в нос так и ударила удушающая, отвратительная волна смрада.
— И это на самом деле находилось когда-то в библиотеке Брюса?! — Ян наконец немного пришел в себя и поднял глаза на девушку, о которой, признаться, абсолютно забыл, едва только увидел книгу.
Он забыл обо всем — не только о Маше, но и обо всем остальном мире.
Толстый том со слепой, лишенной всяких надписей, растрескавшейся обложкой оказался ценнее золота и драгоценных камней. Да что там, он был дороже всего на свете… если, конечно, являлся подлинным.
Нет, это не было тем, за чем их сюда отправили. Хотя, сказать по чести, Брюсов календарь — мощный артефакт, способный управлять людьми, подчиняя себе людские души, — не взволновал бы Яна так сильно. Лежащий перед ним том был ценнее именно для него. Для любого, так или иначе связанного с магией. Старинная книга с записями, сделанными знаменитым чернокнижником, открывала дорогу в совершенно особый мир, была способна провести по тропинкам тайных знаний.
— Неужели это подлинник? — пробормотал Ян, легко, словно любовно, поглаживая пожелтевшие страницы.
Маша улыбнулась.
— Ручаться, конечно, не могу, но, судя по некоторым признакам, книга настоящая. Или умело созданная мистификация, — сказала она.
Они находились в одной из комнат желтого флигеля, должно быть, принадлежащей самой Марии. Обстановка здесь оказалась самая простая, можно сказать, спартанская: желтые, уже далеко не новые обои в цветочек, узкая кровать, заправленная каким-то выцветшим сиротским покрывалом, обшарпанный шкаф, вряд ли скрывающий в себе разнообразные богатые наряды, письменный стол и один-единственный, немного хромоногий стол.
Книга, лежащая теперь на столе, на фоне окружающего убожества казалась еще нереальнее, и Ян поспешно прикоснулся к ней, словно проверяя, не растворится ли она под его пальцами, не пропадет ли, как мираж.
Ян сглотнул и попытался взять себя в руки. Его волнение заметил бы даже слепой. Теперь придется как-то исправлять дело, чтобы Маша не догадалась о его истинных желаниях и мотивах.
— Это очень дорогая и ценная с исторической точки зрения книга, — сказал он, тем не менее не в силах оторваться от тома. — Ты не думала, что ее можно продать и получить кучу бабок?
Девушка, сидящая на кровати, всего в одном шаге от Яна, покачала головой.
— Деньги — это не главное, — наставительно произнесла она.
— Ага, главное — их количество, — пошутил Ян скорее по привычке. — Но тогда… что же ты собираешься делать?… Хотя… конечно, сначала нужно проверить подлинность, убедиться, что все это действительно написано самим Брюсом… Что, кстати, очень сомнительно — слишком хорошо сохранились чернила.
Ян снова открыл книгу на первом попавшемся развороте и уставился в ровные строки, выведенные от руки чьим-то старательным витиеватым почерком, разобрать который, очевидно, составит отдельную
