Саша кивнула.
Северин покосился на нее, но она больше ничего ему не сказала.
А в голове усиленно, как зацикленная на повтор песня, крутилось: цветочная женщина, цветочная женщина…
Мысль была совершенно бредовой, и Александра понимала это, но все же никак не могла от нее избавиться. Ей вспомнилась одна из легенд, связанных с Яковом Брюсом. Будто бы он создал себе из цветов женщину. Такую красивую, что и свет не видывал. И стала она ему и служанкой, и полюбовницей. Интересно, что с ней стало потом?…
«Надо бы попросить Евгения Михайловича разузнать об этой Марии…» — решила девушка и кивнула обеспокоенному Северину, который предпочитал держаться к ней поближе, видимо, чтобы Саша не выкинула еще чего эдакого.
Глава 11
По местам
Брюсовой славы
Итак, он остался один на один с местными проблемами. Команда уехала, очевидно, так и считая его предателем, и Яну предстояло разобраться во всем собственноручно. Знать бы еще, почему ребята покинули «Монино». Может быть, пытались взять его собственный след или произошло очередное нападение на школу?…
Ян лежал на продавленной раскладушке и думал, думал. И чем больше он думал, тем яснее понимал, что истоки проблем — здесь.
Пользуясь вновь обретенной свободой передвижения, он сходил в библиотеку и набрал там всяких материалов о Брюсе и его времени. И чем больше Ян читал, тем навязчивее было ощущение, что разгадка лежит где-то здесь, на самой поверхности, буквально между строк. Только вот знать бы, где она…
Маша по-прежнему была с ним любезна, но после того вечера в подсобке Ян постоянно ощущал неловкость в ее присутствии и старался избегать девушку. Она уже даже не казалась ему красивой — скорее настораживающей.
Пора было прояснить ситуацию. Ян остался один — ну что же, ему не впервой. Более того, в сложившемся положении есть аж два плюса. Во-первых, он может рискнуть, не ставя под удар никого из группы — зачем подвергать ребят и, главное, Александру ненужному риску. А во-вторых, у него появляется фактор неожиданности — вряд ли от него ожидают серьезного сопротивления. Целых два фактора, идущих в плюс. И это, черт возьми, не так уж мало!
— Бегство Яна — целиком моя вина. — Глеб уставился на грязную, исписанную ненормативной лексикой стену случайной придорожной забегаловки и переложил телефон из одной руки в другую. — Но у меня было чувство, что в «Монино» нечисто. Кто-то как будто играл с нами, словно сытая кошка с мышью. Я решил не разочаровывать игроков и сделал вид, будто повелся. Даже ребятам не сказал о своих подозрениях…
— То есть ты считаешь, что предатель не Ян? — уточнил Евгений Михайлович.
— Это было бы слишком просто… Мне показалось…
— Сынок! Самые простые решения и мотивы чаще всего и оказываются самыми верными! — перебил его директор. — Зыбкая почва предположений не наш путь. Впрочем, продолжай, ты наверняка уже решил, что делать дальше.
Хотя Евгений Михайлович его не мог видеть, Глеб вытянулся в струнку и подобрался, как гончий пес перед охотой.
— Мы должны проверить сведения, добытые Динкой, — сказал он твердо, — нельзя допустить, чтобы артефакт перехватили. В то же время опасно оставлять «Монино» без присмотра. Есть ли возможность послать туда вашего человека? А еще проверить двух людей — Звягенцеву Марию, работающую в санатории, и Баринова Михаила — он приехал туда несколько дней назад.
Ночь перед отъездом из «Монино» Глеб провел не без пользы. Дождавшись, пока Северин уснет, не предупреждая никого из группы, он выскользнул на улицу и пробрался в здание администрации, где изучил и сделал копии всех документов, касающихся как сотрудников, так и постояльцев. Никаких обращающих на себя внимание вещей с первого взгляда не обнаружилось, но стоило потянуть и за эту ниточку.
— Смотрю, у тебя уже составлен план и распределены как твои, так и мои ресурсы, — усмехнулся в трубку директор. — Ну что же, раз взялся управлять операцией — молодец, но с тебя и потребую. Готов отвечать за нее?
— Готов, — ответил Глеб, сглотнув. Горло пересохло, а язык стал напоминать выжатую насухо тряпку.
— Ну хорошо. И помни, пользуйся этим номером только в экстренных случаях, — напомнил Евгений Михайлович. — Поставь вторую симкарту — ту, которую я тебе дал. Этот номер не будет знать никто, кроме тех сотрудников, которых я задействую на это задание. Жди звонка, а пока действуй. С Богом…
Директор отключился. Глеб вздохнул. То, что бывший партиец упомянул Божье имя, свидетельствовало о том, что ситуация действительно крайне серьезная. Терять время зря нельзя, однако кое-что тревожило Глеба уже очень давно, и требовалось проверить это прямо сейчас.
— Шаман! — тихо позвал он. — Ты здесь?
Тишина. Бесполезно, как и в «Монино», где он не раз уже пытался вызвать смешного старика, привязавшегося к нему после того, как они с ребятами вытащили из его могильника старый бубен. Вероятно, шаман обиделся или нашел, к кому можно еще присосаться.
Глеб вздохнул, повернулся, чтобы идти к ожидающим его внутри забегаловки ребятам, и тут увидел знакомую сгорбленную фигуру в меховой парке, с множеством засаленных седых косичек на голове.
— Звал, молодой шаман, — осведомился старик, улыбаясь беззубым провалом рта. — Однако и про старого больного шамана вспомнил!
— Забудешь тут, — вздохнул Глеб. — Где ты вообще пропадал?
Старик причмокнул губами, горестно покачал головой, изображая из себя несчастную сиротинушку — кстати сказать, эта роль удавалась ему всегда.
— Не пускали старого шамана! Обижали, однако! — Косички как-то очень обиженно вздрогнули, а костяные фигурки на их концах, столкнувшись, издали жалобный стук.
— Кто тебя не пускал? — Глеб проявлял чудеса терпения, по опыту зная, что иначе со стариком нельзя. Ну есть у него свои закидоны, так у кого же их нет?!
— Молодой шаман с друзьями, — старик неодобрительно покосился на Глеба, — по всяким нехорошим местам ходят. И правильно, что оттуда выбрались. Он-то в своих владеньях уж больно силен!
— Кто это «он»? — напрягся Глеб.
— Большой колдун, мертвый, но очень сильный, — шаман опять укоризненно покачал головой. — Хорошо, что вы-то ему не нужны.
— А кто нужен? — Глеб шагнул к старику и ухватил его за ворот расшитой странными узорами парки. — Ну же, говори!
— Никто не нужен! Зачем же сразу старого шамана обижать, — захныкал тот, пытаясь вывернуться из рук Глеба.
— Ну же! — Глеб изо всех сил встряхнул вертлявого старика. — Ну говори, раз начал! Мне что, за экзорцистом идти? Думаешь, никто с твоей трусливой душонкой не справится?!
— Ну зачем же так сразу? — Старик, перестав дергаться, повис в руке у Глеба. Маленький, тощенький, он напоминал подвешенного мыша. Хитрые узкие глазки мазнули по лицу парня и тут же уткнулись в землю: старик явно понял, что шутить Глеб не собирается. — Кто же еще мертвому магу нужен, как не другой маг?
Пальцы Глеба разжались, и в ту же секунду старый шаман исчез — как испарился.
Но это было уже неважно: ответ на свой вопрос Глеб получил.
