неделя! Всё равно добро пропадает. А мне в хозяйстве пригодится.
Наташка про «полный альбац» пропустила мимо ушей, была занята мыслью о судьбе хозяина «бентлиа». Услышала зато «мне пригодится». Фраза её взбесила: это ж чистой воды мародёрство!
— Я что-то тебя не припомню, парень. И на собраниях тебя не видела. Ты вообще из нашего дома?
— Из вашего, из вашего. Из десятого подъезда. Шестой этаж.
— В нашем доме восемь подъездов, — сказала Наташка строго.
— Да? Это я со страху перепутал. Тут такой заворот кишок! Пули свистят, чего ты хочешь? Наоборот, из шестого я, десятый этаж. Всё время путаю.
— А окна у тебя куда? — подозрительно спросила Наташка.
— Окна-то? Туда-сюда. Часть туда, часть — сюда. Распашонка.
Парень врал, Наташка знала, что «распашонок» в шестом не было и нет. Или окна во двор, или на улицу Академика Королёва.
— А кто у нас председатель кооператива?
— Ты ещё паспорт спроси! Какого кооператива, чё ты мутишь? Тут скоро от дома ничего не останется, а она: из какого ты подъезда, кто председатель кооператива?
— И попрошу, — сказала Наташка. А сама подумала: и что мне с ним делать? Брать ворюгу с поличным и тащить? Но куда?
Снова просвистели пули, защёлкали по стене дома, брызнули стёкла из разбитых окон, звонко осыпали асфальт.
— Прячься, дура, кокнут ведь, — по-доброму посоветовал Чирик. Сопя от напряжения, он продолжал воевать с автомобильными проводами.
— Слушай, а что происходит? У нас что, гражданская война? Кто в кого стреляет? И где полиция?
— Полиция! — Чирик чуть язык не проглотил от злости. — Мы теперь сами себе полиция. Если бы гражданская, было бы понятно, а тут другое. Ты наверх смотрела? Так посмотри! Ну?
Он ткнул пальцем в потолок кабины.
— Ну, потолок, лампа. И что?
— На улицу выгляни, деятельница!
Наташка выглянула и на время лишилась дара речи.
— Это что висит?
— Висит! — разозлился Чирик, — дура тёмная! У слона висит! Ты что, не поняла, кто это?
— В смысле?
— Кто в этой штуке, не поняла? Марсиане, чтоб они треснули!
— Как марсиане? — ахнула Наташка, поражённая. — Их же не бывает!
Чирик посмотрел на неё, как на дурочку, умильно-снисходительно. Разноцветная россыпь с визгом пронеслась над крышей машины, он инстинктивно вобрал голову в плечи.
— Ага, не бывает. А стреляют, по-твоему, кто? Черти с пристани палят, кораблю пристать велят? «Не бывает»! Злобные твари, никого не жалеют. Они и палят.
— Господи, это что ж теперь будет-то? — спросила Наташка совершенно по-бабьи. Но, разозлилась на себя за секундную слабость и мысленно дала установку: Наташка, кончай ныть, спокойствие, как тебя тренер учил. Если начнёшь психовать, дергаться, бояться, говорил он ей, пиши пропало, ты в ауте. Будут тебя месить без жалости. Она взяла себя в руки, мысленно встряхнулась, хотя это стоило ей больших усилий, потому что всё то, что она увидела и услышала, не укладывалось в её голове.
— Что будет, что будет? Заладила! И-иэх! — Чирик с силой дёрнул провод и изъял телевизор из гнезда. — Во, блин, как присобачили, не снять! Бежать надо, а бежать-то нам и некуда, — он спрятал вещицу во внутренний карман куртки. — Они нас по всему дому гоняют, как собак бешенных и рано или поздно загонят. Не, ты прикинь! Мы на крышу, они — по стене — за нами! Прямо тараканы — по стенкам бегают! Раз, раз и уже на крыше. Меня чуть не убили, спасибо Юрке с 21-го этажа, спас меня, собаку на них натравил, представляешь, бультерьера! Ка-ак вцепится ему в руку.
— Какой еще Юрка? И в кого он вцепился?
— Да не Юрка, Юрка — писатель. А вцепился бультерьер! Юрка сам из жильцов, их командир. Слышишь, с этажей палят?
Над головой было слышно такание автоматического оружия.
— А откуда у них автоматы?
— Откуда, откуда, от верблюда! Отняли у марсиан с моей помощью. Я им всё организовал. И гранаты, и патроны. Во-во, слышь, отстреливаются! Короче, пса он натравил. Тот как вцепится в руку пришельцу, тот орать и автомат бросил. Тяжёлый такой автомат, килограмм на десять. А второй, что следом шёл, дубинку достал стальную, кнопку нажал и — вжик, нет собаки. Исчезла, испарилась! Только взвизгнула и — пропала. И на меня направил.
— Как пропала? Совсем? — Наташка спросила про собаку, но думала в этот момент о чём-то другом, важном. Но о чём, не могла вспомнить. Как ни старалась, не вспоминалось.
Чирик посмотрел на неё, как на идиотку и сказал, издеваясь:
— Нет, не совсем. К вечеру вернут. Накормят и помоют. Как в песне:
Конечно, «совсем»! Ты чего, не понимаешь, это ж звери, они хуже чёрных и ментов? Они нас за людей не считают. Мы для них — крысы, тараканы, пыль, мы не стоим их внимания. Нам всем хана! Если не придумаем, как смыться, кранты! Всех перебьют! Чего молчишь?
А Наташка пребывала в прострации. Выходит, в магазине она воевала с инопланетянами? Вот кто это был! Потому и через дверь прошли и мысли угадывали! И этот страшный, огромный корабль — их. Он-то и был той серебристой точечкой, что она увидела в окне! Точечка! В миллион тонн! Но ведь не такие уж они неуязвимые! Мордастый сразу рухнул под прилавок. А грозился: распылю, распылю! И тех двоих она легко нейтрализовала.
— Кстати, а почему ты не с теми, кто тебя спас? — спросила она Чирика. Очень подозрительно выглядел этот деятель.
— Тебя не спросили! — буркнул Чирик с вызовом. — Прокурорша!
— Значит так, парень, — Наташка вдруг разозлилась, — я про тебя всё поняла. Ты украл с корабля какую-то их штуку и теперь тебя ищут. Поэтому слушай! Отдавай её быстро! Мы им вернём, и они улетят. А если не отдашь, я пойду и сообщу им, что ты здесь.
— Ты чё, дура, что ль? — испугался Чирик её решительного тона. — Человека сдашь марсианам?
— Не сдам, если расскажешь, что ты у них стащил, и зачем?
Чирик не сразу, но признался, что какую-то болванку. Не стал говорить, что сначала он влез в квартиру на 22-м этаже. Что потом поднялся на чердак, а с него забрался внутрь корабля, чтобы чем-нибудь там поживиться. Мол, просто шёл по двору, увидел над головой эту железную дуру, удивился её размерам и решил совершить внутрь экскурсию. Так он изложил Наташке свою трактовку событий. Беспрепятственно пробрался наверх, а когда увидел блестящую железку, вдруг захотел подержать её в руках.
— И тут же положить на место! Ну, я вытащил, а тут везде погас свет и завопила сигнализация. Я испугался и побежал. А потом увидел, что случайно положил железку за пазуху. Но возвращать было поздно, они уже бежали за мной и стреляли мне в спину. Тут меня спас Юрка со своей собакой.
— А зачем ты от него бежал, рах он тебя спас?
— Меня отправили в разведку! — соврал Чирик, переполняясь важности.
