— Нет, не маг. Рыцарь.
— Ты уверен?
Вполне. Рыцарь — это благородно, почти как принц.
— Рыцарь, — подтверждает он.
«Выбери способности», — приказывает пятая медная табличка, а ниже тянется необозримо пространный перечень умений и качеств.
Он выбирает острое зрение. Силу, выносливость и способность сливаться с окружающей местностью. Порождение огня. Быстроту. Прыгучесть.
Он осторожничает, ведь неизвестно, сколько всего способностей ему полагается. Уже сейчас любой сделанный выбор лишает его каких-то других возможностей. Он получает «быстрое исцеление», и тут же гаснет «смертельное проклятие». «Силовой щит» лишает его «железной кожи».
После десятой способности все внезапно заканчивается. Текст в долю секунды гаснет — именно в тот момент, когда он думает, что может продолжать сколько угодно.
— Скоро ты пожалеешь о том, что отверг, — смеется гном.
— Может быть.
Он спрашивает себя, что здесь делает этот уродливый карлик, ведь ему-то хотелось побыть тут одному. Шестая табличка уже ждет.
«Выбери оружие».
Открывается огромный сундук, стоящий внизу. Мечи, копья, щиты, несколько моргенштернов[7] разной величины, убийственные даже с виду клинки, снабженные крючьями, плетки с вшитыми в них когтями, дубинки, обвитые колючей проволокой.
— Хочешь совет? — спрашивает гном.
— Нет, спасибо.
Он намерен сам подобрать все нужное. Осторожно вынимает из ящика один меч за другим и ставит их в ряд к стене. Затем каждый проверяет: не слишком ли тяжелый, сумеет ли он быстро им размахивать. В конце концов останавливает выбор на длинном мече с узким клинком и темно-красной витой рукояткой — уж очень соблазнительно свистит рассекаемый им воздух.
Все щиты деревянные и на первый взгляд особого доверия не заслуживают. К тому же чем они больше, тем тяжелее и сильно сковывают движения. Поэтому он берет самый маленький щит, который только может найти: круглый, с выпуклой бронзовой вставкой посредине и синими узорами на деревянной основе.
— Ты можешь носить его за спиной, — советует гном и азартно размахивает кривыми ножками, словно пытается пришпорить сундук.
Темный эльф не удостаивает его ответом и подходит к последней, седьмой табличке.
«Выбери имя».
Немного оторопев, Ник припоминает, что еще недавно хотел назваться Гаргулом. Но теперь это имя ему уж точно не подходит. Он осматривается: может, откроется еще какой-нибудь сундук, а в нем — свиток с возможными вариантами? Нет, похоже, в выборе имени ему придется полагаться только на самого себя, хотя гном так и порывается навязать свою помощь.
— Эльфилей, Эльфубей, Темнотомнокрошка! Остроух, Лисолик! Или, может, желаешь старую добрую классику? Мом, Эрида, Кера? А, там еще Морос[8] был! Ну как, что-нибудь приглянулось?
Несколько мгновений он с наслаждением думает, не взять ли меч и не покончить ли раз и навсегда с надоедливым карликом. Это не так уж трудно сделать, зато появится возможность спокойно подумать. Однако стоит лишь представить пронзительный предсмертный крик, который испустит гном, и лужу крови, что появится на полу башни, как ему становится не по себе.
Классику. А ведь это идея. Что-нибудь из Древнего Рима. Марий. Нет, Сарий.
Незачем больше раздумывать; он нашел, что искал. Он вводит имя.
— Сарий, Ссссарий, Са-рий, — тихо перекатывается по башне. — Добро пожаловать, Сарий.
— Сарий? Скучно как! Скучнее лишь быстро умереть. Ты знал это, Сарий?
Гном спрыгивает с сундука и в виде последнего напутствия высовывает острый зеленый язык. Тот достает ему до груди.
Сарий следом за ним выходит из башни на залитый солнцем луг. Лишь когда он видит, как гном, ковыляя, скрывается в лесу, он закидывает щит на спину и пристегивает его.
5
Красные, словно крохотные круглые рубины, они посверкивают среди подернутых пушком листьев. Сарий достиг опушки леса и в тени деревьев нашел ягоды. Интересно, он может их собирать? Может. Приятно сознавать, что теперь у него есть место, где можно хранить все, что ему принадлежит. Пока припасы составляют только тушки жаб, которых он убил, еще будучи Безымянным. А так его сума пуста, и, стало быть, в ней хватит места для ягод.
Он выпрямляется, когда слышит какой-то шелест. Неужто тут в кустах водятся змеи? Быстрый взгляд по сторонам — нет, ничего. И никого. Сарий снова занимается ягодами. Наверняка они растут здесь именно для того, чтобы он мог подкрепиться.
Нападение столь внезапно, что Сарий пугается только тогда, когда все уже миновало. Двое мужчин набрасываются на него сзади и прижимают к земле. Один давит коленом на спину, заламывает ему руки и связывает их. Второй приставляет к его горлу кинжал, на котором видны запекшаяся кровь и чьи-то волосы.
Сарий не может защититься. Он пытается это сделать, но лишь барахтается, не в силах помешать тому из нападавших, что крупнее, поднять его и забросить на плечи, словно мешок.
Вот так это случилось. Сарий, рыцарь и темный эльф, был похищен врагами, когда собирал ягоды. Что за невезение! Теперь этот, с кинжалом, его прикончит, и все приключения завершатся. Дрянь, тупая, жалкая дрянь! Да вдобавок типичная дрянь. Он определенно единственный, кто позволил себя так по- глупому захватить врасплох.
Они шагают по лесу, причем парень, который несет Сария, снова и снова поудобнее укладывает свою ношу на плечах. Видно, что ему не хочется ненароком ее потерять. Но вдруг он резко останавливается на краю откоса, швыряет Сария наземь и пинком сбрасывает вниз.
Сарий дважды переворачивается, прежде чем замирает на дне ложбины.
Внизу его поджидают три субъекта, очень похожие на похитителей: шрамы, кожа, заскорузлая от грязи, разорванная одежда. У одного нет глаза, у другого выделяется горб. Только за оружием они, похоже, следят очень тщательно.
— Где вы его раздобыли? — спрашивает горбун.
— Возле башни, ползал по земле. Схватить его было легче, чем голубка.
Горбун берет Сария за шкирку и ставит на ноги, прислоняя к стволу дерева.
— Думаете, из него получится разбойник? Так что, сохранить его?
Одноглазый склоняет голову набок, словно так ему сподручнее рассматривать Сария.
— Нет, — подытоживает он. — Этот нам не пригодится. Он не подходит, это даже по одежде видно. Он из тех, которые идут на Ортолана.
— Тогда мы его заколем, — радостно отзывается горбун.
Сарий охотно возразил бы — сказал бы, например, что не знает никакого Ортолана и в любой момент готов присоединиться к банде, если ему сохранят жизнь. Однако ничего не получается. Недавно в башне он мог говорить с гномом, а теперь молчит. И вообще все вокруг очень похоже на кино.
Третий мужчина, чье лицо закрывает тень от огромной шляпы, пока еще не произнес ни слова. Но вот он на шаг приближается.
— Нет. Мы не станем его убивать. Этот совсем не такой, как другие.
