– Что с ними?
– Похоже, нарушили инструкцию и не пристегнулись, – отговорка от возможной проверки была предусмотрена заранее. – Вот их при старте чуть по переборке и не размазало.
Взглянув на окровавленное тело на передних носилках, помощник не сильно заинтересовался вторыми. Впрочем, простреленную лазером руку предусмотрительно прикрыли. Носилки вне очереди погрузили в катер, и тот рванулся к ангару СпК-37, одному из гостей действительно требовалась срочная медицинская помощь.
Пока в медицинском отсеке проводили диагностику раненого, последний катер с пассажирами «Олимпиуса» прибыл на борт республиканского спасателя. Экипаж лайнера смог наконец приступить к ремонту своего судна. А СпК-37 взял курс на пересадочную станцию Зангара – не тащить же пассажиров с собой на Астгартус.
– Ну что вы, что вы… – отбивался от вездесущих журналистов капитан спасателя. – Мы всего лишь выполнили свой долг, обычная спасательная операция, так на нашем месте поступил бы экипаж любого космического корабля.
Пока стая этих живоглотов терзала командира, к штурману СпК приблизился человек в комбинезоне зангарского чиновника. Судя по виду, шишка не из самых маленьких.
– Господин…
– Лейтенант, – Вольдемар счел излишним рекламировать свою фамилию, звания будет вполне достаточно.
– Господин лейтенант, на ваш корабль были доставлены двое пострадавших с «Олимпиуса». Мы до сих пор не получили информацию о состоянии их здоровья. Если оно позволяет переправить их…
– К величайшему сожалению, – прервал собеседника Вольдемар, – господин…
– Я начальник этой станции, – представился гость.
– К нашему величайшему сожалению, господин начальник станции, наша медицина оказалась бессильна. Один из них умер еще в катере, второй уже в медицинском отсеке. Уверяю вас, наши врачи сделали все возможное, но травмы, полученные при старте лайнера, были слишком сильны.
– Неприятное дело, – нахмурился собеседник. – Мы можем получить их тела?
– К нашему величайшему сожалению, нет.
– Почему? – еще больше нахмурился начальник станции.
– На нашем корабле отсутствуют условия для хранения трупов, тела погибших были немедленно кремированы. Урны с прахом, а также найденные при них личные вещи будут доставлены к вам для дальнейшей передачи родственникам.
– Неприятное дело.
Начальник станции нахмурился еще больше, хотя куда уже больше-то. Может, и заподозрил что зангарский чинуша, но придраться к действиям республиканцев он не мог. Сейчас они были героями.
– Поздравляю, господин капитан!
– С чем?
– Как с чем? – на лице лейтенанта Табера было нарисовано самое искреннее удивление. – С удачно проведенной операцией. И курьера, и сопровождающего живыми взяли. И без всякого шума. Зангарцы даже благодарность выразили за спасение пассажиров.
– А толку? – махнул рукой Вольдемар. – Пустышку вытянули. Про самое главное, конвой, они ничего не знали. И в документах, которые они везли, тоже пусто.
– Совсем?
– Есть кое-что интересное, но к предстоящей проводке конвоя отношения не имеет. Дешифровка, правда, еще не совсем закончена.
– Да-а-а. Флотская разведка лажанулась по полной программе. Но наш-то отдел сработал безукоризненно.
– К нам претензий нет, как нет и результата.
– Что будем делать дальше? – поинтересовался заместитель.
– Пойду к начальнику штаба, – ответил Вольдемар. – Есть мысль, но без гарантии.
– Зачем вам это?
– Хочу попробовать извлечь оттуда какую-нибудь полезную информацию.
– За соломинку хватаетесь, господин капитан?
– Хватаюсь, господин вице-адмирал, – согласился Дескин. – Но вдруг получится? В конце концов, мы все равно ничего не теряем.
– Хорошо, – согласился начальник штаба ВКФ. – Вы получите все дешифрованные сообщения императорского флота за последние два месяца.
Служба перехвата переговоров и сообщений противника в республиканском флоте работала безукоризненно. К вечеру память коммуникатора на столе начальника подотдела специальных операций была переполнена, техникам пришлось подключать дополнительные блоки расширения памяти. Наконец река информации превратилась в тоненький ручеек, который к ночи иссяк до отдельных сообщений, поступавших из службы перехвата в режиме реального времени. Когда Вольдемар осознал, какую гору информации ему придется перелопатить, то приуныл. Но ненадолго. Недолго думая привлек к решению задачи своего зама. Табер был не в восторге.
Начали с самых последних сообщений, справедливо полагая, что какие-то крупицы информации о проводке конвоя будут содержаться именно в них. Редко какое сообщение противника удавалось дешифровать полностью. К тому же внутри самих сообщений постоянно попадались кодовые обозначения, неизвестные республиканской разведке. Поэтому далеко не всегда удавалось понять, о чем вообще идет речь. Помогали комментарии к сообщениям, в которых служба перехвата предположительно называла отправителя и получателя. Но это были только предположения. Большинство посланий содержало информацию о мелких хозяйственно-бытовых нуждах императорского флота. Более важные сообщения шифровались другим, не поддающимся дешифровке кодом, или вообще передавались с курьером. Поэтому к следующему утру Вольдемар уже был в курсе, на каких имперских базах не хватает специальных космических унитазов или куда будет направлена на утилизацию партия списанных комбинезонов с крейсера, название которого было спрятано за трехзначным кодовым числом. Однако к решению проблемы они не приблизились. Ни ему, ни Таберу ничего интересного не попадалось.
Наиболее важными из дешифрованных были сообщения о поставках топлива. Вот, кстати, одно из них. Три дня назад отдел топливного снабжения штаба императорского флота сообщил на базу под кодовым номером 2212, что сверхнормативный расход топлива будет компенсирован им не ранее десятого числа следующего месяца. Стоп. А откуда на базе 2212 мог возникнуть сверхнормативный расход топлива? Дескин торопливо вывел на экран сводки боевых действий за последнюю неделю. Так, стычка сторожевиков у… Не то. Атака конвоя… Тоже не то. Ага, вот. Пять дней назад оперативное соединение республиканского флота атаковало передовую базу флота императорского. Сводка потерь. Наши, имперцы… Да, горячее было дело, потери с обеих сторон приличные, и расход топлива тоже должен быть немаленьким. Стоп. Это же передовая база, а топливо ей обещают не раньше, чем через две недели. А если завтра новая атака? На чем они от нападения отбиваться будут?
Вот она, зацепочка! Запрос на топливо ушел четыре или пять дней назад, ответ был отправлен три дня назад. И в ответе этом практически открытым текстом сказано, что свободных танкеров у императорского флота сейчас нет, то есть все возможные емкости для топлива уже задействованы для перевозки топлива на Паннону.
Пойдем от обратного. Предположим, что заявка на топливо от передовой базы находится в числе приоритетных и будет удовлетворена немедленно после освобождения танкеров после рейса на Паннону. Вольдемар прикинул возможный маршрут танкера, время в пути, время на погрузку и разгрузку. В конце расчетов его прошиб холодный пот. Получалось, что для прибытия танкера на передовую не позднее десятого числа следующего месяца, конвой должен был войти в систему Проциона в течение ближайших
