— Слуги, стража не пустят рыцаря в замок, королева, пока я не прикажу.
Но, казалось, королева не слушает ее. Пламя свечей плясало в неподвижных глазах Демонты.
— Я увидела Нинисель… Она лежала на снегу… Ее душа так чиста, что смогла осветить весь мой замок сверху донизу, — словно отвечая своим мыслям, негромко проговорила Демонта. — Потому я и заманила Нинисель в Хрустальный замок.
Сердце Гиальмара стукнуло и замерло. Он весь превратился в слух, боясь пропустить хоть словечко.
— Эта дочь нищенки останется вечно юной, а я… — слезы зависти и досады выступили на глазах Альфиоры.
— Ты завистлива и тщеславна, Альфиора, — холодно проговорила Демонта. — Твоя душа едва ли осветит хотя бы один уголок моего замка. Потому, сколько ты ни старалась, так и не смогла увидеть Хрустальный замок.
— Я готова на все, лишь бы навек остаться юной! — исступленно воскликнула Альфиора. — Я отдам все, что имею!
— И ты отдашь мне за вечную юность крест, который носишь на груди? — пронзительно посмотрела на нее Демонта.
— Возьми его! — Альфиора ухватила руками цепочку, на которой висел крест. Золотая цепочка запуталась в густых кудрях, но она, сморщившись от боли, рванула ее. — Возьми, он мне не нужен!
Демонта отшатнулась, загораживая глаза рукой, словно маленький крест на золотой цепочке ослепил ее. И в тот же миг крест в руках Альфиоры исчез, будто расплавился, растворился в сиянии свечей.
— Теперь ты знаешь тайну Хрустального замка! — в глазах королевы зажегся багровый жгучий огонь.
— Что с того, что я знаю его тайну, если все равно я не могу его увидеть? Войти в него, остаться в нем навсегда! — в отчаянии воскликнула Альфиора.
— Я возьму тебя в мой Хрустальный замок! — властно проговорила королева. — Вижу, ты покорна и сделаешь все, что я прикажу.
Королева поставила на стол запечатанный кубок тончайшей работы. Сломала печать, откинула крышку.
— Скоро сюда прискачет рыцарь Гиальмар, — усмехнулась королева. — Он хочет разведать, для чего я здесь, но не узнает. Дай ему выпить хоть один глоток из этого кубка. В нем приворотное зелье! И рыцарь, покорный зелью, пойдет за тобой повсюду. Так исполнится твоя мечта, вместе с ним ты войдешь в Хрустальный замок!
Огоньки свечей затрепетали, пригибаясь книзу, когда лебедь взмахнул крыльями, унося Демонту.
Луна залила серебром круглые верхушки деревьев. Демонта летела с затаенной улыбкой на губах. Она так глубоко задумалась, что не заметила, как бархатный плащ Молчания соскользнул с ее плеч.
— Фью-у!.. — неслышно просвистел Цепной Ветер. — А пряжка-то расстегнулась…
Своими гибкими руками он проворно подхватил плащ Молчания и через мгновение скрылся с ним среди безмолвных теней леса Вительвельт.
«Вот для него подходящее местечко! — Цепной Ветер свернул плащ и затолкал его в дупло старого дуба. — Дупло похоже на сердечко. Здесь его никто не отыщет, а птицы будут молчать…»
Глава пятнадцатая
О том, как рыцарь Хьюгли перестал бояться воды
Рыцарь Хьюгли на своем тяжелом коне ехал по ночному лесу Вительвельт.
Откуда-то доносился шепот падающей с уступов воды.
«Скоро принцесса Альфиора станет моей женой, — рассуждал рыцарь Хьюгли. — Так почему же счастье и торжество не переполняют мое сердце? Разве не к этому я стремился? Нет, прочь досужие сомнения! Я увижу, как служанки расчесывают ее волосы цвета темного меда, надевают атласные туфли на ее маленькие ножки… И любовь вспыхнет с новой силой!»
Где-то в глубине леса ухнула сова. Беспокойно затрепетала листва. Хьюгли послышался чей-то невнятный голос: «Здесь его никто не отыщет, а птицы будут молчать…»
Рыцарь вздохнул, погруженный в глубокие думы:
«Принцесса Маргарета… Я все чаще вспоминаю ее. А мой милый отец? Он ждет меня и уже никогда не дождется. Не лучше ли вернуться? Но подняться на корабль и выйти в открытое море? Зеленые волны, огромные, как горы… Нет, это свыше моих сил! Отныне между мной и родным островом бурное море, и оно зовется — судьба… Забыть, забыть былую жизнь. Это невозвратимое прошлое, а будущее — это Хрустальный замок. Стоит оглянуться, и я его увижу…»
Рыцарь Хьюгли оглянулся и сдавленно вскрикнул. Хрустальный замок исчез. Он увидел только голый холм, а на вершине обугленную сосну. Лунный маслянистый свет стекал по склону холма.
— Проклятье! Все обман! Замок пропал, как сквозь землю провалился! — отчаяние Хьюгли перешло в безудержный гнев. — Может, серебряный меч тоже обман?
Одним рывком Хьюгли выхватил меч из ножен.
В то же мгновение серебряный меч рванулся из его рук с такой силой, что рыцарь едва успел соскочить с седла.
— Нет, шалишь, тебе не вырваться! — Хьюгли, не выпуская меча, перепрыгнул через упавшее дерево, вломился в кусты. Меч все сильней тянул, волочил его за собой. Он словно стремился к неведомой цели. Мелькнула березовая роща. Вверх по косогору, вниз по каменистому склону и снова вперед через густые заросли. Над головой хороводом кружились звезды.
Вдруг деревья расступились, и Хьюгли застонал от ужаса. Прямо перед собой он увидел прозрачное, глубокое озеро. Далекое дно было устлано серебром.
Хьюгли и ахнуть не успел, как вслед за мечом он с шумом и плеском окунулся в воду.
Отфыркиваясь, Хьюгли вынырнул. Меча в его руках уже не было.
Тут ошеломленный Хьюгли чуть снова не окунулся с головой. Он увидел, что над ним наклонилась женщина дивной красоты. В руках она держала пропавший меч. Хьюгли обомлел: лицо женщины, ее сверкающие одежды, тонкие руки — все было прозрачно. Хьюгли разглядел сквозь ее плечо звезды на небосклоне, пролетевшую, как тень, ночную птицу.
— Знай, рыцарь, я фея Серебряного озера Нентиэль. — Голос феи звучал нежно и властно. — Не гневайся, что я взяла этот меч. Он мой по праву и всегда был моим.
Рыцарь Хьюгли выбрался на берег. С него потоками лилась вода. В складках плаща запутались тонкие серебряные водоросли.
— В обмен за меч я сниму с тебя заклятье королевы Демонты, — продолжала фея Нентиэль. — Отныне ты, как и прежде, не будешь бояться воды и бури!
Рыцарь Хьюгли в счастливой растерянности ощупал себя руками.
— И правда, больше не боюсь! — воскликнул он. — Теперь я без страха взойду на корабль и поплыву в открытое море. Я прикажу поднять все паруса…
— Ветер будет попутный, — улыбнулась фея. Хьюгли увидел, что на ее туфельку прыгнул серебряный лягушонок. Квакнул, уставился на рыцаря выпуклыми глазами.
— Одно меня печалит, — рыцарь Хьюгли отжал мокрый плащ, — что я вернусь к моему отцу без родового меча. Пусть ржавый, он был мне дороже всех мечей на свете.
— Так устроен мир, — негромко отозвалась фея Нентиэль, и сквозь нее рыцарь увидел туманную
