следом за ним Грицц. Никки сунул парню в руку четвертак, и тот заискивающе его поблагодарил.
За входными дверями дома кипела бурная жизнь. По авеню проносились машины, по тротуарам спешили толпы прохожих. Томазино жил в центре города, на двадцать восьмом этаже высотного жилого дома. Он чувствовал себя в безопасности на такой высоте, куда никто не мог подняться по пожарной лестнице, чтобы всадить ему пулю промеж глаз. Ему нравилась эта квартира, и он ничего не имел против шума улицы, — однако за хорошей колбасой или макаронами приходилось посылать кого-нибудь вниз, и это было головной болью. Выйдя в вестибюль, Грицц тотчас же скрылся в кафе-автомате, и теперь он вернулся с двумя стаканчиками кофе, которые протянул Никки и Томазино.
— В мой ты положил три куска сахара? — спросил Томазино.
— Я так сказал девке за прилавком.
Кивнув, Томазино обхватил обеими руками стаканчик, в его огромных лапищах превратившийся в игрушечный.
— Дай мне sfogliatell’, — обратился он к Никки.
Тот достал из бумажного пакета хрустящий рожок, и все трое встали спиной к стене, дожидаясь водителя. Вик Пьяцца позвонил, когда они уже выходили, и сказал, что у него кое-какие неполадки с машиной и он задержится на несколько минут.
— Где ты достал эти sfogliatell’? — раздраженно произнес Томазино. Взяв рожок, он изучил слоеное тесто. — Они непропеченные, — сказал он. — Терпеть не могу непропеченное тесто!
— Я купил их на Мотт-стрит, — сказал Грицц.
— Где именно на Мотт-стрит?
Сдвинув шляпу назад, Грицц сказал:
— Томми, я не помню, твою мать, где их купил. В какой-то долбанной булочной на Мотт-стрит.
— Слушай, Грицц, — сказал Томазино, поворачиваясь к Гриццу и надвигаясь на него всей своей громадной тушей, — ты с кем это так говоришь?
Тот виновато вскинул руки вверх.
— Томми, еще очень рано. Я сам знаю, что по утрам у меня дерьмовое настроение. Извини.
Рассмеявшись, Томазино похлопал Грицца по плечу.
— Ты мне нравишься, — сказал он. — Ты хороший парень. — Он повернулся к Никки: — Когда будешь покупать stogliatell’ в следующий раз, бери их у Пэтти на Энсли-стрит в Уильямсберге. Лучшие stogliatell’ в городе. — Он махнул стаканчиком на дверь. — Черт побери, где Вик? Что там случилось с его машиной?
— Карбюратор барахлит, — ответил Грицц. — Вик сказал, это займет всего несколько минут.
— Мне это не нравится. — Томазино взглянул на часы. — В таких случаях… — начал было он, но не закончил свою мысль. Томазино был лет на двадцать пять старше и на пару дюймов выше ростом Никки и Грицца. — В таких случаях начинаешь озираться по сторонам, — сказал он, обращаясь к ребятам. — Понимаете, что я хочу сказать?
Никки кивнул, Грицц молча отпил глоток кофе. Оба, судя по всему, умирали со скуки.
— Что там случилось у Вика с машиной? — снова спросил Томазино.
— Карбюратор, — буркнул Грицц.
Задумавшись, Томазино снова взглянул на часы.
— Сколько у нас там ребят? — спросил он у Никки.
— Четверо в ресторане: двое в зале, еще двое в кабинках. Кармине и Фио на улице, в машинах; их не видно, но они близко.
— И Лука никак не может об этом знать?
— Никак, — подтвердил Никки. — Кармине пригласил громил из Джерси. Лука их никогда не видел.
— И все знают, что делать?
— Разумеется, — усмехнулся Никки. — Мы сделали все так, как ты сказал.
— Потому что этот глупый сукин сын считает, что это мы пытались его замочить. Я объяснил его подручному Хуксу, что если бы хотел смерти Луки, он был бы мертв.
— Но он, несмотря ни на что, считает, что это были мы? — уточнил Грицц.
Томазино допил кофе.
— Он поверил бы мне, если бы я ему сказал, чьих это рук дело.
— На этот счет по-прежнему никаких известий? — спросил Грицц.
— У ублюдка достаточно врагов, — сказал Томазино. — Это мог быть кто угодно. Эти ребята в ресторане, — снова заговорил он, меняя тему, — они не сдрейфят стрелять, если это потребуется, ведь так? — Он продолжал, не дожидаясь ответа: — Потому что если Брази по-прежнему уверен, что это мы пытались его прихлопнуть…
— Томми, я тебя люблю как родного отца, но, видит бог, ты чересчур много тревожишься, — перебил его Грицц.
Томазино смерил его взглядом, затем улыбнулся и рассмеялся, но тут же бросил и раздраженно спросил:
— Твою мать, где же Вик? Если он не появится через одну минуту, я отменю все к чертовой матери.
— Вот он, — сказал Никки, указывая на черный «Бьюик»-седан, вывернувший из-за угла.
Томазино подождал, скрестив руки на груди, пока Никки и Грицц устраивались на заднем сиденье, а Вик, выскочив из машины, обежал вокруг капота и открыл переднюю дверь.
— Долбанный карбюратор, — пробормотал он. Это был тощий симпатичный паренек с зализанными назад светлыми волосами. Ему уже стукнуло двадцать, но он все еще выглядел на пятнадцать. — Пришлось продувать жиклеры, потом я потерял винт, твою мать… — Он осекся, увидев, что Томазино не интересуют его оправдания. — Послушай, Томми, извини. Мне нужно было встать пораньше и проследить за тем, чтобы не возникло никаких проблем.
— Вот это верно, — согласился Томазино, усаживаясь вперед.
Сев за руль, парень повторил:
— Извини, Томми.
— Ты хороший парень, Вик, но пусть впредь ничего подобного больше не повторится, — сказал Томазино. Он повернулся к Никки: — Дай мне еще один sfogliatell’. А ты не хочешь? — предложил он Вику.
— Нет, — ответил тот. — Я по утрам не ем. Никакого интереса к еде до полудня.
— Ага, — поддакнул с заднего сиденья Грицц. — Я сам такой же.
Томазино посмотрел на часы.
— Ты знаешь, куда ехать? — спросил он у Вика.
— Да, конечно, — ответил парень. — Я уже мысленно проложил маршрут. Мы будем на месте через десять минут.
— Хорошо. — Томазино наклонился к Вику, и тому пришлось отстраниться от него.
— В чем дело? — спросил он.
— Ты весь вспотел, — сказал Томазино. — Вик, почему это ты потеешь? Больше никто не потеет.
— Он испугался, что ты набьешь ему морду за опоздание, — ухмыльнулся Никки.
— Послушайте, я ведь до этого не опаздывал ни разу, правда? — обиженно заявил Вик. — Я в своем деле профессионал. Я увидел, что опаздываю, и стал нервничать.
— Не бери в голову, — сказал Томазино, похлопав Вика по плечу. — Ты хороший парень. Ты мне нравишься.
Грицц подался вперед. Это был жилистый тип с круглым ангельским личиком, и у него на голове была серая фетровая шляпа с черной лентой. Шляпа была сдвинута на затылок.
— С какой это стати ты свернул сюда? — спросил он Вика. Они медленно ехали по тихому пустынному переулку. — Разве не быстрее…
Прежде чем Грицц успел закончить свой вопрос, Вик резко свернул к тротуару и выскочил из машины, а из подворотни выбежали Лука Брази и его люди. Прежде чем кто-либо в машине успел
