соорудил из салфеток маленькую шапочку с углублением сверху, нахлобучил ее Ники на голову, после чего предложил нам наполнить шапку фруктами. Похоже, Ники удивлялся, что я позволила такое баловство. Сказать честно, я сама себе дивилась.
— Это наш телефонный номер, — сказал Билл, когда мы заплатили по счету. — Звоните, когда снова надумаете сюда пойти. Если бы не вы, нам было бы скучно.
— Мне понравилось ходить в ресторан с Брендой, — признался Ники по дороге домой. — Она разговаривает с людьми. С ней весело!
— Веселее, чем когда я настоящая? — спросила я, стараясь говорить нейтральным голосом. Неужели я обиделась?
— Да, — сказал Ники. — С Брендой веселее.
Майкл сжал мою руку, понимая, что я чувствую.
— О чем ты говоришь? — воскликнул он. — Она и есть ты. Она — это ты, только в очень хорошем настроении.
Он рассмеялся и добавил:
— Возможно, тебе следует почаще бывать Брендой.
И потом мы пришли домой. Джин бегом бросился отворять дверь, улыбаясь мне все той же глупой улыбкой.
— Ничего не могу с собой поделать — обожаю рыжих женщин.
Повернулся к Майклу и сказал:
— А вашей жены пока нет дома.
— Возможно, она придет очень поздно, — пробормотал Майкл. — Но Бренда останется и до ее прихода составит нам компанию.
Они с Джином обменялись взглядом, и меня что-то кольнуло. Неужели можно ревновать к самой себе?
— «Даниель»? — сказал Майкл несколько дней спустя, когда я натянула на голову рыжий парик. — Ты ведешь Бренду в «Даниель»? Думаешь, она там будет к месту?
— Нет. — И я объяснила ему стратегию Кэрол. — Конечно, она там будет странно выглядеть.
— Это какое-то сумасшествие, — удивился он. — А кто пойдет?
— Джул, — сказала я. — И он приведет с собой новую подругу. Говорит, что она нам понравится. Она художница.
Майкл, похоже, почувствовал облегчение.
— Не знаю, понравится ли нам еда, — сказал он, — но весело — точно будет.
Именно Джул познакомил меня с Майклом. Джула я знала еще с колледжа. Он стал для меня чем-то вроде кузена. С тех самых пор мы не теряли друг друга из вида. Джул путешествовал налегке. Сразу после того как я переехала в Беркли, Джул постучал в дверь дряхлого викторианского дома, который я снимала вместе с группой друзей. Дело было ночью, и он только что порвал с любовью всей его жизни.
— Я ненадолго, съеду, как только найду себе что-нибудь подходящее, — сказал он, однако прошло восемь лет, и он по-прежнему жил там в свободной комнате, вместе со своим чемоданом.
Джул переехал в Лос-Анджелес вскоре после нашего переезда туда с Майклом. Какое-то время он держал чемодан в нашем доме в Лавровом каньоне. Теперь мы были в Нью-Йорке, а Джул с неизменным чемоданом перебрался в квартиру-лофт[41] в Сохо, хотя готов был сорваться оттуда в любую минуту.
Невысокий и худой, с лицом, состоящим из одних углов Джул обладал своеобразной элегантностью Уильяма Берроуза,[42] с которым состоял в дальнем родстве.
— Думаю, он наденет свой коричневый пиджак из потер, той кожи? — сказал Майкл.
— Скорее всего, — согласилась я. — Мне кажется, что другого у него и нет.
— Хорошо, — одобрил Майкл. — В ресторане от нас обалдеют.
Он открыл дверь шкафа и сказал:
— Как думаешь, что мне надеть?
— Ничего особенного, — поспешно сказала я.
— Ну уж нет, — возразил Майкл, — я не должен от вас отличаться.
Он вытащил ярко-голубую рубашку.
— Думаю, что она подойдет.
— Да вы просто радуги какие-то! — воскликнул Ники, когда мы пришли пожелать ему спокойной ночи.
Няня рассмеялась.
— Никто не догадается, что вы критики, — сказала она со своим ирландским акцентом.
Взглянула еще раз.
— Посетителям придется надеть солнечные очки, иначе они ослепнут!
— Ваши приятели уже здесь, — сухо сказал метрдотель.
Прошло всего несколько недель с тех пор, как мы с Майроном сидели здесь за ленчем. (Что это он гак пристально меня рассматривает?) Чувствуя, что помада стекает на зубы, я переборола желание сбежать и заставила себя широко ему улыбнуться.
— Следуйте за мной, — сказал он и вышел из-за маленькой стойки. — Ваш стол еще не готов.
Стало быть, он меня не узнал! Бросившись за ним вприпрыжку, я поняла: он надеется спрятать нас в глубине бара, надеется, что мы сделаемся невидимками. Но хотя он рысью несся к темному углу, в который усадил Джула, в нашу сторону повернулась каждая голова. Я хотела придать лицу самоуверенное выражение, но Бренда не позволила мне этого сделать: она заставила меня замедлить шаг, её большие губы растянулись в улыбке, а глаза с любопытством оглядывали помещение. Стратегия Кэрол работала независимо от меня, и я почувствовала удовольствие от того, что прятаться не понадобилось.
— Джул! — воскликнул Майкл, когда мы наконец пришли.
Метрдотель смущенно указал нам на стулья и поспешно удалился.
— Я хочу представить тебя Бренде Роуз.
Джул оглядел меня, его губы дрогнули в улыбке. На нем, как мы и предполагали, был неизменный коричневый кожаный пиджак. Он не поднялся.
— Хорошо, — сказал он. — Можно сказать, удивительно.
У женщины, сидевшей рядом с ним, были длинные черные волосы. Она и одета была во все черное — юбка, свитер, колготки и туфли без каблуков. Так выглядели битники в шестидесятых годах.
— Это Лорна, — сказал Джул.
Она протянула руку поверх лежавших на столе орехов и цветов.
— Спасибо за то, что пригласили, — сказала она. — Невероятно, что я здесь. Мне всегда хотелось посмотреть, как выглядят подобные заведения.
Мы с Майклом втиснулись в отведенное нам маленькое пространство. Наши колени соприкасались.
— Мне нравится это в Нью-Йорке, — продолжила Лорна, указав на теплый темный зал. — Час назад я гнала от дверей своей квартиры торговцев наркотиками. Потом шла по пропахшим мочой улицам, спускалась в мерзкую подземку и через пятнадцать минут я оказываюсь здесь. — она указала на женщину в платье с большим декольте (щедро открытое, оно позволяло ей демонстрировать бриллиантовое ожерелье), — и вижу все это.
Как только она сказала это, женщина поднялась и решительно направилась в нашу сторону. Она тоже была рыжеволосой, но из разряда холеных женщин. Я смотрела на нее и чувствовала, что ее время разделено на две части: посещение косметички и персонального тренера.
— Мне страшно нравится ваш жакет, — сказала она и погладила шелк. — Вы его купили в Китае?
— Нет, — ответила я, — в магазине подержанной одежды на Томпсон-стрит.
— О, — сказала женщина и разочарованно отступила на шаг. — Как жаль! Я на следующей неделе еду в Гонконг. Думала, что вы можете подсказать мне, где продается винтажная одежда.
