Войдя в таверну, Лесоруб сразу же наткнулся взглядом на Мару. Шлюху как раз снимал низкорослый пожилой умралец. Не в первый раз. Почти весь городок пользовался услугами северянки. Гезеш знал, что среди гарнизонов Аннтейр-Дарг считался наиболее «теплым» местечком. Как раз из-за Мары.
Джаззи, Теккен и Паблар сидели в «Искательском углу». Дикие постоянно занимали небольшой стол под ведущей на второй этаж лестницей. Гнев с неделю как уехал в Гур-Дарг, лишив обитель Искателей обогрева. Благодаря отъезду Горящего «по делам», как выразился Проклятый, Рыбаку и Родинке сегодня опять выпала поездка к угрюмому дровосеку за топливом. Широкоплечий, вечно хмурый лесоруб жил на окраине леса, к востоку от Аннтейр-Дарга и крайне неохотно принимал гостей. Казалось бы, чего проще – нарубить дров самим. Однако в округе умральского порта частенько попадались деревья, убивающие незадачливого путника. Ударил по стволу топором – тут тебе и смерть на месте. Поэтому старались пользоваться услугами знатоков.
Мудрый слегка приболел и из дома не выходил. Седовласый солдат целыми днями валялся на лежанке и буравил взглядом потолок. Гезеш сильно беспокоился за приятеля. Одержимость Счастливыми Землями пугала капитана Искателей все больше и больше.
Паблар, увидев Лесоруба, приветственно поднял кружку с элем. Надо сказать – напиток хозяин «Морской Мечты» варил знатный.
– К нам идет корабль! – Друз опередил командира и лишил того удовольствия быть «добрым» вестником.
Гезеш слегка обиделся, молча плюхнулся на лавку и посмотрел в сторону стойки. Улыбающийся хозяин уже наливал еще две кружки. Вкусы и привычки Искателей он выучил быстро. Мара тем временем потащила пожилого умральца на второй этаж.
– Лучшая новость, братья! – Теккен расплылся в улыбке и грохнул кулаком по столу. За полгода в Аннтейр-Дарге боец, и без того лохматый, зарос еще больше.
– Надо выпить, – задумчиво заявил Паблар, – повод есть. Жирная тварь не обманет?
– Кладбище у Безмолвной. – Гезеш зло смерил взглядом Друза. Тот, сообщив про корабль, молча, с ожиданием в глазах уселся за стол. Как обычно, Лесорубу предоставлялась честь донести до друзей новости похуже.
Воодушевившийся было Джаззи поник.
– Значит, не напиваемся, – помрачнел Теккен. Он больше прочих не любил Кладбище. Особенно ЭТО. Определенное… Блуждающее… Впрочем, его не любили все Искатели.
Впервые Дикие, посланные вместе с Гав-Гавом на могильник, запомнили проклятое место на всю жизнь.
Когда среди сползающихся к черной прогалине трупов увидели тела Медведя и Меха.
Тьму пока не встречали. Это значило, что мадрал, скорее всего, жив.
Или у нелюдей свои Кладбища?
Крепостная стена окружала Аннтейр-Дарг скорее для вида, чем для безопасности. Кладка во многих местах разрушилась, из города легко можно было выйти через одну из десятков прорех.
Запустение. Порт оживал только с прибытием кораблей из Гаваней. В остальное время Аннтейр-Дарг казался мертвым. Редкие прохожие, в основном – солдаты, неспешно выполняющие поручения командиров. Покосившиеся деревянные избы, редкие каменные строения. Посреди города в небо вздымалась серая, покрытая сетью трещин башня начальника гарнизона.
Каждое воскресенье Гуххат, командир расквартированных в Аннтейр-Дарге умральцев, устраивал ленивый смотр. Строил солдат на площади перед башней, проходился вдоль рядов скучающих воинов, говорил про необходимость «быть начеку», а затем удалялся в башню и не высовывался оттуда до следующего «парада».
После гибели Золотой Сотни работы дружинникам в Западном Умрале стало совсем мало. Единственной внешней силе – Хозяевам Рек – ссориться с Гур-Даргом смысла не было. Торговля шла бойко, а война – дело хлопотное.
Нет, в лесах еще встречались банды. Но самая большая из них не насчитывала и двух-трех десятков разбойников.
Одну из таких шаек, выполняя поручение Дмита, отловили Искатели. Жалкое было зрелище. Изголодавшиеся, озлобленные, грязные люди. Зимой добычи почти нет, и лихой люд раньше старался пробраться на север, вдоль охраняемого тракта, мимо Свирейн-Дарга. Но с тех пор как связь с гарнизоном Свирепого Умрала прервалась, никто не рисковал отправляться в далекое путешествие.
Поэтому воины Аннтейр-Дарга скучали. Весной придет корабль, за пару дней до этого явится из столицы смена и караван. Можно будет отправиться домой. Без опаски.
Так что зимой жизнь в порту замирала.
Иногда, обычно раз в три дня, через весь город проходили телеги с дровами. Возницы лениво спрыгивали на снег, стучали в дверь очередного жилища и, неторопливо поглядывая на зимнее синее небо, ждали, пока обитатели дома торопливо таскали к поленнице аккуратные березовые чурки.
По словам старожилов, дров никогда не бывало много. На восточной окраине мрачно возвышался склад. Целое лето наряды умральцев исправно заполняли его дровами, и все равно – в последние дни зимы приходилось ехать в лес, так как хранилище пустело.
В доме Искателей всегда было тепло. Потому что они работали на Дмита, и деньги на топливо толстяк выдавал исправно.
– Выезжать надо. – Теккен ехать не хотел, но упорно боролся сам с собой. – До Безмолвной путь неблизкий. К вечеру только доберемся, если повезет.
– Надо, – согласился с ним Паблар и хлебнул эля. – Мудрый не поедет, с седла вывалится. Гнев в Гуре, Родинка и Рыбак только вечером вернутся. Значит, впятером?
Гезеш коротко кивнул. Больше, собственно, и не надо. Двое следят за лесом, остальные разгребают
