Фурмагарец на той стороне поник.
Удар! Удар!
Удар!
Родергрим зажмурился. Гезеш понял, что воин плачет.
Удар!
И тут Страж шагнул вперед и подал Лесорубу руку. Сквозь Стену. Гезеш секунду смотрел на агонию Родергрима, на пронзающие его языки. А потом схватился за протянутую кисть.
Тишина. Холод. Страх.
И голос.
С издевкой и удивлением произнесший:
«А вот это уже интересно…»
Рухнув на мертвую землю, Гезеш понял, что теряет сознание.
– Братка, ты как? – раздался вопль Джаззи.
И наступила тьма.
Первыми словами очнувшегося капитана Искателей было:
– Что он сказал?
– О, Гезеш ожил, – послышался радостный возглас Джаззи.
– Что сказал Род?
– Не хочу, – буркнул откуда-то голос Друза. – Он сказал – я не хочу. И шагнул…
– Наверное, это и была его роль? – предположил Родинка.
Гезеш сел и посмотрел на Черную Стену. На валяющиеся доспехи Родергрима и Теккена. Сердце вновь сжали ледяные пальцы. От резкой боли на глазах выступили слезы.
– Что будем делать, кэп? – поинтересовался Друз.
– Похоронить надо… – неуверенно заметил Родинка. – Хоть и доспех, а надо…
– Хороним, – сквозь зубы процедил Лесоруб. – Обоих…
Глава 7
Станет ли привычной утрата? Притупится ли боль при очередной потере? Или станет только хуже? Выгорят чувства или будут пылать еще ярче? Гезеш понять не мог. Покачиваясь в седле, он слушал мерный стук копыт да всхрапывание коней.
Путь Искателей лежал к Низинам.
Големы Родергрима сопроводили Диких только до барьера. Обеспечили лошадьми и вернулись к Стене, нести вечную вахту.
– Сколько нам ехать до парома, кэп? – Джаззи поравнялся с командиром.
– Откуда мне знать? – мрачно отозвался тот.
Первым ехал ссутулившийся Паблар. С ним старались не разговаривать. В глазах убийцы стыла ненависть ко всему миру, и под горячую руку никто попадать не хотел.
– Просто спрашиваю. – Джаззи со сдвинутым на затылок шлемом казался диковинной птицей.
– Не знаю. Неделя? Две? Может быть – три? – Лесоруб понуро пожал плечами.
– Интересно, как там Гнев?
– А что ему сделается? – неожиданно разозлился Гезеш. – Вот уж с кем все будет в порядке – так это с ним. Бессмертный! Бей-убивай – ему все равно!
– Не думаю, что его это устраивает. – Джаззи необычайно серьезно посмотрел на командира. – Мне кажется, ему похуже приходится.
– Да что ты говоришь? – съязвил Лесоруб.
– То и говорю… Он и живой и неживой одновременно. И повидал дерьма побольше нашего.
Сзади выругался отмахнувшийся от ветки Друз.
– Думаешь? – ехидно хмыкнул Гезеш.
– Уверен. – Джаззи потрепал коня по холке. – Просто уверен.
