Виконт понял голову и посмотрел мне в глаза. Пристально, как любила смотреть его дочь.
- Помнится, когда-то я говорил, что твоим душевным качествам могли бы позавидовать многие араргки. Одно из них сочувствие. Только жалость оскорбительна, Змейка.
- Араргским военным с детства вдалбливают эту истину?
Я убрала руки.
- Причём тут это! – раздражённо ответил он, тоже отпустив меня. – Я совсем о другом. О том, что унизительно, и чего я не приемлю.
- Это сочувствие, мой норн, и ничего гадкого в этом нет.
Хотела объяснить, чтобы он понял, но не находила слов.
- Я тебя действительно люблю и действительно хочу, чтобы ты носила мою фамилию, - прошептал норн. – Да, гордость, да, тщеславие, но ты важнее. Небесные заступники, я уже успел забыть, какая ты красивая! И изменилась, уже не девочка.
Вопреки ожиданиям, он отпустил меня. Видимо, выглядела я слишком озадаченной, потому что виконт счёл нужным пояснить своё поведение, правда, всего одной фразой:
- Тебе неприятно.
Не вопрос, а утверждение. Даже обидно стало, что он опять всё за меня решает: что я думаю, что я чувствую. Но промолчала, пошла провожать его.
Попросила подарить что-нибудь Рагнару от моего имени.
- Значит, не приедешь? – погрустнел норн. – Ты была бы для сына лучшим подарком. Завтра зайди, пожалуйста, нам нужно поговорить, многое обсудить.
На прощание он склонился над моей рукой, а потом, поддавшись эмоциям, приник к губам. Поцелуи переместились на шею. Руки гладили, но не позволяли себе лишнего. Только волосы распустил: нравилось ему перебирать пряди.
- Хорошо, вы ночуете здесь, - аккуратно высвободившись, сдалась. – Сейчас я вам постелю, только дочку проведаю: вдруг проснулась. Располагайтесь. Понимаю, что по сравнению с вашим особняком это лачуга, но другого дома у меня нет.
Когда вернулась, он уже снял куртку и сидел, упершись руками в колени, смотрел на огонь, на котором закипала вода.
Сняла пузатый чайник, принесла из кладовки ушат, в котором купала Сагару, и смешала воду, сделав её пригодной для умывания. Тактично ушла: теперь я не его торха, - оставив на столе полотенце.
Только вот где ему постелить? Не на полу же!
Вторая комната - гостиная и столовая одновременно, но дивана в ней нет, только стол и стулья. Но зато есть сундук – старый, деревянный, от прежних хозяев остался. Если постелить шубу, лежать мягко.
Меня обняли со спины, щекоча дыханием кожу. Потом коснулись губами мочки уха и отпустили.
Я обернулась, хотя и так знала, кто это.
Кожа ещё влажная… Не удержавшись, смахнула пальцем каплю с подбородка.
- Вы, наверное, устали, я сейчас. Не слишком удобно, но всё же…
- Значит, здесь? – норн пристально осмотрел будущее ложе. – Что ж, на войне бывало и хуже.
- Если угодно, можно и в другом месте, - тихо добавила я.
Он прав, я уже не девочка - повзрослела, стала решительнее и спокойнее отношусь ко многим вещам. И своим желаниям.
У меня давно никого не было, а он привычный, аккуратный, знающий меня – лучший вариант в подобных обстоятельствах, просто на одну ночь.
- Ну, если ты предоставляешь мне выбор, - улыбнулся он, - то я давно его сделал.
Его руки снова скользнули на мою талию, начали ласкать. Губы не отставали, то замирая в долгих поцелуях, то скользя, слегка касаясь.
Да, мне не хватало мужчины, только теперь я поняла, как. Права была Сара, когда попробуешь, захочется снова.
Меня подхватили на руки и отнесли в спальню.
Всё было так хорошо. Я расслабилась, уже ощущала приятное тепло, предвкушала удовольствие. Но…
Норн, сгорбившись, сидел на постели спиной ко мне. Обхватив голову руками и не реагируя на попытки его успокоить. Потом встал и начал одеваться.
- Вы куда? – сев, шёпотом спросила я.
Он промолчал, сгрёб одежду и вышел. Отыскав злосчастную рубашку (холодно же!), поспешила за ним, захватив свечу и огниво. Не оставлю я его сейчас одного, не брошу, пусть вырываться будет – не отпущу.
Кажется, у меня осталась бутылка, можно принести. Хотя бы успокоится немного, переживать перестанет.
Я же знаю, что он хотел, со всеми бывает…
- Мой норн? – заскреблась в дверь соседней комнаты и, не услышав ответа, вошла. Знала, что он там, что ещё не успел уйти – звяканье засова я бы услышала. – Мой норн, всё в порядке…
