вести себя доступно его пониманию. Однако в данный момент все было иначе — я вел собрание, решения которого предопределили бы будущее всех жителей деревни. И я не мог отвлекаться от этой серьезной задачи. Инносент же, судя по всему, абсолютно заворожен забавным видом двух тощих белых ног, покрытых светлыми волосами. Я ощущаю легкую щекотку в области голени, а затем поглаживание коленной чашечки.
— Мы надеемся, что нам удастся помочь вам приступить к производству, которое сможет надолго улучшить ваше благосостояние. — Я переминаюсь с ноги на ногу в надежде, что это движение остановит Инносента, но он не из тех, кто откажется от своей исследовательской страсти. — Мы будем работать вместе, чтобы добиться получения регулярного дохода, который в дальнейшем сможет принести всем вам пользу. — К моему облегчению, Инносент, сложив руки на голом животике, отходит в сторону. Краем глаза я вижу, как он наклоняется, опускается на колени, берет палку и умело бросает ее в одну из своих сестер. Когда ее плач стихает, я продолжаю: — Мы надеемся получить от вас предложения и приступить к их воплощению в ближайшем будущем.
Легкое поглаживание по колену свидетельствует о том, что Инносент вернулся. Я наклоняюсь и делаю легкое движение пальцами. Теперь все смотрят на мое колено.
— Есть ли у кого-нибудь предложения? — Освободиться от внимания Инносента мне не удается. Все сидят как зачарованные. — Может, у кого-нибудь есть какие-либо идеи? Не смущайтесь и говорите, что вы… о! о! ой-ой-ой!
Инносент захватывает в кулачок волосы, покрывающие мою ногу, и дергает их на себя изо всех сил. Похоже, он удивлен и разочарован тем, что ему удается выдернуть всего несколько штук. Инстинктивно отреагировав на острую боль, я делаю шаг назад, спотыкаюсь о корень и, раскинув руки в попытке сохранить равновесие, падаю навзничь, производя характерный звук, намекающий на наличие острого предмета в мешках, на которых я сидел.
Это оказывается слишком для моей аудитории, которая изо всех сил старалась сохранять серьезные выражения лиц. Теперь все разражаются хохотом при виде того, как я с горестным видом тру свою ногу. Ну разумеется, это смешно, но ведь не настолько же?!
Они продолжают смеяться даже тогда, когда я с небрежным видом закуриваю сигарету. Первым в себя приходит Смол Том, который произносит, сдерживая смех:
— Может, ты сам решишь, а мы тебе поможем?
Отлично.
Глава 7
Остров Уорина
Яхта стенает и трещит, пока ее дюйм за дюймом стаскивают с острого рифа. Вода бурлит и словно вскипает под двумя навесными моторами лодки Джеффа, а тросы звенят и скрежещут, и все же яхта медленно сползает с кораллового гребня, пока наконец не начинает покачиваться на открытой воде. Шкипер, обхватив голову руками, сидит у мачты, не решаясь спуститься и осмотреть размеры спа-ванны, образовавшейся в его каюте в носовой части судна.
Мы наблюдали с причала гостевого дома за тем, как «шхуна» (Джефф называл судно только этим словом) пыталась пройти по узкому проливу между Хопеем и Хомбупекой. Паруса цвета ржавчины над белоснежным корпусом, обитым тиковым деревом, — она выглядела восхитительно величественно на фоне зелено-голубых волн и шла от нас настолько близко, что мы видели отражение лучей утреннего солнца от полированных бронзовых иллюминаторов и с каким сосредоточенным видом стоит шкипер, склонившись над штурвалом.
Продвижению яхты препятствует несколько дюжин ребятишек, кружащих вокруг на своих каноэ и приветствующих судно ветками бананов.
— Он хорошо, он хорошо. Не волнуй-волнуйся! Не хочешь платить банан? Банан хороший счур!
Затем мы видим, как шкипер отчаянно начинает орудовать всеми средствами управления, поглядывая за борт и готовясь к тому, что его вот-вот выбросит на рифы. Трудно судить, сколь верными оказались его расчеты, однако не проходит и нескольких минут, как судно с гулким грохотом врезается в риф и останавливается, а изнутри доносятся звон и дребезжание, словно там находится магазин стекла и фарфора.
— Ой, прости, прости, прости, ой. Это камень, камень. Ты невезушник!
Однако Джефф успевает завести двигатель еще до столкновения, и мы тут же устремляемся вперед.
Сняв яхту с рифа, мы сматываем тросы и обходим ее по борту к носу, чтобы отбуксировать судно в Нью-Джорджию. Когда впереди появляется удобный берег, Джефф с поразительной сноровкой резко сворачивает влево и, сбросив тросы на палубу поврежденной яхты, оставляет ее самостоятельно дрейфовать к песчаной отмели.
— Ну вот и все, — бодро восклицает он, когда мы немного отходим от берега и заглушаем мотор. — Когда начнется отлив, сможешь осмотреть повреждения. У тебя боковой киль или плавниковый? А? Надо будет поставить подпорки. Ну, удачи! Идиот! Надо ж было сунуться сюда без штурмана, — бормочет Джефф себе под нос, разворачивая лодку.
Мы оставляем мореплавателя гадать, как ему выпутаться из сложившейся ситуации, и отбиваться от навязчивых торговцев бананами, а сами направляемся по легкой зыби в сторону Мунды.
— Как прошло твое собрание, Уилл?
Я чувствую, как меня обуревает жалость к себе по ходу рассказа, который я завершаю советом, данным мне Смол Томом.
— И что мне это дает? Я предложу какую-нибудь глупость, от которой никому не будет пользы.
Я вижу, что Джефф готов возразить, но вместо этого он вдруг заключает:
— Может, надо организовать производство чего-нибудь такого, чего здесь не хватает?
Джефф выключает двигатель, и мы мягко пристаем к понтону.
— Ну и что ты предлагаешь? — уныло спрашиваю я, привязывая лодку к причалу и направляясь в тень лиственной хижины.
— Ну не знаю. Думаю, есть масса таких вещей. — Джефф умолкает.
— Например? — не уступаю я.
Джефф издает стон и оглядывается по сторонам. Он чрезвычайно практичный человек, и я понимаю, что его раздражают мои наивные вопросы, однако Джефф великодушен и всегда готов прийти на помощь. И я по сей день страшно благодарен ему за это.
За гостевыми комнатами две цветастые, но несколько потрепанные бентамки направляются к кормушке. Прежде чем выйти, они отряхиваются, прихорашиваются и смущенно оглядываются по сторонам — не заметил ли кто поднятую ими пыль.
— Как насчет кур? Почему бы тебе не начать разводить кур? По-моему, прекрасная мысль. Здесь нет приличных кур. Только тощие и костлявые. Ты сможешь продавать их втридорога.
— Куры? Я ничего о них не знаю.
— Тогда расскажи, о чем ты знаешь, и будем исходить из этого, — расплывается в широкой улыбке Джефф.
— Ладно-ладно, понял… Ну так что с этими курами? Что ты имеешь в виду?
Джефф поднимает глаза к небу, делает глубокий вдох и медленно выпускает воздух сквозь зубы.
— Ну смотри… тебе нужно что-нибудь простое, с быстрой отдачей, да еще чтобы заинтересовало тебя и твоих ребят, а это дело обеспечит хороший доход, и почти никакого риска. Ты ведь наверняка ищешь что-то такое, что не требует особых навыков. Так ведь?
