И, прикинув что и как, я решил, что вопрос решаем, и ответил Бурову согласием…
Прошли две недели, а вражеских диверсантов полностью так и не смогли уничтожить. Пятеро сектантов оторвались от погони и ушли в сторону бывшего Кавказского государственного заповедника. Конечно, поиски этих недобитков продолжались, и работали по ним самые лучшие специалисты. Однако в том, что их смогут изловить, я сомневался. Да и не на них надо было лучших следователей и офицеров кидать, а на то, чтобы вскрыть тех, кто им помогал. Не диверсанты основная проблема, а шпионская сеть, окопавшаяся у нас под боком. Именно она наиболее опасна, так как поставляла и продолжает поставлять противнику информацию, и именно шпионы обеспечивали проникновение вражеских бойцов на территорию страны. Впрочем, этим занимаются иные службы, а моё дело иное.
Всё это время я был занят тем, что собирал караван для Кары. Кажется, чепуха: закупи за государственный счёт боеприпасы и амуницию, тем более что везде полное содействие. Но список был слишком большим, и не всё, что Буров просил, имелось на армейских складах, так что четырнадцать дней – это я ещё быстро сработал. Наконец заказ тестя был полностью готов и груз отправился на Ейск. Оттуда оружие и боеприпасы переправят в Таганрог, который вновь, как и встарь, стал важным стратегическим пунктом. Там всё это добро будет ожидать наемников, которые сопроводят груз к Дебальцеву.
Дальше предстояло навербовать людей. В сопровождении трёх джипов и всех пяти грузовиков я вновь отправился на окраину Конфедерации в город Невинномысск, где находился Игнач с пятёркой своих пластунов. Казаки там уже десять дней, агитируют съехавшихся в поселение на зимовку вольных бродяг вступать в армию Кары. Как сообщал Игнач, люди есть, а потому я еду туда с грузовиками, дабы можно было сразу забрать рекрутов.
Джип шёл с трудом. Дорога плохая, хорошо ещё, что недавно трассу расчищали. А то бы пришлось к Невинномысску на поезде ехать. Мой водитель, Тугарин, чуть раскосый широкоскулый мужик лет тридцати, включил радио и начал крутить ручку настройки.
– Думаешь, что-то будет? – спросил я его.
– В прошлый раз, когда мы с вами приезжали, вышку ставили и говорили, что местное вещание восстановят. Оно у них только года три как прекратилось, а до того от самой чумы всё время работало.
– Ну, поищи, тем более что ехать километров десять осталось.
Да, кому чего. Кому заботы, а кому и радио. Вспомнился мой предыдущий приезд в Невинномысск, когда я набирал бойцов в свой отряд. Не совсем вовремя я тогда приехал. Повольники из Ставрополья только начинали сходиться в этот город с населением в восемнадцать тысяч жителей летом и около двадцати пяти – по зиме. Почему такой разброс? Я тоже поначалу удивлялся, а потом узнал, что и как, и всё стало более- менее понятно. После того как у нас было объявлено о создании Конфедерации и появилось государство, в это поселение, до чумы бывшее крупным узловым центром, к которому сходились дороги на Кавказ, Кубань и Ставрополь, собрались все, кому новая власть была не по нутру. Не враги и не друзья, а так, опасающиеся.
Поначалу ничего, беглецы и эмигранты жили как и все люди в одичавших районах России. Однако позже, лет двадцать назад, когда у нас промышленность восстанавливаться стала, а КОФ боеприпасы начал выпускать, в этот анклав пришли изменения. И Невинномысск превратился в место сбора и отдыха вольных бродяг, которых в Конфедерацию не пускали, но которые желали с выгодой продать свою добычу и прикупить патронов. Ещё позже здесь даже что-то вроде наёмной гильдии основали, через которую любой вольный стрелок или просто лихой парень, желающий подзаработать деньжат, мог получить заказ. А теперь это поселение в составе нашего государства, которому оставлен статус вольного города, так что в жизни местного общества практически ничего не изменилось. Летом это обычный пограничный городок. А чуть мороз ударил – курорт и база отдыха для людей кочевого образа жизни, мародёров, наемников, а порой и промышляющих на территории слабозаселённого Ставрополья разбойников.
Один из моих бойцов как-то сказал, что это кусочек Дикого Запада. Но я вестерны смотрел и скажу прямо: куда там этому самому Западу до наших реалий! Думаю, что любой суперковбой, пройдись он по одному из посёлков нашего фронтира, уже через полчаса был бы босой, с вывернутыми карманами или вообще раздетый и, возможно, с толстой дубовой колодкой на шее. У нас не Запад, а Восток, так что все бывает гораздо быстрее, круче и жёстче.
– Есть, поймал! – раздался радостный крик Тугарина. – Ай, молодцы! Всё же наладили вещание, теперь не так скучно будет.
В динамике раздался треск, и приятный женский голосок сообщил, что для своих друзей, настоящих крутых мужиков из Невинки, сержант Игнач из станицы Кавказской заказывает песню. И этот же голос добавил, что Игнач ждёт всех желающих пострелять и повоевать за деньги сегодня вечером возле трактира «Стрижамент», где и будет производиться подписание контрактов на службу в наёмном отряде знаменитого Кары.
Заиграла одна из старых мелодий. Тугарин, услышавший рекламу наших пластунов, хмыкнул. А я подумал о том, что будет интересно посмотреть, сколько людей соберётся вечером возле трактира «Стрижамент», в котором до прихода в город воинских частей Конфедерации заседала местная Гильдия наёмников.
Вскоре моё любопытство было удовлетворено, поскольку наша автоколонна подъехала к городским воротам. Я предъявил охранявшим въезд территориалам сопроводительные бумаги, и мы направились в город. Около десяти минут автоколонна петляла по кривым улочкам, и наконец машины остановились на стоянке рядом с широким и приземистым двухэтажным зданием. Это и был тот самый знаменитый трактир для наёмников и повольников, и именно здесь нас уже ожидал Игнач со своими пластунами.
– Привет, Игнач! – Я сел напротив сержанта, который примостился в самом светлом, просторном и, следовательно, почётном углу заведения. – Рассказывай, как у тебя дела обстоят.
– Салют, Мечник! – Крепкое рукопожатие. – Нам сколько бойцов для Кары надо набрать?
– Ты ведь знаешь. Тысячу стволов.
– Нормально. Значит, в три дня управимся.
– Не может быть! – Я не поверил и цыкнул языком. – Максимум, сколько наберём, сотен пять, и это если повезёт.
– Давай поспорим? – Игнач подался над столом чуть вперёд, видать, его на азарт пробило.
– А давай! – согласился я. – На что спорим?
– Ну, – казак почесал затылок, – если ты выиграешь, то я на тебя полгода бесплатно работаю. А если за трое суток мы наберём тысячу стволов, то ты мне на такой же срок жалованье удваиваешь.
– Согласен.
В победе я был уверен, поскольку считал, что здесь такое количество бойцов не набрать. Да, вольных и рисковых людей в городе много. Но воинов среди них – процентов пять, не больше, по крайней мере, в прошлый свой приезд в эти края я видел, что всё обстоит именно так. Однако я ошибался, и уже через шестьдесят часов был подписан тысячный контракт. Я проиграл, но дело было сделано, и для меня это основное.
Глава 19
Кубанская Конфедерация. Краснодар.
16.01.2063
– Фамилия, имя, отчество, позывной, – уставшим и монотонным голосом спрашивает очередного претендента расположившийся за соседним столом пластун из казаков Игнача.
– Петренко Семён Павлович, – отвечает ему невысокий, но плотный дядя лет сорока в длинной кожаной тужурке и чёрном танковом шлеме. – Позывной Петруха Броневик.
Я сижу позади этого стола в тени, никуда не спеша попиваю свежее пивко и наблюдаю за происходящим.
– Что умеешь?
– Стреляю хорошо, профессионально владею ножом и саблей, неплохой рукопашник и немного вожу машину.
– Как со здоровьем?
– Пока не жалуюсь.
– С контрактом ознакомлен?
– Да, на входе прочитал. Читать умею, пишу с трудом.
