происшедшего прошлой ночью и сегодня представляются отдельной загадкой. Она кажется неразрешимой, если не отбросить раскрытие Холмсом первого преступления и не обратиться к нему заново. Тогда истина становится очевидной, как нос на вашем лице!
Лестрейд держался уверенно, явно наслаждаясь самим собой. Меня покоробило столь вопиющее пренебрежение к памяти Холмса.
— Право, Лестрейд! — запротестовал я.
— Признаем для разнообразия, что Холмс мог ошибиться, — продолжал Лестрейд. — Посмотрите на это дело свежим взглядом, доктор Ватсон. Холмс обвинил не того Баскервиля! Это сэр Генри вместе со своим сообщником, доктором Мортимером, замыслил убить сэра Чарльза, чтобы получить наследство. Он позволил обвинить своего несчастного кузена и дал возможность Холмсу и нам с вами затравить его до смерти.
— Это возмутительно! — воскликнул сэр Генри.
— Должен с этим согласиться! — заявил я. Однако инспектор не был обескуражен.
— Сэр Генри завоевал привязанность жены своего кузена, Бэрил, и жестоко избил ее, когда она пригрозила разрушить его брак. В итоге он расправился с ней – возможно, с помощью Джеймса Мортимера. — Он обернулся к сэру Генри. — Почему вы убили доктора Мортимера? Он намеревался вас шантажировать?
— Это просто нелепо! Я ни в чем не виновен! — вскричал сэр Генри.
— Подождите, инспектор, — вмешался я. — Сэр Генри никак не мог предвидеть, что Мортимер сядет именно в это кресло. В комнате полно стульев. Фактически это мое любимое кресло, и я сел бы в него сам, если бы Мортимер меня не опередил!
Лестрейд ответил без колебаний:
— Не думайте, будто мне не приходило в голову, что намеченной жертвой были вы, доктор Ватсон. Хотя вы сами этого не сознавали, но вы подобрались слишком близко к правде. Какова бы ни была судьба доктора Мортимера, вы бы никогда не покинули эту комнату живым, ибо видели то, что сделал Баскервиль со своей любовницей, и рано или поздно разобрались бы в ситуации почти так же хорошо, как я. — Не в силах сдержать самодовольной улыбки, он снова обернулся к сэру Генри. — Баскервиль, я обвиняю вас в убийстве вашего дяди, сэра Чарльза Баскервиля, и вашего сообщника, доктора Мортимера. Более того, я подозреваю вас в избиении, похищении и возможном убийстве Бэрил Стэплтон. Сомневаюсь, что нам удастся найти бедную леди живой. Что вы на это скажете?
Лицо сэра Генри стало пепельным. Он опустился на диван, словно у него подкосились ноги.
— Нет! — хрипло произнес он. — Нет! Нет! Лестрейд повернулся ко мне и заметил с удовольствием, приводящим меня в бешенство:
— Шерлок Холмс был не прав.
— Погодите! — воскликнул я, сдерживаясь из последних сил. — Вы кое-что не учли!
— Что именно? — нахмурился Лестрейд.
— Характер! — выпалил я, не представляя, куда меня это приведет. — Я знал Джеймса Мортимера – он был прекрасным человеком. И я знаю сэра Генри – несколько недель я гостил в Баскервиль-холле. Я видел, как он влюбился в Бэрил Стэплтон, видел его реакцию, когда он узнал, что она замужем за его кузеном. Я видел его смотрящим в лицо смерти. Конечно, сэр Генри бывает чересчур горяч и нетерпелив, но он добрый и благородный человек. Прошу прощения за то, что усомнился в вас прошлой ночью, сэр Генри, но, подумав, я понял, что вы неспособны гнусно обойтись с леди, а тем более замыслить убийство друга. К тому же, — быстро продолжал я, не давая Лестрейду вмешаться, — я знаю эту леди. Хотя она и была замужем за преступником, но оставалась ему верной, даже пытаясь помешать его намерениям. Она не из тех женщин, которые готовы стать чьей-то любовницей из-за денег. — Я повернулся к Баскервилю. — Вы оказывали финансовую поддержку миссис Стэплтон?
По густому румянцу на его щеках я понял, что это правда.
Лестрейд фыркнул.
— Ну конечно, — продолжал я, по-прежнему не ощущая особой уверенности. — Вполне логично, что сэр Генри помогал Бэрил Стэплтон. Эта помощь была абсолютно невинной. После смерти мужа леди осталась без средств к существованию. Сэр Генри был ей признателен, так как она рисковала жизнью и серьезно пострадала, пытаясь его спасти. Естественно, он хотел избавить ее от дальнейших трудностей. Зная сэра Генри, я не сомневаюсь, что чеки начали поступать вскоре после смерти мужа миссис Стэплтон, примерно в то время, когда сэр Генри и его друг доктор Мортимер отправились в кругосветное путешествие с целью восстановить здоровье баронета. Это легко уточнить. Я также уверен, что сэр Генри редко посещал эту леди, — если вообще делал это, — хотя и пробыл в Англии более года.
Сэр Генри с благодарностью посмотрел на меня.
— Все ваши аргументы не могут уничтожить факты, — сказал Лестрейд. Он внезапно умолк, так как констебль открыл дверь и отошел в сторону, пропуская в комнату двух своих коллег, поддерживавших испачканную грязью женскую фигуру в полуобморочном состоянии. На сей раз я тотчас же узнал ее.
— Прошу прощения, сэр, но мы нашли ее связанной и с кляпом во рту в подвале клуба.
Мы одновременно вскочили на ноги. Констебль отнес Бэрил Стэплтон на диван, Лестрейд последовал за ним, выкрикивая приказы подчиненным, а я взял графин и налил женщине стакан бренди.
— В этой комнате был убит человек, миссис Стэплтон, — обратился к ней Лестрейд, — но нам, по крайней мере, удалось спасти вас. Скажите нам, кто так жестоко с вами обошелся и похитил вас?
Уоррингтон, чью роль безмолвного слуги поколебало зрелище несчастной женщины, взял у меня стакан и поднес к ее губам.
— Выпейте это, мадам.
Она сделала несколько маленьких глотков и окинула взглядом комнату. Сэр Генри стоял перед ней, с тревогой глядя в ее черные глаза.
— Это был сэр Генри Баскервиль, — ответила Бэрил так тихо, что я едва ее расслышал. Она закрыла лицо руками и заплакала.
— Ну-ну, крепитесь, мадам, — подбодрил ее Лестрейд. — Все уже позади. Вы всего лишь подтвердили то, что я подозревал с самого начала. — Он с довольным видом повернулся к сэру Генри. — Сэр Генри Баскервиль, я арестую вас за убийство сэра Чарльза и доктора Мортимера и за истязание этой бедной женщины.
— Погодите, Лестрейд, — запротестовал я. — В этом деле не все видно с первого взгляда. Могу я задать вопрос?
— Какой? — нетерпеливо осведомился Лестрейд.
Я повернулся к Бэрил. Она все еще полулежала на диване, вцепившись в одеяло, которым прикрыли ее стройные босые ноги.
— Скажите, миссис Стэплтон, почему вы приходили в этот клуб вечером 17 мая – тем вечером, когда я посетил здесь сэра Генри?
Она казалась испуганной.
— Это была не я.
— Нет, вы! Должно быть, вы хотели что-то сообщить сэру Генри, но вас спугнули. Я видел вас у двери, но вы сразу же убежали. Что вы хотели ему сказать и что вас напугало?
— Ничто! Меня там не было! — вскричала она, закрыв лицо дрожащими руками.
Я ошеломленно уставился на нее. У меня не было сомнений, что я видел именно ее.
— Уведите его! — приказал Лестрейд констеблям, и они шагнули вперед, чтобы взять сэра Генри за руки.
— Постойте, Лестрейд! Ваш отказ подчиняться логике вынуждает меня признать, что в одном вы не ошиблись! Шерлок Холмс был не прав – но не насчет сэра Генри Баскервиля! Холмс отлично разбирался в людях и ни на минуту его не заподозрил. Можете не сомневаться, что если бы сэр Генри был охотником за
