Ср. характеристику его у преосвященного Филарета: ¦В блаж. Августине всего прежде поражает удивлением совмещение двух качеств, редко встречающихся в одном и том же человеке: глубокое, живое и обильное чувство и самый тонкий схоластический рассудок». Архиепископ Филарет (Гумилевский). Указ. соч., т. 3, с. 34.
381
Архиепископ Иларион (Троицкий). Очерки из истории догмата о Церкви. М., 1997, с. 543–544.
382
Впоследствии на Западе преимущество было отдано общежительной форме монашества, хотя и анахоретство еще долго оставалось в почете. Пример тому — Англия XIII?XIV вв., где это анахоретство обрело достаточно своеобразный вид: отшельники селились не только и не столько в диких недоступных местах, но на дорогах и переправах, чтобы постоянно оказывать помощь путникам, а также и в городах, в которых они часто выполняли роль духовных наставников верующих. При этом, «по установившемуся в средневековой Англии обычаю, недостаточно было одного только личного желания, чтобы сделаться отшельником. Ищущий подвигов должен был исходатайствовать себе дозволение на отшельническую жизнь от местного епархиального епископа. Когда дозволение получалось, будущий отшельник должен был торжественно произнести свой обет и, посредством установленного богослужебного чина, напутствовался церковным благословением и освящением на предстоящую ему новую жизнь». Соколов В. Отшельники и затворники католической Англии // Прибавления к изданию творений святых отцев в русском переводе, 1884, ч. 33, с. 240.
383
См. издание «Правила» и предисловие к нему: La Regle du Maitre, L I?III. Ed. par A. de Vogue// Sources chretiennes, N105–107. Paris, 1964–1965.
384
Можно сравнить эти рассуждения с учением преп. Иоанна Кассиана Римлянина, согласно которому, «отречение от своей именно воли у подвижника будет означать отречение от прихотей и страстей, в которых и выражается своя?то собственная человеческая воля (воля сердца своего — Соб. XIX, 8). Это будет отказ от употребления воли по своему направлению и усвоение воли Божией, т. е. направление жизни, требуемой волей Божией. Ведь и падение наших прародителей произошло оттого, что они поставили началом жизни свою волю, а не Божию. Если же подвижник, отказываясь от своей воли, подчиняется воле духовного руководителя, то это явление понятное. Старец, опытный в духовной жизни, по началам личной жизни есть как бы представитель и выразитель воли Божией и может эту волю ввести в начинающего, а он должен от своей воли в пользу воли старца, переходя чрез это к усвоению воли Божией. Воля старца служит как бы передаточным пунктом воли Божией. Подвижник, отказываясь от личной воли, собственно не отказывается от самодеятельности и активности, а только от незаконного употребления ее, и раз и навсегда самодеятельно же полагает пределы своему беспорядочному употреблению воли и этим проявляет большее мужество и большую активность в области нравственной жизни, нежели когда он был рабом страстей». Иеромонах Феодор (Поздеевский). Аскетические воззрения преподобнаго Иоанна Кассиана Римлянина, с. 180.
385
О нем см.: Игумен Августин (Никитин). Преподобный Венедикт Нурсийский (480–543). (К 1500– летнему юбилею)// Богословские труды, сб. 21, 1980, с. 221–240. Также: Histoire de PEglise, t 4. De la mort de Theodose a Selection de Gregoire le Grand. Paris, 1937, p. 591–596.
386
Фроссар А. Соль земли. О главных монашеских орденах. М., 1992, с. 22.
387
Святого отца нашего Григория Двоеслова епископа Римского Собеседования о жизни италийских отцов и о бессмертии души. М., 1996, с. 122–123.
388
См. на сей счет суждение одного русского ученого: «По образцу общины Монте–Кассинской в скором времени стали основываться все монашеские общины в Западной Европе. Он (устав. — A. C.) сделался, подвергаясь в разное время известным изменениям, единственным обязательным для всего западного монашества уложением… Объединить монашествующих, собрать их под сенью одного общеобязательного правила, внести в их среду один всем общий порядок — вот цели, которыми задавался св. Бенедикт, приступая к составлению своего «Правила». Но он не сразу пришел к этой мысли, а сначала и сам подчинился современному направлению. Он, можно сказать, сам пережил главнейшие виды монашеской жизни, начав с затворничества. Но скоро он убедился личным опытом в несовершенстве существующих форм и создал свое знаменитое «Правило». Таким образом, «Правило жизни монашеской» — лучший источник для ознакомления с духом западного монашества. С другой стороны, оно раскрывает перед нами внутренние убеждения, душу самого законодателя. «Оно является как бы зеркалом, в котором целиком отражается душа св. Бенедикта; так лучи благодетельного светила, отраженные и умноженные прозрачною и движущеюся поверхностью воды, становятся более доступными для взоров созерцателей». Иванов К. А. Средневековый монастырь и его обитатели. СПб., 1910, с. 31–33.
389
