себя на мысли, что более глупой отговорки трудно было придумать.
– Не беспокойтесь, Павел Васильевич, на пляже есть специальное бунгало, и там всё что душе угодно, вплоть до презервативов... – Лилия залилась весёлым смехом.
...Тёмная гладь океана встретила двух купальщиков тихим, умиротворяющим шелестом прибрежных волн. Океан словно отдыхал от дневной суеты – от постоянно носящихся по его телу глиссеров, скутеров, яхт, моторных лодок и конечно же серфингистов.
Испытывая неописуемое удовольствие, Павел медленно плыл по лунной дорожке. Он тоже старался не нарушать спокойный сон океана, который сейчас ему казался гигантским живым существом. И океан отвечал взаимностью: солоноватая вода мягким бархатом обволакивала и ласкала мускулистое, молодое тело. Куда подевались тревоги и печали...
Интуитивно Павел понимал, что, возможно, его пленили всё те же охотники до диссертации. Но не те тупые головорезы, которые избили его в квартирке мадам Лурье, а скорее всего их хозяева. Так что пока ему вряд ли стоит беспокоиться за свою судьбу. Молодая женщина плыла рядом. Краем глаза Павел видел, что докторша вошла в воду обнажённой. Эта златокудрая красавица с каждым мгновением всё больше и больше притягивала к себе.
Примерно через час, поочередно приняв душ и облачившись в махровые халаты, они сидели в плетёных креслах на веранде пляжного бунгало. Павел с удовольствием попивал зелёный чай, а Лилия смешивала себе безалкогольный коктейль.
Она не могла поверить в то, что этот чужой человек даже не воспользовался предоставленным случаем овладеть ею, как сделали бы девяносто девять из ста мужчин. При этом, будучи опытной женщиной, она прекрасно видела, какого труда стоит ему удержаться от любой фривольности. Это даже к лучшему.
– Честно говоря, Павел Васильевич, у нас очень мало времени, – неожиданно нарушила молчание Лилия. Тон её слов стал серьёзным, речь лаконичной. – Мне нельзя долго отсутствовать. Скоро надо будет бежать к патрону делать уколы и процедуры. Иначе у него в любой момент может начаться очередной приступ. Поэтому слушайте меня внимательно и постарайтесь отвлечься от посторонних мыслей.
«Попробуй отвлекись, когда ты сидишь рядом!» – мелькнуло в голове Павла, который действительно начисто забыл о главной цели их рандеву.
– Дело в том, что Дэйв Блейк – мой наниматель и пациент – один из самых влиятельнейших и могущественных магнатов в мире. Вы когда-нибудь слышали это имя?
Фролов сглотнул слюну и отрицательно покачал головой.
– Вот-вот. Спроси сегодня практически любого обывателя, все ответят так же, как и вы. Впрочем, сейчас это совсем неважно. Важно то, что Блейк болен неоперабельным раком мозга. Я здесь нахожусь, чтобы экстрасенсорными методами облегчить его уход из жизни. И слава богу, пока мне это удаётся...
– Значит, вы гипнотизёр? – вскинул брови Павел.
– Можно сказать и так... – Лилия строго посмотрела на мужчину. – Слушайте и не перебивайте. Через своих агентов Блейк каким-то образом узнал о том, что вы изобрели и спроектировали установку, при помощи которой можно убить раковые клетки. Скажите откровенно, это правда?
– Конечно, правда! Но откуда стало известно об этом? – Павел нервно вскочил и начал быстрыми шагами мерить дощатый пол бунгало.
– Это сейчас не имеет никакого значения. Сядьте и успокойтесь.
Лилия включила свою потаённую энергетику, и Павел, бессознательно подчинившись её воле, плюхнулся обратно в плетёное кресло.
– Павел, скажите правду. Насколько реален ваш проект? Мне это очень важно знать. Блейк, конечно, пойдёт на всё, чтобы спасти свою жизнь. Но он такой страшный человек! Если обнаружится хотя бы малейший обман...
– Проект абсолютно реален! Нужно только классное оборудование, чтобы смонтировать установку!
– Ну и отлично! Ведь именно для того, чтобы удостовериться в реальности проекта, Блейк пожелал встретиться с вами лично.
– Но зачем меня надо было похищать?
– Я тоже так считала, но Гудвин – шеф безопасности Блейка – рассудил иначе. Вы просто не знаете людей ЦРУ. Он запретил мне предварительно переговорить с вами и стал действовать по своему усмотрению. Впрочем, задание выполнено. Вы здесь. Со мной. И Блейк намерен сделать вам выгодное предложение. Но пока конкретных условий я не знаю.
– Да, но при чём здесь вы?
– Я же только что объяснила. Уговорить вас Блейк поручил мне. – Лилия тяжело вздохнула. – Зная методы службы безопасности Блейка, я просто опасалась за вас.
– Так-так. Даже не имея понятия, кто я и чем дышу? – саркастически ухмыльнулся Павел. – Проявили, стало быть, сердечную заботу о соотечественнике. Интересноинтересно. И как же вы меня уговорили? Гипнозом, да?
– Клянусь, у меня не оставалось иного выхода. Гудвин приказал. Времени оставалось в обрез, так как на военной базе в Германии нас ждал засекреченный сверхскоростной самолёт, принадлежащий Блейку. Отсюда такая спешка.
– Что?! Какой ещё засекреченный самолёт?! Вы что, меня за дурака держите?!
– Хотите верьте, хотите не верьте, но из Европы до мыса Канаверал мы долетели за два часа, – спокойным тоном ответила Лилия и посмотрела на стенные часы. – Ну, всё, Павел Васильевич, нам пора. Иначе меня могут хватиться.
– А почему всего этого я не помню? Ни полёта, ни похищения...
– Да потому, что стёрлась краткосрочная память, и если она не успела зафиксироваться в долгосрочной памяти мозга, то восстановить её уже невозможно. Как в компьютере, – ответила докторша и начала быстро одеваться, не стесняясь присутствия мужчины. – Я держала вас под гипнозом до посадки, а потом пришлось сделать инъекцию.
– Что?! Ну и сука же!..
Реакция молодой женщины на эти слова Павла была поразительной.
– Да, по-вашему, я сука, я блядь. А на самом деле я просто несчастная женщина! – истерически засмеялась Лилия, затем, бросившись ничком на диван, громко зарыдала.
Не ожидавший такого поворота дела Павел сначала оторопел, а потом, опустившись на колени, стал успокаивать женщину, не очень уверенно гладя её по волосам и рукам.
– Простите, я не хотел вас обидеть. Не сдержался. Ради бога простите.
Истерика прекратилась столь же внезапно, как и началась.
– При чём тут вы, Павлуша Васильевич?! Беда в том, что, излечивая других, я сама неизлечимо больна. Несу людям добро, а во мне самой сидит зло. – Всхлипнув, Лилия вытерла глаза махровым полотенцем.
– Я ничего не понимаю, о чём вы говорите?
Павел действительно не понимал, что произошло: почему эта обольстительная, уверенная в себе, волевая и сильная женщина, сумевшая без особого труда выкрасть его из Страсбурга, стала вдруг такой беззащитной и несчастной?
– Вам и не надо понимать. Пока, по крайней мере. Однако пора бежать. – По дороге Лилия остановилась. – Да. Вот ещё что. Договоримся, как вам действовать на аудиенции с Блейком.
– Ну и как прикажете действовать?
– Вы должны соглашаться на любые условия Блейка. Во-первых, это нужно больному. Во-вторых, мне, потому что вы будете рядом. А в-третьих, вам самому. Наконец, ваша установка станет реальностью. Словом, это единственный разумный выход из создавшейся ситуации.
Доводы Лилии Гордон были более чем разумны.
...Было около десяти часов утра, когда в комнату Павла тихо постучали.
Открыв дверь, он обнаружил за ней пожилого мужчину во фраке. «Во дают янки, – усмехнулся про себя Фролов, – раннее утро, а тут уже ходят во фраках».
– Мистер Блейк ждет вас, сэр, – бесстрашным голосом произнёс он. – Я вас провожу.
Корсар принял учёного в своём кабинете. Он тоже был в тёмно-сером смокинге. Блейк просто не мог позволить себе предстать перед представителем ненавистной ему державы в жалком и немощном виде. И это вопреки тому, что с раннего утра Корсар был в отвратительном расположении духа. Могущественного старика не покидало ужасающее ощущение близости космического мрака и холода.
За небольшим столиком сбоку сидела Лилия, рядом с ней красивый мужчина внушительного телосложения. «Наверное, это и есть мой похититель Гудвин», – резонно предположил Фролов. Уязвлённый таким подчеркнуто высокомерным приёмом, Павел мгновенно закипел. В нём вновь заговорила обида и за то, что с ним обошлись как с диким зверем, которого сначала ловят, а затем, усыпив, привозят в зоопарк.
– Ну, и чего тебе надобно, старче? – небрежно бросил он Блейку на русском.
Павел заметил, как в этот момент побледнела Лилия, а её сосед невольно сжал кулаки.
– Молодой человек, в вашем медвежьем крае разве не учат элементарной вежливости? Могли хотя бы поздороваться и представиться, как это принято в нормальном обществе, – язвительно парировал Блейк тоже на русском.
Жуткий акцент Корсара подействовал на Фролова, как красная тряпка на быка.
– А вас, сэр, разве папа с мамой не учили, как надо встречать гостей? Они, как я понимаю, тоже жили в России? Кстати, я к вам в гости не напрашивался...
Павла душила нестерпимая злоба: какое имеет право этот старый маразматик, будь он хоть трижды миллиардер, унижать его родину? Фролов начисто забыл обо всех предостережениях Лилии.
– Господин Фролов, у меня уже нет времени не только на праздные препирательства, но и на саму жизнь. Поэтому я сделаю вам единственное конкретное предложение. Скажите прямо, что вам нужно, чтобы в кратчайшие сроки запустить эту вашу выдающуюся установку?
– Да пошёл ты!.. – рявкнул Павел, собираясь уйти.
– Павел, я ведь вас просила! – вскочила Лилия. – Что вы себе позволяете? Перед вами больной человек, и к тому же намного вас старше.
– А чего он? – как
