многих девушек для своего господина. Одни были напуганы и все время плакали. Другие считали выпавшую им долю благом и становились заносчивыми и грубыми. Эта же девушка была не похожа на остальных. Она была не только во много раз прекраснее самых красивых девушек, которых ей приходилось одевать, но в ней было что-то особенное… Тания нахмурилась, силясь подобрать подходящее слово, и не могла. Видимо, дело в ее волшебной крови.
– Хорошего тебе дня, госпожа, – обратилась Тания к Сюзанне и вышла, не закрыв за собой дверь.
На дворе стояли носилки. Сюзанна взяла сына из рук госпожи Милдред, и один из слуг помог ей сесть в паланкин, вырезанный из черного дерева и инкрустированный золотом, проем закрывался красными шторками. Михаил завертелся и был готов расплакаться, но, оказавшись на руках у пожилой женщины, он успокоился, когда увидел, что мать садится рядом. Через несколько минут он уже с любопытством оглядывался по сторонам. На нем была нарядная туника, сшитая Ларой из синей с серебром ткани.
Лара расположилась во втором паланкине, выкрашенном в серебряный цвет и закрывавшемся бирюзовыми шелковыми шторами. Она растянулась на кораллового цвета подушках с таким видом, словно всегда так путешествовала. Она почувствовала, как четверо носильщиков подняли паланкин и быстро зашагали вперед. Вскоре они уже были за пределами квартала, миновали узкие улочки, а затем и широкие проспекты. Они пересекли главную площадь, где Лара совсем недавно наблюдала, как ее отец получает разрешение принять участие в состязании, миновали ворота турнира и оказались рядом с огромной ареной, где ровно три года назад проходил последний рыцарский турнир. Сами ворота открывались лишь по торжественным случаям.
Носильщики остановились, и полная рука, которую Лара мгновенно узнала, одернула шторку. Гай Просперо оглядел ее и удовлетворенно кивнул, когда она сняла плащ.
– Да, вижу, Тания не забыла подкрасить тебе соски. Эта женщина обладает прекрасной интуицией. Без нее я бы не справился. Ты выглядишь превосходно, Лара. Я уже предвижу, какое золотое будущее ждет мою волшебную девочку, – усмехнулся он.
– Я всего лишь наполовину фея, господин, – ответила Лара, – и колдовством я не владею.
– Однако у тебя волшебный взгляд, – сказал Гай Просперо, – а это намного важнее. Твоя красота действует сильнее колдовства. Даже люди из Прибрежной провинции не бывают такими светловолосыми. Пойдем и ты тоже, госпожа Сюзанна. Я провожу вас в ложу. Моя жена и дети уже там. Все хотят увидеть знаменитого Джона Быстрый Меч, благодаря ему этот турнир станет легендарным.
Они прошли в закрытый павильон, где в огромных кожаных креслах с позолоченными подлокотниками и изогнутыми ножками сидели женщина, мужчина и трое детей.
– Моя жена, леди Вилия, – сказал Гай Просперо. – А вот и красавица Лара, дорогая. Она великолепна, не так ли? Это мачеха Лары, госпожа Сюзанна, ее сын и няня малыша. – Гаю Просперо даже не приходило в голову, что у детей бедняков не бывает няни.
Сюзанна решила было поправить его и объяснить, что все не так, но поймала строгий взгляд госпожи Милдред, слегка покачавшей головой.
Сюзанна улыбнулась и сказала:
– Для меня большая честь познакомиться с тобой, леди Вилия.
– И для меня, – кивнула дама. Она была совсем немного старше самой Сюзанны. – Ох, я так люблю детей. – Она улыбнулась Михаилу, который в ответ тоже улыбнулся счастливой беззубой улыбкой.
«Вторая жена», – сделала вывод Лара. Богачи, такие как Гай Просперо, часто разводились со старыми женами и женились на юных девушках, чтобы чувствовать себя моложе.
– А это мой секретарь, Иона, – продолжал Гай Просперо, но сейчас он обращался только к Ларе. Леди Вилия и Сюзанна уже болтали о чем-то как давние подруги. Что же касается Обина Просперо, он всем своим видом выражал скуку, как и остальные дети. Он ждал, когда же начнется турнир, и больше его ничто не интересовало. Две его сестры перешептывались, поглядывая на Лару, и тихо хихикали.
– На нас начинают обращать внимание, милорд, – сказал Иона. – Думаю, пора снять плащ с девушки. Ты позволишь?
Главный торговец важно кивнул. Иона снял плащ и аккуратно отложил в сторону. Взяв Лару за руку, он вывел ее немного вперед, чтобы все собравшиеся могли увидеть ее блестящую красоту. На трибунах собралось немало богатых людей и владельцев Домов удовольствий, поэтому множество голов сразу же повернулись в их сторону.
– Уже есть предложения? – спросил Гай Просперо секретаря.
– Вчера были, милорд. Полагаю, сейчас их поступит еще больше. – На его узких губах появилась улыбка.
– Сядь, Лара, – тихо сказал хозяин.
Она повиновалась, но не сводила глаз с арены. Везде были развешаны флаги. Места слева были заняты богатыми торговцами и владельцами Домов удовольствий, а справа – рыцарями и их семьями. На противоположной стороне арены были ворота, через которые должны появиться участники состязания. Несколько мест было отведено и для простолюдинов, но большинство бедняков наблюдали за происходящим со стен, окружавших арену.
Прозвучал туш, на арену вышли солдаты и выстроились в кольцо, затем прошли Доблестные Рыцари, чтобы преклонить копья перед гранд-рыцарем, прежде чем выйти на арену. Последними появились их соперники. Турнир начался.
Лара громко закричала, когда отец сбросил на землю первого противника, затем спешился, чтобы продолжить сражаться, но юноша сдался без боя, под громкие крики недовольства зрителей. Еще семь раз в тот день Джон Быстрый Меч появлялся на арене, побеждая одного противника за другим. В конце дня он единственный держался на ногах, поэтому был признан победителем первого дня турнира. Ему было обеспечено место среди рыцарей ордена. Состязание наряду с четырьмя другими победителями в последний день турнира с рыцарями-крестоносцами можно было считать символическим. После этого Джон Быстрый Меч будет посвящен в рыцари гранд-рыцарем ордена.
Лара вместе с остальными ее спутницами вернулась домой в тех же носилках, что и доставили ее на турнир.
Сюзанна спешила снять великолепное новое платье и приготовить ужин в честь триумфа мужа. Слух о том, что Джон Быстрый Меч стал победителем дня, уже разнеслись по кварталу, и соседи постоянно заходили в лачугу, чтобы лично стать свидетелями его торжества. Лара проскользнула в свою маленькую комнатку и сняла наряд, в котором провела день. Он не предназначен для глаз жителей квартала солдат. Она стерла помаду с сосков и натянула более привычное темно-синее платье. Затем девушка аккуратно расплела косы, сняла все украшения и отправилась помогать мачехе. Если не считать внимания соседей, пока их жизнь никак не изменилась.
Отец вернулся домой пешком, поскольку Орестей уже стоял в конюшне Района садов. От Джона пахло вином, поскольку его поручители, сэр Фэррис, сэр Аякс и сэр Ивен, настояли, чтобы он отпраздновал с ними победу – их общую победу. Через пять дней он будет официально посвящен в рыцари и станет одним из них. Но как ни был вымотан Джон Быстрый Меч физически, как ни устал от морального напряжения, он все же поприветствовал соседей. То, что предполагалось как небольшой семейный ужин, превратилось в огромное празднество всего квартала. Это был поистине великий день для всех солдат. Впервые за последние шестьдесят лет их товарищ получил право называться рыцарем. Еду поделили между всеми собравшимися, эль и сидр наливали всем желающим, и было уже глубоко за полночь, когда в квартале наконец стало тихо.
Следующим утром пришла бумага из Района садов с предложением сэру Джону Быстрый Меч явиться с семьей и выбрать дом для проживания. Сюзанна была вне себя от счастья.
– Лара должна пойти с нами, – распорядился отец.
– Но ведь ей не придется жить там, – беззаботно сказала Сюзанна. Она не могла думать ни о чем другом, как только о новом доме.
– Там, где живу я, всегда будет дом моей дочери. – Джон Быстрый Меч сверкнул глазами. – Она имеет право увидеть, ради чего принесла себя в жертву.
Сюзанна побледнела, осознав, как грубо прозвучала ее фраза. Она повернулась к падчерице:
– Прости меня, Лара.
Девушка рассмеялась и обняла мачеху.
