образованием уже было больше двухсот, а в навигацию этого года должно было прибавиться, по крайней мере, с полтысячи. «Надо, надо!» — твердил себе Чударыч.
И ни с кем заранее не сговариваясь, непоседливый старик долго разыскивал в Москве, в Мазутном проезде, нужное ему учреждение — Всесоюзный Заочный Политехнический институт. Там разъяснили, что консультационный пункт в тайге открыть можно, но деньги на помещение, лаборатории первых курсов и учебные занятия на месте придется отыскивать у себя. Институт будет обеспечивать программами, методическими указаниями и принимать студентов, приезжающих на учебные сессии. Чударыч на радостях, что дело выгорает, обещал достать любые требуемые средства. Он был уверен, что Усольцев его поддержит.
Усольцеву мысль о своем отделении института понравилась еще больше, чем новая библиотека.
— Великолепно! — одобрил он, когда Чударыч рассказал о московских переговорах. — Уж если мы сможем помочь ребятам на месте приобрести высшее образование, они по-настоящему ощутят, что здесь их дом. Помещение выстроим, лаборатории оборудуем — это все в наших руках. Труднее с преподавателями и консультантами. В этом году приезжает к нам много инженеров разных специальностей — будем искать среди них. В общем, давайте писать официальную просьбу в институт и завернем это дело по- серьезному.
Прохаживаясь по пустому читальному залу, Чударыч думал об этой новой работе, найденной им для себя. Он чувствовал, что нужен своим ребятам, и чем дальше, тем будет нужнее. Это было радостное чувство, он даже прослезился от сознания того, что скоро придется сменить свой — хоть и живой, но тихий — читальный зал на всегда набитый людьми кабинетик заведующего учебным пунктом института: вопросы, справки, просьбы, споры, телефонные звонки, вызовы, заседания, комиссии, экзамены, беседы на бегу в коридорах, страх и радость на лицах — он тосковал по гаму и толкотне, как по чему-то издавна родному.
Вечером пришла Лена. Она обрадовалась книгам.
— Я помогу ставить их на полки. У меня часик свободного времени, Георгий зайдет за мной.
— Леночка, сколько вы проходите километров после работы?
— Много. И я, и Георгий рождены бродягами. Сегодня первая поездка на тот берег, будет человек сто.
Лена уселась в комнате Чударыча и стала опорожнять ящики. Чударыч работал в зале.
В комнату вошел мужчина. Он сдержанно кашлянул. Чударыч, не поднимая головы, проговорил:
— Сегодня выходной, товарищ, книг не выдаем.
Посетитель сказал:
— Я не за книгами. Лена Никитина здесь не была?
Чударыч посмотрел на него и встал. Это был новый человек в их поселке, Чударыч ни разу его не видел. Вместе с тем он был хорошо знаком, как бывают известны люди, ежедневно встречающиеся, часто с тобой беседующие. Все в нем было знакомо — сухощавое лицо, широкий — плитой — лоб, большой нос, большой рот с тонкими губами, очки в массивной оправе, холодные, неподвижные глаза за стеклами. Даже голос его казался знакомым — глуховатый, неторопливый, холодный, как его глаза.
— Я сегодня прилетел. — Посетитель снял шляпу, провел рукой по гладко зачесанным волосам. — В общежитии сказали, что Лена ушла к вам. Можно ее увидеть?
Чударыч понял, наконец, откуда знает этого человека. Он был знаком Чударычу по рассказам Лены, это был ее московский друг, тот самый, с которым она поссорилась. Он был таков, каким она описывала, она ничего не приукрасила и не убавила, он стоял перед ее глазами живой, какой стоит сейчас.
— Вас зовут Николай? — спросил Чударыч.
— Да, Николай. Вы слышали обо мне? Но я хотел узнать…
Чударыч заторопился.
— Леночка недавно была. Подождите, я посмотрю, здесь ли она.
Николай присел на стул, положив шляпу на колени. Чударыч вышел в свою комнату, прикрыв дверь. Лена прижималась к стене спиной, лицо ее было искажено. Испуганный Чударыч кинулся к ней, она остановила его.
— Нет, нет, — шептала она. — Я не могу его видеть! Скажите, что меня нет, что я уехала! Только пусть уйдет!
Она подталкивала старика к двери. Чударыч уговаривал ее успокоиться, она все быстрей шептала:
— Не могу, не могу! — Она закрыла лицо руками, воскликнула шепотом: — Он там, Коля! Я узнала его по шагам! Что я скажу ему, что?
— Но вы не мажете выгнать его из поселка! — таким же шепотом урезонивал Чударыч Лену. — Все равно он увидит вас позже.
— Хорошо, позже! Я соберусь с мыслями… Пусть он придет через полчаса, дайте мне эти тридцать минут!
Чударыч задержался у двери. Николай, встав, шагнул ему навстречу.
— Видите ли, — сказал Чударыч, — Леночки нет.
То есть… она была, сейчас ее нет. Она еще придет. Зайдите через полчаса.
Николай вглядывался в Чударыча неподвижными глазами.
— Может, подождать здесь? Я не стесню вас?
— Лучше прогуляйтесь по поселку. Возможно, вы встретите ее.
— Искать ее по улицам я не стану. Передайте Лене, что я надеюсь застать ее здесь через полчаса.
Когда он затворил за собой дверь, Лена вышла в зал. Она опустила лицо на стол и заплакала.
Чударыч в смятении гладил ее по голове.
— Леночка, почему вы плачете?
Она крикнула с гневом:
— Уж вы-то должны понимать! Вы говорили — надо забывать Николая, свет не клином сошелся на нем одном… Боже, почему я поверила? В него не верила, а вам сразу, сразу!..
Чударыч, расстроенный, уже не утешал ее.
— Дурацкая женская привычка — валить собственную вину на других, — оказала Лена, вытирая платком лицо. — Но мне тяжело, мне тяжело… Только недавно мы обо всем договорились с Георгием.
В дверях показался Николай. Лена вскочила, прижала руки к груди. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Николай протянул руку.
— Здравствуй, Лена! Ты меня не ожидала?
— Не ожидала. — Она закашлялась, словно поперхнулась словами. — Такой неожиданный приезд… Хоть бы письмо!
— Я был очень занят, дипломная работа попалась трудная. Теперь все это в прошлом — дипломный проект, защита…
— Ты, значит, инженер? Поздравляю! А защита прошла хорошо?
— Диплом дали с отличием. Не в нем дело. — Он помолчал. Лена тоже молчала, не поднимая головы. — Мне нужно объяснить тебе, зачем я приехал.
— Я знаю: ты приехал за мной.
— Я приехал к тебе. Я взял направление на ваше строительство.
— Ты покинул Москву?
— Да. Тебя ведь там не было…
Лена хотела что-то сказать, он ждал. В комнату вошел Георгий, все повернулись к нему.
— Поздравляю с новолунием, — весело сказал Георгий. — Месяц кривой и светлый, как новоиспеченный кренделек. Он висел у меня слева, как серьга в ухе запорожца. — Георгий переводил взгляд с одного лица на другое. — Почему такое настроение похоронное? Простите, я не знаком с товарищем…
— Вам надо познакомиться, — сказала Лена. — Это Николай…
— Знаю — земляк! — прервал Георгий. — Я все помню. — Он хмуро протянул руку Николаю, тот
