его в лицо. Был ли это глаз, я не поняла. Саморез вошёл во что-то мягкое, после чего я сразу расцепила пальцы. Во время этого манёвра склизкое мыло из моей левой руки катапультировало вверх и упало на пол, ударившись о стену, а над корытом, в котором я сидела, поднялись сотни брызг.
Гена отпустил края моей футболки, за которые уже успел ухватиться, и с диким рёвом закрыл руками лицо. Мгновенно придя в себя, я переместила вперёд весь центр тяжести, подтянулась, ухватившись за край ванны, и встала. При этом сразу почувствовала, насколько сильно мокрая одежда мешает движениям и тянет меня вниз.
Не дав опомниться наклонившемуся вперёд Гене, я сцепила между собой пальцы обеих рук и ударила его что было сил по затылку. Сталь наручников от удара словно впилась в запястья, но страх уже не позволил бы мне отступить из-за какой-то боли.
Удар заставил Гену упасть на колени, зацепив при этом головой край ванны. Он, казалось, был оглушён и растерян. Не теряя ни секунды, я выпрыгнула из ванны босыми ногами на пол и схватилась за ножку стула. Подняв его высоко над головой, я со всего размаха опустила его на обидчика. Тот что-то промычал, но не потерял сознания.
Я бросилась к подоконнику, схватила телефон и принялась нажимать на все кнопки. Дисплей загорелся и отобразил десятки разных цифр. Слыша позади себя копошение Гены, я продолжала бить по клавишам в поисках основного меню. Уже набрала службу спасения и нажала кнопку «вызов», когда телефон выскользнул из моих рук и упал на пол, и тут этот урод вновь схватил меня за волосы. Перед глазами только успел промелькнуть потолок и оскаленное лицо Гены, истекающее кровью, как я грохнулась на пол.
– А-а-а! Помогите! – закричала я в надежде, что соединение со службой спасения всё-таки не сорвалось.
Гена потащил меня по полу прямо за волосы. Когда я ощутила, что от соприкосновения с неровным грязным полом кожа с моего живота сдирается, то впилась ему ногтями прямо в руки.
– Сука! – прохрипел он и, отпустив меня, обошёл с другой стороны.
Я лежала на спине, когда он появился перед моими глазами. В его руке был клок моих волос, а кисть была сжата явно для удара. Кровь и какая-то желтоватая жидкость стекали по его лицу и шее, а рот изрыгал ругательства. Но я не собиралась сдаваться. Мне хотелось мстить.
Собрав всю силу, я нанесла ему удар голой пяткой прямо между ног. Гена отпрыгнул назад, заскулил, скорчился и обхватил руками пах. Я перевернулась на бок, отползла немного, а затем встала.
Около пяти секунд я стояла и наблюдала за его мучениями, потом осознала, что нуждаюсь в оружии посерьёзнее, и побежала к столу.
Газеты, грязная посуда, свеча. Я схватила тарелку, швырнула её в сторону похитителя и продолжила поиски. Начала быстро выдвигать ящики кухонного гарнитура: пакеты, крышки, ложки, вилки, куча другого хлама. Выбрав из этого перечня большой охотничий нож, я достала его и крепко сжала в руке.
Гена всё так же корчился, с яростью поглядывая на меня. Я боялась повернуться к нему спиной, не решалась даже приблизиться. Всё-таки я в наручниках, пусть даже и с оружием в руках. Мои балетки лежали прямо рядом с ним, но безопаснее было убежать босиком.
– Кто теперь сука, а?! – Я вытянула нож перед собой. Мой подбородок дрожал. – Только подойди, и я тебя урою!
Медленно продвигаясь спиной к стене по направлению к двери, я тяжело дышала. Мне было уже плевать на телефон, валявшийся в углу рядом с Геной, ведь свобода была всего в трёх метрах от меня. Единственное, чего я боялась, так это того, что он сейчас вскочит и преградит мне путь.
– Наблюдать тебе, сука, нравится? Да?! – орала я, пытаясь повернуть замок. – Больной извращенец! Жену тебе? Вот тебе, а не жену! Козёл! Посмотреть ему надо! Это я посмотрю, что с тобой сделают, тварь! За всё мне ответишь!
Но вдруг я поняла, что придётся выпустить из рук нож для того, чтобы открыть чёртов замок. Меню всю колотило, я готова была разреветься от страха. Казалось, Гена достаточно пришёл в себя, чтобы встать, поэтому медлить было нельзя.
Отпустив нож, я схватила обеими руками ручку замка, навалилась и повернула её. В ту же секунду дверь распахнулась, а Гена вскочил на ноги. Выбегая на волю, я толкнула дверь обратно. Во дворе уже было достаточно темно, значит, нужно бежать в лес, где можно было бы затаиться.
Пятнадцать метров до калитки показались мне вечностью. Я слышала, как он бежит сзади, и это придавало мне сил. Мокрые джинсы, босые ступни, наручники, многочисленные раны, слабость и мокрые волосы, падающие на лицо, перестали быть для меня противниками побега. Я уже не чувствовала ничего, даже боли. Всё затмил инстинкт самосохранения. Невозможно было представить, чтобы вновь оказаться с садистом наедине там, в этой маленькой душной клетке.
Я так и не поняла, как преодолела калитку: то ли перепрыгнула, то ли выбила плечом. Не слышала ничего, кроме шелеста травы под ногами, даже его ругательств за спиной. Ускоряя шаги, собрала в кулак всю свою волю, только бы не чувствовать его зловонного дыхания. Какие-то деревья, кусты, незнакомая местность – всё это виделось мне спасительным убежищем, а темнота – главным союзником.
Моё сердце стучало так, что отдавало в ушах. Перелетев через какой-то камень, я кубарем покатилась вниз по склону. Шишки, камешки, какие-то сучки – всё это ужасно кололо моё тело, по мокрой коже что-то текло. Когда падение прекратилось, я замерла и прислушалась.
Вокруг было ужасно темно и страшно. Ничего не видно. Нельзя бежать дальше в лес, нужно выбираться к людям. Я дрожала, покрываясь потом, и вдруг услышала где-то неподалёку звук ломающихся веток. Он медленно обходил окрестности, заглядывая под каждый куст. Значит, не верит, что могу убежать далеко. Но я уже на свободе. Попробуй у меня её отобрать!
Единственный выход – бежать. И я побежала. Вперёд! Только бы увеличить дистанцию между нами. Я неслась, как испуганная лань, не различая ничего вокруг. Стоит остановиться – и мне конец. Спотыкалась, раздирала в кровь ступни и лицо, падала, вставала и снова бежала наугад.
Казалось, прошла вечность, когда я поняла, что мой похититель отстал. Я присела на корточки и оглянулась. Непроглядная темнота. И только звуки ночных птиц, которых я переполошила. А ещё свежий лесной воздух – символ свободного мира. Я привалилась к дереву и сползла на землю. Спасибо, господи. Спасибо тебе.
Через несколько минут, когда я отдышалась, ко мне пришли боль и усталость. Ноги горели, всё тело жгло. Теперь я испугалась оставаться один на один с лесными зверями. Запах моей крови непременно их приманит. Но хватит ли у меня сил, хотя бы залезть на дерево? Да ещё в наручниках. Я не готова умирать теперь, только не теперь.
Тогда приняла решение идти. Просто идти дальше. Просто двигаться. Ноги подворачивались от боли. Я ступала очень медленно и осторожно, ощупывая ступнями каждую неровность почвы. Вскоре почувствовался холод.
Пальцы начали неметь. Даже показалось, что изо рта идёт пар. На небе, высоко над деревьями, сияли звёзды.
Я заставляла себя переставлять ноги. Закутаться было не во что, да ещё и эта мокрая одежда, прилипшая к телу, словно покрылась инеем. Я подбадривала себя тем, что человек не может умереть от переохлаждения в июне. Тем более, чудом спасшийся из плена.
Что меня ждёт там, на свободе? Как исправить свои ошибки? Как сделать счастливыми близких людей? И буду ли счастлива я сама? Неважно. Главное – выбраться. Теперь я точно буду смотреть на жизнь по- другому.
Заставлял ли Сашка меня страдать? По сравнению с истязаниями Гены он просто меня расстраивал. Я думала, что он меня уничтожил своим предательством, а он, оказывается, всего лишь закалил меня. А вот Гена – тот да, действительно чуть не уничтожил.
А счастье-то, оказывается, всё это время жило внутри меня! Оно не зависело от людей и обстоятельств. Счастье не может быть вечным. Жизнь ведь не балует радостными моментами каждый день. Нужно быть счастливым человеком в целом, находить что-то приятное в обыденном, уметь видеть красоту природы, вдыхать жизнь полной грудью. Теперь я буду жить только так. Да, я буду просто счастлива уже оттого, что свободна!
Это же надо было так заблуждаться! Откладывать своё счастье на потом. Думала, буду счастлива, когда полюблю. Буду счастлива, когда выйду замуж. Построю дом, рожу сына, куплю машину. Какой бред! Вот иду
