продвигаются вперед танки и пехота на бронетранспортерах. Первые стремительно атакуют переправу. Это прочная конструкция, только ее средняя часть, подъемный мост, обеспечивающий движение судов, состоит из дерева. Речь идет о минутах. Но в последний момент из средней части переправы стремительно вырывается пламя – русские успевают ее подорвать.
Внезапная атака не удалась, мы должны довольствоваться захватом западного берега реки. Еще долгое время проносятся по настильным траекториям над рекой трассирующие пули и снаряды, выпущенные из пулеметов и пушек, а затем после рикошетов взмывают в разных местах круто вверх в ночное небо.
16 августа
Наше головное подразделение не может удержаться у Дона. Слишком много пехоты и танков противника находилось еще на холмах в этой стороне, они скрытно располагались в лесах и укрытиях. Только в вечерние часы, когда было осуществлено развертывание артиллерии и 88-мм зенитные оружия выехали на позиции для стрельбы прямой наводкой, удалось во второй раз и на широком фронте занять западный берег.
В обед нахожусь у командира танкового батальона. Мы располагались в верхней точке высоты, которая опускается к Дону на широком участке. На правом фланге опушка дубового леса. По ее склону спускался солдат из подразделения связи, за спиной несущая стойка с тяжелым грузом кабеля, который он должен разматывать на ходу. Тут, в пятидесяти шагах от нас, справа от кустарника выскакивают на него две фигуры с выставленными вперед винтовками и примкнутыми штыками. Связист, который обеспечивает связь, не вооружен. Наш унтер-офицер быстро бросился туда и нажал на спусковой крючок пистолета, пытаясь застрелить одного из русских, который стоял ближе всех. Однако выстрела не происходит. Осечка? Оружие не заряжено? Русский бросается на нового противника. Унтер-офицер хватается за штык, отламывает его. Выбежал молодой офицер. Прежде чем русский, который уже вскинул винтовку, смог выстрелить, она выскальзывает из его рук. Пистолет офицера направлен ему в лоб, и он медленно отходит назад. Другой русский использует доли секунды и исчезает в лесу так же быстро, как и появился.
Это произошло так стремительно, что внутренняя связь событий едва ли проникла в сознание. Однако больше нет времени для размышления. Теперь из леса летят пули. Каждый падает на землю или ищет укрытие за танком.
В соответствии с планом следует осмотреть лес. При этом завязывается перестрелка, но она продолжается недолго. Затем наружу выходят пленные: русский начальник связи со своим штабом, среди них много женщин. Колонна темно– и светловолосых людей, они проходят мимо нас, во взглядах подозрение и упрямство. Некоторые из них ранены. Хотя говорилось, что противник отправляет женщин на фронт, в ПВО, как и в войска связи, тем не менее эта неожиданная картина потрясает.
17 августа
Сегодня ночью при луне снова возобновился бой за линией фронта. Через прогалину в лесу из пулеметов был также обстрелян штаб дивизии. Противник действовал скрытно из кустарников.
18 августа
Сегодня вечером, с наступлением сумерек, противник предпринял попытку поджечь растительность с воздуха. Через равные интервалы времени и в широкой полуокружности падали зажигательные авиабомбы, и действительно стал гореть сухой ковыль, вереск. Пламя, раздуваемое западным ветром, должно было распространяться, соединяться в кольцо и проникнуть в лес, на краю которого, как с полным основанием предполагал противник, находились наши обозы, командные пункты и артиллерийские позиции. Однако сила ветра была весьма незначительна, и вскоре вожделенная полуокружность вновь распалась на части, которые постоянно уменьшались и, наконец, полностью догорели.
21 августа
Вчера в предрассветных сумерках пехотная дивизия, овладевшая береговым участком, форсировала Дон. После полуночи я добрался на повозке с санитарным имуществом до выдвинутого вперед командного пункта полка, который располагался в овраге, на удалении лишь 300 метров от реки, и находился параллельно ей. Отсюда идет пологий спуск к воде, которая отражается темным цветом из небесных полос. Слева очертания рыбацкого поселка. Река должна была форсироваться неожиданным ударом без артподготовки. Была еще ночь, и не рассвело, когда в реку были спущены первые штурмовые лодки[42]. Они идеально сливались с течением реки. Невозможно было скрыть только слабый шум двигателей. Лишь когда лодки форсировали по реке половину пути, с противоположного берега заработал пулемет, открыв с правого фланга огонь трассирующими пулями. Однако едва противник дал о себе знать, как он подвергся массированному огню наших пулеметов и противотанковых пушек. Блестящий мелкий дождь движется на восток.
Первые пехотинцы высаживаются на суше и на другом берегу вступают в бой. Теперь на постепенно светлеющей поверхности реки видно оживленное, зигзагообразное движение челноков между двумя берегами: медленные удары весел солдат на надувных лодках, наряду с этим ходят быстрые штурмовые лодки. На месте переправы ведется торопливая, но точная работа. Это солдаты инженерных войск, которые, как виртуозные практики, используя ручки и прибегая к страховке, ускоряют движение и с отеческой заботой сопровождают посадку пехотинцев в лодки. После полной загрузки штурмовой лодки включается двигатель, она несется с приподнятой носовой частью по воде, сильно опустившись в воду сзади, а личный состав пригибается за бронированным бортом.
В течение 70 минут весь батальон форсировал реку. Далеко на востоке в воздух поднимаются сигнальные ракеты, которые продвигающееся вперед головное подразделение посылает из пойменного леса в утреннее небо. Бескрайние светлые песчаные дюны, где теперь пехота выдвигается на позицию. В удобный момент прибывают первые противотанковые орудия к берегу на этой стороне. Они должны немедленно вступить в бой с русскими танками, которые внезапно появились на севере и наступают на новом рубеже немецкого плацдарма. Издалека средствами тяжелой артиллерии противник пристреливается на участке, где производится посадка личного состава в лодки. Редко, но регулярно снаряды падают в район песчаной отмели, при этом они не наносят урона.
24 августа (письмо)
«Прошел самый длинный, но и самый короткий летний день. Он длинный в связи с преодоленным расстоянием и короткий, так как события развивались стремительно. Проехали 80 километров, я пишу с берегов Волги (23 августа XIV танковый корпус Виттергейма осуществил стремительный бросок и вышел к Волге севернее поселка Рынок. –
Понтонный мост через Дон возник на месте, где утром произошло его форсирование с использованием штурмовых лодок. Начиная с обеда 22 августа танковая дивизия была переброшена через реку на расширяющийся плацдарм. Около полуночи мы были включены в состав ударной группировки (всего здесь нанесли удар 6 дивизий, 250–300 танков, около 3 тяжелых артиллерийских дивизионов и 4 дивизиона реактивной артиллерии немцев. –
Когда мы пересекли на восточном берегу сырую низину, у меня впервые возникли проблемы с моим автомобилем. В результате долгих поездок поршни пришли в негодное состояние, даже при небольшом подъеме следовало переключаться на первую скорость. Радиатор кипел. Один поршень действовал, другой – нет. Наконец, после первых беспокойных часов, почва снова стала твердой и ровной. В населенном пункте я обнаружил штаб дивизии, но лег спать среди солдат под открытым небом. Это пастбище, которое тянулось вдоль какой-то стальной конструкции. В течение нескольких часов, которые отделяли нас от рассвета,
