Я — вор в законе: Мафия и власть

голосовые связки:

— Не стреляйте!

Вероятно, для него было бы разумнее распластаться на земле за корпусом машины и дождаться, пока утихнет азарт боя. За свою ошибку он поплатился жизнью, поскольку в тот самый миг, когда он поднял руки, нажали на курок наблюдатель на пятом этаже и пулеметчик в мастерской «Шиномонтаж». Траектории одиночного снайперского выстрела и очереди из ручного пулемета скрестились на голове бандита. Снова в воздух взлетели какие-то красные клочья, и в следующую секунду тело покатилось по газону и застыло в неловкой позе, напоминая сломанную куклу. Доносившееся с разных сторон щелканье стрельбы вдруг разом стихло, и в наступившей тишине стали отчетливо слышны женский плач и отдаленное завывание милицейских сирен. Оно не приближалось — этому мешала громадная автомобильная пробка, над которой в горячем летнем воздухе висело сизое марево выхлопных газов. Варягу так и не удалось ни разу выстрелить — стреляли только его охранники. Все завершилось в течение одной минуты без всяких потерь со стороны обороняющихся, если не считать, конечно, поцарапанной крыши «мерседеса». Так что проведенный полковником Чижевским подбор кадров в охрану следовало признать удачным.

ГЛАВА 10

Неожиданно дверь распахнулась, и в кабинет ворвался Чижевский. Отставной полковник имел право входить к шефу без доклада, но никогда этим правом не пользовался, считая, что порядок должен быть один для всех. Он не принадлежал к числу нервных людей, но теперь на нем лица не было.

—

Что случилось, Николай Валерьяныч? — подчеркнуто спокойно спросил Варяг.

—

Радченко сбежал! — выдохнул Чижевский.

Да, от такого известия можно было разволноваться. Хотя налет банды Радченко на дачу в Раздорах и завершился провалом, Варяг по достоинству оценил отчаянную дерзость противника. Не стоило надеяться на то, что Радченко забьется в какую-нибудь нору и станет дожидаться там, пока о нем забудут. Нет, такие люди дерутся до конца и стараются любой ценой отомстить за поражение. Впрочем, судя по рассказу Чижевского, мстить Колян уже начал.

—

Вы знаете, Владислав Геннадьевич, я всякого в жизни навидался, но такое мне редко доводилось видеть, — рассказывал полковник. — Как только мне доложили, что там телефон не отвечает, я сразу догадался, что дело плохо, и поехал туда сам. Открываю дверь своим ключом, и прямо напротив двери в прихожей стоит стул, а на стуле отрубленная голова одного из наших ребят, что его охраняли… Кровищи в квартире — как на скотобойне! Второй охранник убит из пистолета, причем этот гад стрелял ему сначала в колени, потом в живот и только потом в голову. Третьего он заколол острой железкой в глаз — видимо, во сне. Радченко снял со стены в своей комнате картину и сделал из металлической рамки что-то типа гарпуна.

—

Находчивый парень, — хмыкнул Варяг.

—

Как бы его находчивость нам боком не вышла, Владислав Геннадьевич, — не принял шутливого тона Чижевский. — Не забывайте, что он и наручники как-то ухитрился открыть. Кто знает, что он еще придумает?

—

Не будем драматизировать положение, Николай Валерьянович, — сказал Варяг. — Мы выявили все его хаты, обезвредили всех его людей. Ему не на кого опереться, а в одиночку он мал б что может сделать. Возможно, у него хватит ума выйти из игры.

—

Да нет, Владислав Геннадьевич, он не успокоится, и вы это знаете, — покачал головой Чижевский. — Такие парни, как Радченко, мне встречались в жизни, хотя и не часто. Он будет мстить, даже если ему скажут, что он рискует головой. Необходимо удвоить меры безопасности.

—

Мне от этих мер и так житья нет, — поморщился Варяг.

—

Ситуация и так была очень опасная, — стал убеждать Чижевский. — Ну как должны повести себя Заботин и вся его шайка, узнав о том, что налет на вашу дачу провалился и Радченко неизвестно где? Конечно, они будут считать, что вы знаете, по чьему заказу организовано нападение, и готовите ответные меры. Значит, у них один выход: как можно быстрее нанести новый удар. А тут еще побег Радченко! Получается, что удара ладо ждать с двух разных направлений.

—

А разве Радченко не может связаться после побега с Заботиным и вновь начать действовать по его указаниям? — заметил Варяг.

—

Трудно сказать, — покачал головой Чижевский.

—

Так… И что вы предлагаете? — поинтересовался Варяг.

—

Да ничего особенного — только согласовывайте со мной все свои перемещения, — ответил Чижевский и добавил: — Очень вас прошу.

После его ухода Варяг поднялся из-за стола и стал мерить шагами кабинет. Настроение у него испортилось. Побег Радченко был плохой новостью уже потому, что такие отморозки, по твердому убеждению Варяга, не имели права жить среди людей. Кроме того, Варяг прекрасно понимал степень исходившей от Радченко угрозы и необходимость дополнительных мер безопасности. «Туда ходи, сюда не ходи, обо всем предупреждай, везде таскай за собой целый хвост охраны», — ворчал Варяг себе под нос. Он прекрасно знал, что чрезмерное количество охраны наводит деловых партнеров, да и вообще всех окружающих на всякие нехорошие мысли. Они думают, что человек не зря принимает такие меры предосторожности — значит, чего-то очень боится, а следовательно, долго не протянет.

Он рассеянно выслушал сообщение секретарши о приходе очередного посетителя — директора нижнетагильского механического завода, производившего детали для самоходных гаубиц. Контракт на поставку крупной партии таких орудий был недавно заключен «Госснабвооружением» с одной из стран Юго-Восточной Азии. До Варяга дошли стороной слухи о том, что завод лихорадит, и он приказал Чижевскому негласно выяснить, какова там ситуация и как в этой ситуации ведет себя директор. Детальную справку он получил неожиданно быстро и поинтересовался у Чижевского, не халтура ли это и какова причина такой скорости. Дело объяснилось просто: Чижевский корешился с начальником режимного отдела завода еще по своей службе в КГБ, а тот хорошо знал обстановку на предприятии и рад был услужить старому приятелю. Читая справку, Варяг качал головой и отплевывался, пораженный картиной будничного, обыкновенного российского беспредела: взятки, воровство, дочерние фирмы, расхищение бюджетных средств. Так что к визиту директора он был подготовлен, но все же несколько удивился, окинув взглядом возникшую в дверях фигуру гостя. Варяг не любил роскоши, однако жизнь научила его разбираться что почем, и он мгновенно оценил и отлично сшитый дорогой костюм, и перстень с брильянтом, и выглянувшие из-под белоснежного рукава сорочки часы «Ролекс»… Манеры благоухавшего французским парфюмом директора оказались чем-то неуловимо схожи с манерами журналиста Козицына. Хотя в душе у Варяга нарастало раздражение, он вежливо поздоровался, пред- ложил гостю садиться и после обмена малозначащими фразами насчет дороги и погоды поинтересовался, чем «Госснабвооружение» могло бы помочь в решении проблем завода. Директор гладко, без запинки заговорил о проблемах — чувствовалось, что подобные речи ему приходилось вести уже не раз. Здесь были и неплатежи потребителей, и поставщики, вздувавшие цены на комплектующие изделия, и непомерные налоги, и рабочие, месяцами не получающие зарплаты… Выяснилось, что директор хотел бы, чтобы концерн «Госснабвооружение» в порядке помощи произвел бы полную оплату еще не выполненного заказа и, кроме того, посодействовал бы заводу в получении льготных кредитов.

— Навел тут кое-какие справки… — сказал в ответ Варяг. — Оказывается, потребители исправно оплачивают вашу продукцию, а деньги застревают в банке. Я могу повлиять на этот банк: в нем есть и наш счет, через который проходят немалые деньги, да и другие рычаги тоже имеются…

Предложение Варяга вызвало у гостя невольную кислую гримасу. Варяг не случайно