Теперь уже никто не отваживался грубить членам его бригады или манкировать просьбой Радченко о встрече с ним самим или с одним из его помощников. И в результате люди Коляна вступили не только в деловые, но и в дружеские связи с верхушкой московского криминального мира и постоянно находились в курсе событий. «Да, мы — мощная команда, — говаривал Колян, — но что в этом толку, если мы будем торчать на обочине жизни? В случае чего серьезные клиенты нас могут просто не найти и обратятся к кому-нибудь еще. Да и сами мы таким макаром можем все прозевать. Нет, надо быть в гуще событий. Под лежачий камень портвейн не течет». Однако Колян строго предостерегал своих бойцов против панибратства с представителями других криминальных группировок: «Держите дистанцию! Давайте понять, что вы — выше всех, тем более что это так и есть. И никому до конца не верьте: помните, в нашем мире у каждого — свои интересы и он за них отцу родному порвет глотку. Верьте человеку лишь до тех пор, пока ему невыгодно вас предавать».
Люди Коляна не только ходили на почти официальные «стрелки», посвященные разграничению сфер влияния, но и по прямому указанию бригадира посещали казино, рестораны, бильярдные и прочие места скопления криминального элемента. «Никем не брезгуйте, — наставлял Колян своих эмиссаров. — Вам не обязательно дружить со всеми алкашами, блядями, педрилами и наркоманами, но вы должны стремиться к тому, чтобы всех их знать и знать, где кого найти в случае надобности и кого как можно использовать. Менты вон никем не брезгуют, благодаря этому и в тюрьмах такая теснотища». В результате в московских криминальных кругах скоро сформировался определенный имидж бригады Коляна — люди уже представляли себе, чего от бригады можно ожидать и с какими деловыми предложениями к ней можно обращаться. По различным неформальным каналам начали поступать и предложения, но они носили скорее прощупывающий характер, и Колян почти без размышлений их отверг. «Не надо опускать себя и размениваться на мелочи, — разъяснял он свое решение. — Вы могли бы и сами послать их с этими предложениями на три буквы, и я бы вас не наказал. Какой тут должен быть принцип? Чтоб предложение, если мы его примем, поднимало наш авторитет — я имею в виду не только бабки. Понимаете, что я хочу сказать? Вот такие предложения имеет смысл обсуждать. А все остальное можете отвергать сразу, я разрешаю».
Активное нащупывание контактов в конце концов принесло весьма аппетитные плоды. Однажды Коляну донесли, что с ним через своих доверенных лиц стремится связаться активный член одной из подмосковных преступных группировок и одновременно крупный легальный бизнесмен по кличке Феликс, прозванный так из-за того, что с самого начала своей карьеры в бизнесе он держал на столе в своем офисе в качестве талисмана бюст Дзержинского. Колян постоянно помнил о том, что многочисленные контакты, в которые по его настоянию вступали члены бригады, помимо всех несомненных плюсов несли в себе и немалую опасность: можно было нарваться на милицейского агента и вывести его на самого Коляна и других бойцов, находившихся в розыске. Да и любой человек, находящийся под следствием за свои собственные грехи, мог, дабы заслужить благосклонность ментов, сыграть роль агента. Так что Колян постоянно давал своим бойцам самые подробные и жесткие инструкции по соблюдению конспирации и лично на встречи ходил в очень редких случаях. Теперь, однако, как раз и наступил подобный случай: криминальный бизнесмен являлся фигурой всероссийского масштаба, и послать на встречу с ним даже самого проверенного помощника означало нанести большому человеку серьезную обиду и уж наверняка завалить дело, даже еще не узнав, в чем оно состоит. Итак, Колян тщательно проверил, является ли вышедший на контакт мужчина тем человеком, за которого себя выдает (при всероссийской известности бизнесмена сделать это было несложно), и назначил место встречи (в том же знакомом кафе близ Тимирязевского парка, где он не так давно встречался с Витей Тульским).
И Колян, и Феликс прибыли на неприметных машинах и почти без охраны, если не считать водителей. Впрочем, люди Коляна уже успели проверить и само заведение, и его окрестности и теперь коротали время за пивом в углу зала. Однако Феликс тоже оказался человеком весьма осторожным: опасаясь, видимо, наличия подслушивающей аппаратуры и скрытых камер, он после первых сдержанных приветствий предложил прогуляться наедине по парку, начинавшемуся тут же, через улицу. Колян пожал плечами и без особых возражений согласился. Он предвидел такой вариант: на чердаке дома, где находилось кафе, сидел и ждал сигнала человек с дальнобойной фотооптикой. Колян вовсе не собирался шантажировать своего собеседника, но считал, что запечатлеть известного бизнесмена, подумывающего о политической карьере, дружески гуляющим по заснеженной аллее с человеком, находящимся в розыске за многочисленные убийства, никогда не помешает.
—
Серое лицо Феликса и губы, сложенные в кислую гримасу, внушили Коляну подозрение, что собеседник явился на встречу с сильного похмелья. Запах, через минуту докатившийся в морозном воздухе до ноздрей Коляна (про такой запах в народе говорят: «Хоть закусывай»), подтвердил его подозрения. Почти непьющий бригадир поморщится, но, разумеется, заговорил о другом:
— Фамилия, имя-, место работы у этой фигуры есть?
— Само собой. Это заместитель генерального директора концерна «Росснабвооружение» Игнатов Владислав Геннадьевич.
Губы Коляна искривились в злорадной усмешке. Феликс искоса взглянул на него и поинтересовался:
— Что-то не так?
— Да нет, все так, — медленно произнес Колян, опасаясь выдать охватившую его радость. Ценой немалых трудов и жертв подготовить расправу над своим врагом, а потом, узнать, что все эти труды и жертвы будут щедро оплачены, — да это редкая, почти невероятная удача!
— А позволь узнать, кто же хочет его убрать — люди из легального бизнеса или… как говорится, из криминального? Неужели… воры решили наказать такого крупного чиновника? — валял ваньку Колян.
Феликс прищурил один глаз, точно хотел понять, шутит собеседник или и впрямь такой наивный.
— Нет, Коля, это не воры. Воры вряд ли на такое пошли бы. Говорят, Игнатов с ними… общие дела имеет. В устранении Игнатова заинтересован один крупный человек, которому Игнатов сильно мешает.
— Чудно все это! — брякнул Колян рассеянно и не заметил, как при этом опасливо сверкнули глазки Феликса.
Бизнесмен, почти не глядя на Коляна, будничным тоном продолжал, явно стремясь поскорее закончить разговор и отправиться поправлять здоровье:
— Срок — месяц. Берешься?
— Срок вполне подходящий. Но у меня правило — половину гонорара вперед.
— Слыхал об этом, — кивнул бизнесмен. — Деньга здесь. — И он взвесил на руке небольшой изящный кейс, который взял с собой на прогулку.
— Сколько? — поинтересовался Колян, не торопясь брать кейс. Услышав ответ Феликса, он хмыкнул, сделал вид, будто размышляет, и через минуту с расстановкой произнес: — Что ж, сумма устраивает. Будем работать.
Кейс перекочевал в руку Коляна, и бригадир не смог сдержать короткого смешка. Поймав удивленный взгляд собеседника, он пояснил:
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но я, сколько живу на свете, все понять не могу — и чего эти бизнесмены хреновы поделиться не могут по-хорошему? Одно дело, когда воры друг дружку мочат, но у них свои законы, а вот почему большие чиновники ведут себя точно ур
— Я тоже, — пробормотал Феликс, окидывая Коляна оценивающим взглядом. Парню явно не было еще тридцати, а рассуждал он как человек, умудренный жизненным опытом. Такие рассуждения в его годы говорили о незаурядном природном уме. А ведь бизнесмен ожидал увидеть туповатого убийцу, думающего только о своем ремесле да о деньгах и жизненных благах, которые оно приносит. Радченко разительно отличался от этого распространенного образа бандитского главаря и, следовательно, был гораздо опаснее. «Надо найти предлог, чтобы больше не втираться в это дело», — подумал бизнесмен. Они договорились о связи — Колян дал своему собеседнику телефон диспетчера сети по сбыту наркотиков и сам запомнил
